Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно
Шрифт:
Итак, самые заветные желания шляхты не получили на первых порах удовлетворения. Но продолжительная и напряженная война, наполнившая собою всю вторую половину великокняжения Сигизмунда Августа, истощившая все ресурсы господарского скарба и заставившая господаря постоянно обращаться за материальною и моральною поддержкою к землевладельцам Великого княжества, сделала его гораздо уступчивее в отношении сословных и политических притязаний шляхты и привела в конце концов к исполнению ее заветных желаний.
На сеймах 1551 и 1554 гг. шляхта выступала с целым рядом просьб и жалоб, вызванных начавшимся в то время усиленным введением так называемой волочной системы в господарских имениях и сопряженными с этим введением последствиями. Реформа эта имела громадное значение во внутренней жизни Литовско-Русского государства, была крупным шагом вперед в деле ассимиляции этого государства с Польшею. В этом отношении она занимает не меньшее место, как и последовавшие в 1560-х гг. реформы шляхетского судоустройства и сеймования. Поэтому и на ближайшей очереди должно быть поставлено рассмотрение этой реформы.
Литература
Любавский М. К. Литовско-русский сейм. М., 1900; Леонтович Ф. И. Центральные судебные учреждения в Великом княжестве Литовском до и после унии // Журн. М-ва юстиции. 1910. № 2.
XXXVIII.
Недостаточность мер, принимавшихся при Сигизмунде для поднятия доходности господарского хозяйства. Новая «устава» державцам Виленского и Трокского поветов Сигизмунда Августа; борьба с уходом и обнищанием крестьян и с малодоходною эксплуатацией земель и угодий. Невыгодные стороны земельного и повинностного строя и расселения, созданные развитием заимочного землепользования и землевладения. Распространение волочной системы в новых поселениях в Подляшье. Перевод старых сел на волочную систему при Сигизмунде I на Подляшье. Деятельность по этой части королевы Боны. Волочная помера при Сигизмунде Августе; время и район ее производства. Волочная «устава» 1557 г. Новая земельная единица – волока; уничтожение чересполосицы и округление земельных участков. Уничтожение «входов» и «вступов» в господарские угодья со стороны и консолидация господарских имений. Тенденция к равномерному расселению крестьян. Новое, более правильное и равномерное обложение в селах и местах. Волочная помера мест в поднепрских волостях; «поровнанье грунтов» и повинностей в селах. Меры для уравнения крестьянских повинностей и увеличения господарских доходов на южной украйне.
Уже Сигизмунд I озабочен был поднятием доходности господарских имений и два раза, в 1514 и 1529 гг., выдавал инструкции державцам своих дворов с указанием различных мер к повышению доходов с этих имений. Но эти инструкции мало подвинули дело вперед. Одною из самых важных мер, рекомендованных в них державцам, была осада – перевод на оброк тяглых и других крестьян, служба которых оказывалась лишнею в данном дворе. Мера эта, однако, не принесла желанных результатов. Господарские урядники и писари слишком механически приводили ее в исполнение: не обращая внимания на размеры и качество крестьянских земель и угодий и на старые повинности крестьян, одинаково облагали «копою осадного» и богатого, и бедного. Благодаря этому многие крестьяне обнищали, и некоторые со своих отчин прочь ушли. Затем, давая определенные указания относительно лишних служб, инструкции не говорили ничего относительно организации недостающих служб, не давали указаний, как бороться с уходом крестьян, с их обнищанием. Были в них недомолвки и по вопросам чисто хозяйственной администрации. Ввиду этого Сигизмунд Август, приняв бразды правления в Великом княжестве, поспешил разослать новую инструкцию державцам Великого княжества как Виленского, так и Трокского поветов.
