Очерки сравнительного религиоведения
Шрифт:
В одной бретонской легенде также говорится, что ведьмины волосы превращаются в змей [656] , В таком случае подобное не может случаться с обыкновенными женщинами, разве только под влиянием Луны и участия в ее волшебной силе «перемен». Множество этнологических свидетельств показывает, что колдовство идет от Луны (либо прямо, либо через посредство змей). Для китайцев, например, змеи — основа всякой волшебной силы, а древнееврейские и арабские слова, обозначающие различные виды волшебства, происходят от слов, означающих «змеи» [657] . Поскольку змеи принадлежат сфере Луны, т. е. вечны и живут под землей, воплощая (среди многого другого) души мертвых, они знают все тайны, являются источником всей мудрости и могут предвидеть будущее [658] . Поэтому всякий, кто съедает змею, постигает язык животных и особенно птиц (символ, который может также иметь метафизическое значение: доступ к высшей реальности); это убеждение, разделявшееся огромным количеством народов [659] , и было принято даже учеными древности [660] .
656
Briffault R, The Mothers. Vol. II. P. 662.
657
Noldeke. Die Schlange nach arabischem Volksglauben // ZVS. I. S. 413; Briffault R. The Mothers. Vol. II. P. 663.
658
Briffault R. The Mothers. Vol. II. P. 663–664.
659
Cp: Penzer. Ocean of Story. Vol. II. L., 1923. P. 108; Frazer J. Spirits of the Corn and of the Wild. Vol. I. L., 1936. P. 146; Thompson S. Motif-Index of Folk-Literature. Vol I. Helsinki, 1934. P. 315.
660
Philostratos. Vita Apol. Tyan. I. 20;
Тот же генеральный символизм плодородия и перерождения, управляемых Луной и даруемых ею или формами той же природы (Великая Мать, Мать–Земля), объясняет присутствие змеи в образах и обрядах Великих богинь всеобщего плодородия. Как атрибут Великих богинь, змея сохраняет свой лунный характер (периодического перерождения) в дополнение к земному. На одной из стадий развития Луна отождествлялась с Землей и сама считалась источником всех живых форм (§ 86). Некоторые народы верят даже, что Земля и Луна образовались из того же вещества [661] . Великие богини столько же участвуют в священной природе Луны, сколько в священной природе. А раз эти богини являются также похоронными богинями (мертвецы исчезают в Земле или на Луне, чтобы возродиться и снова явиться в новых формах), то змея становится именно животным смерти и похорон, воплощающим души мертвых, родоначальницей племени и т. д. И этот символизм перерождения объясняет также присутствие змеи в обрядах инициации.
661
Briffault R. The Mothers. Vol. III. P. 60 и сл.; Krappe .. La Gen`ese… P. 101 и сл.
53. ЛУННЫЙ СИМВОЛИЗМ
Что довольно явно возводится из всего этого разнообразного символизма змей — это их лунная природа, т. е. их способности к плодородию, к перерождению, к бессмертию через метаморфозы. Мы, конечно, могли бы рассмотреть ряд их атрибутов или функций и заключить, что все эти различные отношения и значения развились одно из другого, каким-нибудь методом логического анализа. Любую религиозную систему можно свести к нулю, методически разбивая ее на составные части и изучая их. В действительности все значения символа присутствуют как целое, даже если представляется, что эффективны только некоторые из них. Интуитивное понимание Луны как мерила ритмов, как источника энергии, жизни и возрождения соткало своего рода сеть между различными уровнями Вселенной, проведя параллели и установив сходство и единство между совершенно различающимися видами явлений. Не всегда легко найти центр такой сети; иногда выделяются вторичные центры, кажущиеся самыми важными или, быть может, хронологически начальными. Так, эротический символизм змей в свою очередь «соткал» свою систему смыслов и ассоциаций, которые в иных случаях оттесняют связи змей на задний план. В действительности мы имеем дело с рядом нитей, идущих параллельно или взаимопересекающихся, которые все подходят друг к другу, иные связаны непосредственно с «центром», от которого все они зависят, другие же развиваются внутри собственных систем.
Таким образом, вся структура такова: Луна — дождь — плодородие — женщина — змей — смерть — периодическое перерождение, но можно иметь дело с одной из подструктур внутри структуры, таких как «змей — женщина — плодородие», или «змей — дождь — плодородие», или, быть может, «женщина — змей — волшебство» и т. д. Вокруг этих вторичных «центров» выросла большая мифология, и если не понимать этого, то она может затемнить первоначальную структуру, хотя эта последняя в действительности полностью участвует даже в малейших фрагментах. Так, например, в двучлене «змея — вода (или дождь)» тот факт, что оба члена подвластны Луне, не всегда очевиден. Бесчисленные легенды и мифы показывают змей и драконов, правящих облаками, живущих в прудах и поддерживающих запасы воды в мире. Связь между змеями, источниками и реками до сих пор хранится в народных верованиях Европы [662] . В иконографии американских индейцев очень часто встречается связь змея и воды; например, мексиканский Бог дождя Тлалок представлен эмблемой — две переплетающиеся змеи; [663] в том же Кодексе Борджиа [664] змея, раненная стрелой, означает дождь; [665] Дрезденский Кодекс показывает воду в сосуде, имеющем форму рептилии; [666] Кодекс Тро–Кортезианус [667] показывает воду, текущую из вазы в форме змеи [668] . Имеется много и других примеров.
