Одержимость Фенрира

Снегова Анна

– Мы вообще едем куда-нибудь? – строго спросила я, когда поцелуй незаметно сместился на шею, а ладонь мужа недвусмысленно сжала мою голую ягодицу, норовя проникнуть ниже.

Он что-то неразборчиво проворчал.

Я поняла, что ещё немного, и можно будет не одеваться.

– Ну, или может, повернём, и попробуем к моему отцу?.. – нерешительно предложила я.

Волк разжал зубы, которыми впивался в нежную кожу на изгибе моей шеи. Поднял голову и посмотрел в глаза серьёзно.

– Можно бы. Но мне что-то не понравился его настрой.

Предпочитаю первый разговор провести на своей территории. Доберёмся до Гримгоста, пригласим в гости.

Я с облегчением вздохнула.

– Мне, честно говоря, такой вариант тоже нравится больше. Может, и обойдётся ещё…

Он взял моё лицо за подбородок и твёрдо приподнял.

– Странное у меня ощущение, малыш. Понятно, что отцы вечно трясутся над дочерями. Но почему ты так уверена, что он будет против? Или моя кандидатура недостаточно хороша?
– Посмотрел с вызовом мой король.

Я смутилась. И замялась с ответом, пытаясь подобрать правильные слова.

– Есть что-то, о чём я должен знать? – вкрадчиво добавил Фенрир.

Ох уж этот Волк. С его волчьим чутьём.

Но мне категорически не хотелось портить такое чудесное утро воспоминаниями о мраке прошлого, который отступал из моей жизни так же уверенно, как ночная тьма под рассветными лучами разгоравшегося утра.

– Я… болела когда-то. Сильно. Сейчас уже совсем здорова. Отец привык меня беречь, как хрустальную. Обращается вечно, как с ребёнком. А тут… ты. Такой большой и самоуверенный. Со своими хищными замашками. Но он поймёт! Когда увидит, как я счастлива.

Невольно в памяти ожили все те гадкие предсказания. Не смей влюбляться, не смей выходить замуж, и детей тебе ни в коем случае рожать нельзя, чтоб не помереть в родах…

А я хочу.

И рожу.

У меня будет большая, счастливая семья. Чужая злая доля не станет моей.

Иначе что, зря я встретила своего Волка этой лунной ночью, когда оживала магия снов и мечты мешались с реальностью?

Фенрир помолчал, вглядываясь в мои глаза.

А потом так же молча сгрёб меня в охапку и обнял до хруста костей.

– Тогда поспешим.

Лиф платья так толком и не застегнулся, всё время сползал с груди, а сбоку, где крючки, зияла внушительная прореха. Фенрир чертыхался, то и дело залипая на мои округлости, которые норовили выпасть из порванного кружева. В конце концов пришли к тому, что мне пришлось напялить сверху его тунику. Это хоть как-то спасало, да и грело. Особенно грел запах его кожи, которой была пропитана ткань.

Я отрубилась прямо на мохнатой спине своего Волка, распластавшись на нём грудью и животом, едва мы тронулись в путь.

***

Когда проснулась, солнце уже далеко перевалило за зенит, постепенно опускаясь ниже. Я совершенно не узнавала мест, по которым нёс меня мой Волк.

Далеко слева высилась зубчатая цепь синих Таарнских гор. Я поразилась, как мы далеко от них. Справа – несла свои тёмные воды узкая, но бурная река.

Фенрир бежал вдоль неё куда-то на запад, мощными прыжками неутомимых лап.

Сколько он уже не спит? К сестре на свадьбу среди ночи прибыл, торопился, значит и до этого бежал, не зная устали… как долго? Я погладила густой мех, зарылась лицом в серебристую шерсть на холке. Волк дёрнул ухом и остановился.

Я кое-как сползла с него, морщась. Моё тело явно не привыкло пока к большим физическим нагрузкам. Особенно такого рода, как этой ночью. Правда, что-то мне подсказывает, меня такими темпами очень скоро натренируют.

Внутри сладко ёкнуло от этой мысли.

Зверь нетерпеливо обернулся человеком. Голый по пояс Фенрир, на груди которого поблескивали тускло старинные амулеты, а поджарая талия затянута широким поясом, подошёл к обрыву. Остановился там и нахмурился, глядя на реку.

– Что такое? Ты заблудился? – обеспокоенно поинтересовалась я. Подошла, обняла его мускулистую руку, прижалась щекой к плечу. Муж коротко поцеловал меня в макушку.

– Обижаешь. Тут другое. Мне эта речушка категорически не нравится. По пути в Таарн едва в ней не утонул. С тобой на спине даже соваться туда не хочу. А нам бы на север. Как-то надо на ту сторону перебираться.

Я задумалась.

– Это не Хрустальная, случайно?

Он насторожился.

– Твой отец сказал, она.

Я хмурилась, пытаясь припомнить карту, которую изучала от нечего делать часами, пока была маленькой. Лёжа на полу на животе, мечтала, что когда-нибудь отправлюсь в путешествие, воображала себя открывателем новых земель, обводила пальцем очертания тоненьких ниточек рек…

– У меня была когда-то карта Таарна с окрестностями, очень большая и подробная. Там… кажется где-то мост нарисован был, на этой реке. Во-он в той стороне.

– К западу? – уточнил Фенрир, остро вглядываясь в указанном мной направлении. Река несла свои бурные воды по камням, собирая талый снег с Таарна, и у меня поджилки тряслись при одной мысли пробовать пересечь её вброд. Даже на спине Волка. Плавать я, разумеется, не умела.

Я кивнула.

– Тогда погнали. Не терпится донести тебя до нормальной постели, - облизнулся Волк. – Срочно нужна какая-нибудь таверна, хоть самая захудалая.

Он прав.

Я не уверена, что в нашем состоянии мы заметим вообще, что вокруг. Главное, горизонтальную поверхность и дверь попрочнее. Голод внутри меня разгорался всё сильнее. Под каждым красноречивым, полным обещания взглядом мужа. От каждого случайного касания, от того, как сжимает мои пальцы в большой ладони, как то и дело тянется невзначай вдохнуть носом запах моей кожи и волос. То, какой пьяный у него взгляд при этом делается, мне самой бьёт в виски пуще всякого хмеля.

Останавливаюсь, как вкопанная, на гребне обрывистого берега, пожирая спину мужа глазами. Все эти перекаты восхитительных мышц. Впадину позвоночника. Выступ лопаток, перечерченных косыми шрамами.