В этой инструкции господарь вооружился против взгляда на отчины крестьян как на своего рода собственность их. Благодаря этому взгляду крестьянские отчины, покинутые владельцами, нередко пустовали, никто их не брал из боязни, что вернутся отчичи и сгонят новых владельцев. Поэтому господарь предписывал державцам крестьянские отчины, покинутые незасеянными, отдавать другим крестьянам и не отбирать у них, если бы отчичи и вернулись на свои земли. Отчичи в таком случае должны получить другие земли и быть отданы на поруки, чтобы больше не волочились по сторонам. Лишь в том случае, если крестьяне покинут отчины от голода и засеяв их, державца должен был ждать Святой недели или Дня святого Яна и даже целый год не отдавать крестьянской отчины иным крестьянам. Покинутые земли предписывалось отдавать новым тяглецам со всеми посевами и постройками, со всем хозяйственным обзаведением, взяв поруку в том, что новый тяглец не растратит имущества и не сбежит. Самим державцам строго запрещалось присваивать себе «отбегщины» и «отумерщины» крестьян. Предписывая такой решительный образ действий по отношению к покинутым крестьянским отчинам, новая «устава» вместе с тем давала ряд распоряжений и указаний с целью прекращения ухода крестьян из господарских волостей. «Устава» предписывала державцам следить за тем, чтобы господарские крестьяне не продавали и не сдавали своих земель околичным земянам и боярам и другим крестьянам, дабы один участок не расширялся, а другой не уменьшался ко вреду господарского скарба; предписывала осадные пенязи привести в соответствие с размерами и качеством земель и количеством прежних повинностей, дабы крестьяне не разорялись от непомерного оброка. В голодные годы державцы должны были давать льготы крестьянам как в «данинах» разных, так и в работе и подводах. Льготы должны даваться и отдельным крестьянам, потерпевшим от пожара, эпидемии и падежа скота. Для предохранения крестьян от разорения «устава» предписывала подати взыскивать своевременно, после сбора урожая, с неплатящих не взыскивать при помощи децких, ибо в таком случае убогому крестьянину приходится платить столько же, сколько и подати. Лучше в таких случаях прибегать к бичу, к тюрьме и к поруке; если уже нечего взять, лучше простить крестьянину подать и дать ему возможность поправиться в следующем году. Крестьяне разорялись нередко безбожными процентами жидов. «Устава» требовала от державцев не дозволять жидам одолжать крестьян без ведома уряда. Крестьян, бежавших из господарских имений, несмотря на все эти меры, державцы должны были энергично отыскивать и препоручить их всему селу на его ответственность. Для извлечения наибольшего количества доходов с крестьянских земель «устава» предписывала державцам не раздавать пустовщины ни земянам, ни слугам своим, ни крестьянам до воли господарской без установленных платежей с них. Так как крестьяне предпочитали снимать пустовщины «на поклоне», т. е. в краткосрочную аренду за деньги, пшеницу или мед, «устава» предписывала прекратить раздачу пустовщин на этих условиях и побуждать крестьян брать земли на ту или другую постоянную службу. «Устава» рекомендовала также брать у крестьян сыновей и отдавать в наученье ремеслу, с тем чтобы они потом могли оказаться полезными для замков и дворов господарских. «Устава» предписывала державцам не оставлять без внимания и челяди дворной, на содержание которой много выходит, и следить за тем, чтобы она своей работою заслуживала свой хлеб. Для исправности сбора господарских доходов и для наилучшей отчетности «устава» предписывала старостам и державцам составить главный реестр, в коем должно быть обозначено имя каждого подданного, величина его земель и количество получаемых с него господарских доходов. К этому реестру державцы и урядники должны приложить свои печати. В остальном новая «устава» большею частью повторяла предписания прежней «уставы» 1529 г.
И эта новая «устава» не могла значительно возвысить доходность господарских имений, пока господствовал в них старый земельный строй, созданный развитием заимочного землепользования и землевладения. При этом строе крестьянские земельные участки отличались крайним разнообразием как по своей величине, так и по хозяйственному составу – разнообразием, при котором было трудно
Все эти отрицательные стороны создавшегося земельного строя довольно рано стали сознаваться литовским правительством, которое и стало заменять этот строй искусственным распределением земли на волоки, или ланы, и сдачею их на чинш по немецко-польскому образцу. Впервые такая раздача применена была еще Витовтом при колонизации Подляшья. Его примеру следовали на Подляшье и преемники его до Сигизмунда I включительно. Сначала волочная система вводилась только «на сыром корню», при отводе для заселения и обработки пущ. Но Сигизмунд I стал уже переводить на волоки целые группы старых сел на Подляшье. Его супруга королева Бона перемерила на волоки крестьянские земли и пущи в своих имениях, полученных от мужа в Пинском, Клецком, Городецком и Кобринском староствах, в Кременецком старостве, в Бельске, Сараже и Городно. Сигизмунд Август решился провести волочную померу в собственно Литовской земле и на Жмуди. В лице Петра Фальчевского, Пильховского, Лашковского, Градовского и некоторых других поляков король нашел опытных и усердных исполнителей его воли, и к концу 60-х гг. вся Жмудь, Подляшье и Полесье, поветы Виленский и Трокский, т. е. собственно Литва, имели на господарских землях волочную систему. (По примеру господаря ввели эту систему в своих имениях и многие частные землевладельцы.) Каковы же основные черты этой системы и в чем состояло ее преимущество перед старым земельным строем? Ответы на эти вопросы можно получить из волочной «уставы», выданной державцам господарских дворов и ревизорам в 1557 г., с позднейшими дополнениями и изменениями, и инструкций отдельным ревизорам, а также и из некоторых других современных актов.