662
Ср. по отдельным позициям: S`ebillot P. Le Folklore de France. Vol. II. P., 1905. P. 206, 309 и сл. — Прим. М. Э.
Современными исследованиями реконструируется праславянский миф (имеющий индоевропейские истоки) о Змее, похищающем или «запирающем» земные воды: эти воды освобождает Громовержец, поражающий Змея молниями (Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974). — Прим. В. П.
663
Seler. Codex Borgia. В., 1904. Vol. I. S. 109. Рис. 299.
664
Ibid. S. 9.
665
Wiener L. Mayan and Mexican Origins. Cambridge, 1926. Pl. XIV. Рис. 35.
666
Ibid. Рис. 112c.
667
Ibid. P. 63.
668
Ibid. Рис. 23.
Исследования Хенце [669] окончательно доказали, что этот символизм основан на том факте, что Луна посылает дожди. Иногда структура «луна — змея — дождь» даже сохраняется в ритуале: в Индии, например, ежегодная церемония почитания змеи (сарпабали), как она описана в «Грихьясутрах» [670] , продолжается четыре месяца, она начинается в полнолуние в Шравана (первый месяц сезона дождей) и кончается в полнолуние в Маргасирса (первый месяц зимы) [671] . Сарпабали включает все три элемента первоначальной структуры. Однако не вполне правильно считать их тремя отдельными элементами; это тройное повторение, «концентрация» Луны, ибо дождь и змеи — не просто эманации Луны, следующие ее ритмам, но фактически единосущны ей. Подобно всякой священной вещи и всякому символу, эти воды и змеи парадоксальным образом являются одновременно сами собою и чем-то другим — в данном случае Луной.
669
Hentze С Objets rituels… P. 32 и сл.
670
Грихъясутры — тексты, относящиеся к литературе сутр, которая примыкает к ведийской литературе (см. выше примеч. 4 и 450) и содержит ритуальные, законодательные и др. тексты. — Прим. В. П.
671
Ср.: Vogel J. P. Serpent Lore. P. 11.
54. ЛУНА И СМЕРТЬ
Как писал уже давно исследователь–американист Е. Селер, Луна — первая из мертвых. Три ночи небо темное; но как только на четвертую ночь Луна рождается вновь, так мертвые обретают новый вид существования. Смерть, как мы увидим позже, — не угасание, а перемена — и обычно временная — уровня существования. Смерть принадлежит к другому виду «жизни». А поскольку то, что происходит с Луной и с Землей (ибо, открыв земледельческий цикл, люди стали рассматривать Землю как родственницу Луны), доказывает, что есть «жизнь в смерти», и внушает мысль, что мертвые либо отправляются на Луну, либо возвращаются в преисподнюю, чтобы переродиться и приобрести силы нужные для начала нового существования. Вот почему столько лунных божеств являются, кроме того, хтоническими и похоронными божествами (Мин, Персефона, вероятно, Гермес и т. д.) [672] . И вот почему в стольких верованиях Луна видится как страна мертвых. Иногда привилегия отдыха на Луне после смерти предоставляется политическим или религиозным лидерам; в это верят гвайкуру, полинезийцы из Токелау и другие [673] . Это — одна из тех аристократических или героических систем, которые предоставляют бессмертие только привилегированным правителям или посвященным («колдунам»); подобные системы мы находим и в других местах.
672
Krappe А. Н. La Genese… P. 116.
673
Tylor. Primitive Culture. Vol. II. L., 1929. P. 70; Krappe С. La Gen`ese… P. 117.
Это
674
Ср.: Brhadaranyaka-Upanisad. VI. 2, 16; Chandogya-Upanisad. V. 10, 1 и сл. — Прим. М. Э.
Предки др. — инд. питары (римские маны — термин, используемый Элиаде) — пребывают на Луне, откуда с дождем возвращаются на Землю для новых воплощений: тексты Упанишад (см. рус. перевод — Упанишады. М., 1967) подтверждают общее построение Элиаде о связи Луны с водной стихией. — Прим. В. П.
675
Dadistan-i–Dinik. 34 // West Pahlavi Texts. Vol. 2. P. 76. («Sacred Books of the East»).
676
Ср.: Cumont F. Recherches sur le symbolisme funeraire des Remains. P., 1942. P. 179. №3.
677
Ibid. P. 184. №4.
