Одержимость Фенрира
Шрифт:
Моя вотчина – грубая мощь. Против йотунов – самое оно.
Но боюсь, не в этот раз.
Я здесь один, без прикрытия. Если сразу десяток каменных великанов нападёт… что ж. Ещё одним призраком в этих ущельях станет больше.
Сравниваю со своими воспоминаниями. Кое-что определённо изменилось. Раньше здесь не было столько льда, и снежные шапки не покрывали горы почти наполовину. А иней голубоватыми ветвями жадно опутывает чёрный камень до самого основания. Здесь всё стало ещё более безжизненным и обледенелым, чем я помнил. Местами мой путь преграждает пелена снега от сошедших лавин. Такой величины, что мне приходится
Наверное, именно это и привлекло в конце концов их.
Даже я со своим чутьём на заметил, как меня неслышно окружили.
Просто одна из чёрных скал впереди вдруг ожила. И точно так же – зашевелились гигантские валуны позади, мимо которых я прошёл только что.
Хреново.
Я не стал до поры до времени обращаться в волчью форму.
В конце концов, сюда я пришёл поговорить.
Каменные великаны, с три человеческих роста величиной, молча обступили меня со всех сторон, сжимая круг. Ни у кого из них не было в руках оружия – зачем, если один удар гигантского кулака способен вогнать человека в землю, как гвоздь в доску?
Три, пять, семь… семеро.
Ещё хреновей.
Я внутренне подобрался, окидывая поле для возможной битвы. По всему выходило, что я выбрал наихудший из возможных вариантов. Сам себя загнал в узкое отвесное ущелье, оба выхода из которого теперь были надёжно перекрыты. Волк внутри начинает рычать, я его затыкаю. Не время показывать зубы.
От меня сейчас слишком многое зависит. Подыхать ни в коем случае нельзя. Рановато.
Становлюсь спиной к скале. Так, чтоб по возможности видеть всех йотунов. Широко расставив ноги и заложив руки за спину, окидываю из взглядом. Жаль, что у них по рожам никогда нельзя прочитать эмоции и намерения. А хотя – какие у них могут быть намерения? Ещё до установления мира я был генералом армии асов. Сколько йотунов под моим началом были изрублены на куски, сколько по приказу бесноватой королевы я доставил в столицу в дохлом виде, украшать статуями её тронные залы? Я б на их месте тоже себя не любил.
– Приветствую! – как можно более невозмутимым тоном заявляю присутствующим. Не уверен, что оскал моей улыбки они правильно интерпретируют. Не видел, чтоб йотуны улыбались. Впрочем, я не так уж много общался с йотунами. Всего с одним – который по странному велению судьбы сдружился с Фиолин. Они с Бьёрном знатно побродили по этим самым горам, когда только поженились. Жаль, её тут нет. Может, Фиалочка бы смогла договориться с этими угрюмыми толсторожими кусками камня. Которые смотрят на меня так, будто не понимают, что я им говорю. Ну, или может, решают, что именно мне планируют оторвать в первую очередь, кто ж их разберёт.
(От автора: о событиях, которые упоминает Фенрир, можно более подробно узнать в книге «Невидимый муж». В ней рассказывается история Бьёрна и Фиолин)
А потом по ущелью идёт гул. Йотуны переговариваются на своём. Я немного знаю этот язык – пришлось выучить за годы войны.
– Это он.
– Каратель.
– Убийца.
– Моего дедушку порвали на куски. И унесли во дворец королевы. Как трофей. Сделали из него трон королевы. Убьём?
Прячу улыбку.
Та-ак... ясненько. Дружелюбной беседы не выйдет. Я бы тоже мог рассказать многое о том, сколько
Они ж меня явно узнали. И видимо, этот факт для них не имеет значения.
Судя по оттенку, почти фиолетово-чёрному, эти йотуны – совсем молодые. Но есть и несколько старых. Они ещё больше, шире, кряжистей. Пока что молчат и слушают.
А потом один из них выходит вперёд.
– Тихо, молодёжь! Шаман будет говорить.
Опа.
У них тут есть шаман?
Я о таких слышал, но ни разу не встречал.
Они их обычно прячут глубоко в горах. А тут надо же, как мир почувствовали, расхрабрились. Ходят, где хотят. И не ценят, главное! Вот и будь после этого миротворцем. Была бы Асура до сих пор на троне, от них бы и камушка не осталось живого. Уже б из них строилась какая-нибудь её летняя резиденция.
Когда шаман выходит вперёд из-за спин своих собратьев, я вижу, что его вполне можно отличить от других – вся голова и грудь поросли мхом, а плечи лишайником. Сколько ж ему лет? Очуметь. Он не чёрный, а почти серый. Словно седой.
Двигается медленно, с трудом. Словно почти уже окаменел, и искра жизни в нём едва теплится.
И в руке у него зажат посох. Крючковатая палка, больше похожая на выдранный из земли молодой дубок. Прям с корнями. Обычный человек бы такой не поднял даже, надломился. А он опирается, тяжело припадая.
Фиолетовые глаза йотуна загораются огнём. Прожигают меня до костей.
Становится неуютно.
– Ты принёс с собой мрак и вечную зиму, странник, - гулко произносит шаман, словно из бочки. Его голос доносится как из колодца. И почему-то на общем языке. Знает его, надо же. – Ты знаешь, что на твоих плечах идёт Смерть?
Усмехаюсь.
– Не в первый раз, старик! Она гонялась за мной много лет. Как видишь, пока что я быстрее.
– Но впервые ты – и есть Смерть, - добавляет шаман, и браваду разводить как-то резко расхотелось. – Я вижу, что ты связан с этой землёй мириадами незримых связей. Ты – угроза всему живому. Это из-за тебя в наших горах почти не осталось баранов, и вот уже много дней мы не видели ни одной птицы.
– Вам-то что? – резко переспрашиваю я. – Вы всё равно ими не питаетесь.
– Правильно, - кивает йотун. За его спиной великаны беспокоятся, переступают с ноги на ногу, бурчат сердито и всё более возбуждённо. И мне абсолютно перестаёт это всё нравится. – Мы питаемся энергией земли напрямую. Но если не останется на ней ничего живого – не будет и этой энергии. Мы окаменеем, и искра разума погаснет в нас. Мы всё умрём, как умер недавно наш старейший вождь, Эгир. Просто перестав откликаться на зов этого мира.
– Убить, убить! – прогрохотали йотуны за его спиной, кивая каменными башками.
Вот и поговорили, мать твою.
===
От автора:
Дорогие читатели, на следующей неделе планирую повышение цен на значительную часть своих книг. Так что если давно откладывали какую-то историю, сейчас самое время успеть до повышения). Мои книги по текущим ценам - в моём авторском разделе, ВОТ ЗДЕСЬ!
Обнимаю, автор
=^_^=