Новая система вводила прежде всего определенных размеров земельную единицу. Такою единицею была волока, состоявшая из 33 моргов в трех полях (приблизительно около 21 1/2 десятины). На волоки разбивались все дворовые пашни, крестьянские земли и пущи, годные для пашни. В идеале волоки должны были быть «прогоняными», сплошными, т. е. все три поля должны были лежать рядом, причем усадьбы крестьян должны были располагаться в среднем поле, для того чтобы «паренина» могла служить общим выгоном для скота. В случае невозможности вымерить сплошные волоки они должны были составляться из нескольких участков. Земли, оставшиеся за вымером волок, назывались «застенками». Из них вырезались участки огородникам (по три морга), а также крестьянам, которые брали неполные волоки. Кроме того, застенки шли под сенные покосы, сдававшиеся ежегодно за определенную плату.
При разбивке крестьянских земель на волоки все эти земли сливались воедино и уничтожалась или уменьшалась обычная чересполосица крестьянских участков. Но среди этих участков могли попадаться и участки земель, принадлежавших соседним шляхтичам. Все эти участки также забирались в померу, а в «отмену» давались другие участки господарских земель, лежавшие по соседству с имением владельца и по мере возможности – одинакового качества. Если не было подходящей земли, давалась земля худшего качества, но «с наддатком». Одновременно с вымером волок должны были ограничиваться и измеряться огулом леса и пущи с болотами и озерами, куда господарские подданные имели «входы» и «вступы» вместе со шляхтою и их подданными и где были также и господарские «ловы», и «оступы», и бортные деревья. Волочная «устава» имела в виду ликвидировать частновладельческие «входы» и «вступы» в господарские леса, пущи и озера для прекращения заимок, хищничества и для установления «покою» между господарскими и частновладельческими «подданными». Эта ликвидация, как показывают акты, производилась путем пожалования земельных «отмен», а также и уплатою денег по оценке (например, за шляхетские борти). Благодаря всем этим мерам господарские имения консолидировались и обособлялись от шляхетских имений гораздо резче, чем прежде, что в хозяйственном отношении должно было представлять значительные выгоды. Консолидировались вместе с тем и крестьянские участки, что, в свою очередь, представляло удобства для крестьян.
Волока предполагалась как нормальный надел для обычного крестьянского хозяйства, ведущегося силами одного крестьянина со взрослым сыном или двух братьев. Поэтому «устава» рекомендовала в тех случаях, когда на малом грунте оказывалось много людей, расселять их, осаживать ими пустые волоки, давая им льготы «для вспоможенья», на два-три года, если пустые волоки были при селах, на пять-шесть и даже десять лет, если волоки были в пущах, в черных и тяжких для разработки лесах. При общей земельной переверстке предвиделось переселение крестьян и по потребностям господарского хозяйства. Волочная «устава» не ограничивалась простым предписанием переводить на оброк все крестьянские «службы», которые оказывались при данном господарском дворе лишними, но требовала, чтобы при каждом дворе было потребное число тяглых и специальных служб. Тяглых волок при каждом дворе должно было быть в семь раз больше волок дворной пашни; требовалось известное число волок путных бояр, конюхов, бортников и т. д., смотря по потребностям каждого данного двора. Если волок недоставало, они должны были быть «прилучены» к данному двору; если недоставало крестьян, они должны были переводиться из других мест. «Устава» предписывала заводить фольварки с дворными пашнями всюду, где было возможно.