Лунная сфера была лишь одной ступенью Пути, включавшего несколько других (Солнце, Млечный Путь, «высшую сферу»). Душа отдыхала на Луне, но, как в традиции «Упанишад», только в ожидании перевоплощения и возвращения к жизненному кругу. Вот почему Луне принадлежит главное место в создании организмов, но также в их разрушении [678] . Только то, что не имеет отношения к Луне, не может становиться [679] . Для Плутарха [680] , верившего, что человек состоит из трех частей: тела (soma), души (psyche) и ума (nous) — это значило, что души справедливых очищаются на Луне, их тела отдаются обратно Земле, а их умы — Солнцу.
678
Firmicus Matemus. De Errore. IV, I. 1. — Прим. М. Э.
«Путь душ», точнее, «путь предков» — питаров (ср. примеч. 674.) отличается от солнечного пути богов, дороги тех, кто познал высшую реальность (см. о брахмане прим. 47), но и лунный путь есть путь познания божественного мира, отличающий предков от тех, кто вообще не ведал никакого пути и обречен на посмертное существование в образе насекомых — гадов (ср о «пути предков» — Семенцов В. С. Проблемы интерпретации брахманической прозы. M., 1981. С. 71 и сл.). — Прим. В. П.
679
Cicero. De Republ. VI. 17, 17.
680
De Facie in Orbe Lunae. P. 942 и сл.; использованы редакция и комментарий П. Рейнгарда (Р., 1935. P. 43 и сл., 143 и сл.).
Дуализму души и ума соответствуют два посмертных маршрута к Луне и Солнцу, подобно традиции «Упанишад» о «тропе душ» и «тропе богов». Тропа душ лунная, потому что «душа» не имеет света разума, или, другими словами, потому что человек не познал окончательную метафизическую реальность: Брахман. Плутарх писал, что у человека две смерти; первая происходила на Земле, во владениях Деметры, когда тело отделяется от души и nous и возвращается в прах (почему афиняне и называли мертвых demetreioi [681] ); вторая происходит на Луне, во владениях Персефоны, когда душа отделяется от nous и возвращается в вещество Луны. Душа остается на Луне и некоторое время хранит сны и воспоминания о жизни [682] . Праведные вскоре поглощаются Землей; души честолюбивые, своевольные или слишком любящие собственные тела постоянно влекутся к Земле, но могут очиститься лишь через долгое время. Nous влечется к Солнцу, которое принимает его, ибо он соответствует солнечному веществу. Процесс рождения прямо противоположен [683] . Луна получает nous от Солнца, и, созревая там, он порождает новую душу. Земля дает тело. Обратите внимание на символизм оплодотворения Луны Солнцем и ее отношение к перерождению nous и души, к первой интеграции человеческой личности.
681
Греч. «земной», возвратившийся к матери–земле, Деметре. — Прим. В. П.
682
Ibid. P. 994 и сл.
683
Ibid. P. 945 «с» и сл.
Кюмон [684] полагает, что разделение ума на nous и душу пришло с Востока, является по природе семитским и напоминает нам, что евреи верили в «растительную душу» (nephesh), продолжающую некоторое время оставаться на Земле, и «духовную душу» (ruah) [685] , которая покидает тело сразу после смерти. Он ищет подтверждения своей теории в восточной теологии, популяризовавшейся при Римской империи, когда описывались влияния слоев атмосферы, Солнца и Луны на душу, спускающуюся из эмпирей на Землю [686] . Этот дуализм души и ее посмертной судьбы можно найти, по крайней мере в виде эмбриона, в древнейших эллинских традициях. Платон признавал и дуализм души (Phaedo), и ее позднейшее разделение на три части [687] . Что касается остальной эсхатологии, то последовательных путешествий nous и души и ее элементов в «Тимее» не найти; это, вероятно, привнесено каким-нибудь семитским влиянием [688] . Но в настоящий момент нас особо интересует концепция Луны как обиталища душ мертвецов, которая выражена иконографически в рельефах ассирийцев и вавилонян, финикийцев, хеттов и анатолийцев и которая позже применялась в погребальных памятниках по всей Римской империи [689] . По всей Европе полумесяц служил похоронным символом [690] . Это не значит, что он появился вместе с римской и восточными религиями, модными при Империи; ибо, например, в Галлии [691] Луна была местным символом, употреблявшимся задолго до всякого контакта с римлянами. «Мода» только осовременила первобытные понятия, сформулировав на новом языке традицию более древнюю, чем история этого символа.
684
Cumont F. Recherches… P. 200 и сл.
685
Др. — евр. нефеш, как и греч. псюхе (психе), буквально означает «дыхание», воплощает жизненный процесс; руах (и соответственно греч. нус) — «дух, разум» (ср. Еврейская энциклопедия. Т. 7. С. 396 и сл.). — Прим. В. П.
686
Oracles Chaldeens в: F. Cumont. Recherches… P. 201.
687
Cicero. Republ. IV. 434e–441c; X. 61lb–612a; Timoeus. 69c–72d.
688
См. также: Soury G. La demonologie de Plutarque. P., 1942. P. 185.
689
Ср.: Cumont F. Recherches… P. 203 и сл.
690
Ibid. P. 213 и сл.
691
Ibid. P. 217.