Одержимый
Шрифт:
Я не суеверный, но, когда шел в бар на встречу с Энни, нашел на тротуаре пятицентовик, поднял его, решил, что потенциал у монеты в пять раз больше, чем у цента, загадал желание и бросил через левое плечо. Наверняка с ритуалами что-то напутал, но желание загадал конкретное: Энни должна быть тем человеком, в котором я мог раствориться без остатка, стать с ним единым целым. И еще хотелось, чтобы этому человеку нравилась «Маргарита».
Энни пришла в удобной, без рукавов футболке, определенно купленной не в универмаге, а в бутике.
— Извини, что опоздала. На сто первой такие пробки.
Энни жила в Пало-Альто, пригороде Сан-Франциско. Остальному миру место
Я поставил перед ней стакан.
— Давай выпьем за мир, где дети не голодают, бездомные живут в отелях «Времена года», а на автострадах машины летят как на крыльях.
Она рассказала о себе. Двадцать шесть лет. Выросла в Сан-Франциско. Закончила известный университет на северо-востоке США. На свидания ходила нечасто, потому что люди принимали ее смех за проявление страсти, и все заканчивалось тем, что молодые люди, которых она хотела видеть друзьями, набивались в ухажеры. Энни сказала, что на последующих свиданиях будет пытаться направлять разговор на какие-то страшные темы, чтобы избежать смеха.
3
Кремниевая (Силиконовая) долина — район на западе штата Калифорния, где сконцентрировано высокотехнологичное производство на основе кремниевых полупроводников.
— Как фобии.
Она рассмеялась.
— Вообще-то одна у меня есть: ватная палочка в ухе.
— Страх повреждения мозга?
— Не совсем. Внутреннее пространство моего черепа — единственное уединенное место, оставшееся на Земле.
— А что вгоняет тебя в грусть?
И на этот вопрос она ответила без запинки: тридцать последних секунд программы «Субботним вечером в прямом эфире», [4] когда по экрану бегут цифры, а участники машут руками. По ее словам, означало сие следующее: мечта ведущего на эту неделю стала явью, и начиналась новая рабочая неделя.
4
«Субботним вечером в прямом эфире» — популярное вечернее полуторачасовое телешоу компании Эн-би-си. В сетке программ с 1975 г.
Энни работала в инвестиционной компании ее отца, «Киндл инвестмент патнерс», чтобы понять, может ли она вкладывать деньги в маленькие компании и превращать их в большие. Она не считала, что такая способность у нее есть. Отец придерживался противоположного мнения. Она, не бахвалясь, говорила, что он — один из самых успешных венчурных капиталистов [5] Долины. Когда речь заходила о работе, в голосе Энни чувствовалась усталость.
— А что бы ты делала, если б не богатела и не финансировала технические решения, которые изменят мир? — спросил я.
5
Венчурный капиталист — специализированная фирма (или физическое лицо), занимающаяся капиталовложениями с повышенным уровнем риска.
Она обдумала мой вопрос.
— Я защищала диплом по вычислительной технике.
— Но энтузиазм иссяк.
— Не знаю, может, пошла бы в психоаналитики, потому что второй специализацией у меня была психотерапия. — Но тут же ее глаза блеснули, словно ее осенило. — Я стала бы ветеринаром.
— А может, психоаналитиком домашних любимцев? — предложил я. — Однажды у меня была собака, которой не помешали бы несколько часов на кушетке.
— Ты всегда знаешь, в каких ты взаимоотношениях
— Людям тоже нужно есть.
— Это так здорово, когда рядом кто-то неподкупный.
Я рассказал Энни о себе. Вырос в Денвере, в семье государственных служащих, принадлежащих к среднему классу. Чуть ли не каждый уик-энд проводил в горах: походы, подъемы, рыбалка. Отчасти потому, что любил дикую природу. Отчасти — нуждался в убежище.
— Мой брат меня подавлял.
— У меня была та же история.
— С братом?
— С отцом. Он строит для меня большие планы. Называет меня «Улыбающаяся убийца». Я похожа на убийцу, когда улыбаюсь?
— Скорее, когда ухмыляешься.
— Он думает, что я — такая же, как он. Говорит, что я сделана из стали. — Она понизила голос: — «Энни, Киндлы-завоеватели».
— Для гунна ты одеваешься слишком уж красиво.
— Именно это я и хотела от тебя услышать.
Слушать Энни умела. При каждом откровении глаза ее широко раскрывались.
Я рассказал ей об инциденте, который помог мне завязать с медицинской карьерой. Я проходил практику в детской онкологической палате и очень привязался к девятилетнему мальчику с лейкемией. По средам проводил лишний час с Джейкобом, обычно за какой-нибудь настольной игрой.
Потом мальчик заболел пневмонией, которая, учитывая ослабленное состояние Джейкоба, свела бы его в могилу за две недели. Лечащий врач полагал, что мы не должны мешать природе, но я с ним заспорил: посчитал, что мы должны воспользоваться антибиотиками, чтобы справиться с болезнью легких, а потом надеяться на ремиссию. Логика в моем предложении, конечно, присутствовала, но о пневмонии я узнал через день после того, как пропустил ритуальный час с Джейкобом, меня мучило чувство вины, и я заспорил с лечащим врачом в присутствии родителей. Он попросил меня выйти в коридор и сказал, что я слишком привязался к пациенту: на медицинском жаргоне слова эти подразумевали непрофессионализм.
Глаза Энни широко раскрылись.
— И что ты ответил?
— Сравнил его с доктором Кеворкяном. [6]
Энни рассмеялась.
— Ты назвал своего босса убийцей. — Чувствовалось, что мой поступок произвел на нее впечатление. — Это или смелость, или глупость.
— Родители со мной согласились. Джейкобу прописали антибиотики. Он прожил на два месяца дольше.
На меня, разумеется, наложили взыскание. Не за смерть мальчика, а за слишком активный протест.
6
Кеворкян, Джек (р. 1928) — врач, помогший совершить самоубийство более 130 безнадежно больным. Получил прозвище Доктор Смерть. В 1999 г. признан виновным и осужден минимум на 10 лет.
Чем больше я рассказывал Энни о себе, тем реже мой взгляд задерживался не на ней, а на блюде с закаменевшими начос. [7] Но я остро чувствовал ее реакцию. Она словно смотрела на мир моими глазами, во всем принимала мою сторону. И этим разительно отличалась от большинства моих знакомых, включая близких друзей. Те воспринимали мое решение уйти из медицины как провал. Иногда мне приходилось затрачивать немало усилий, чтобы не согласиться с ними. Я вскинул глаза на Энни. Она встретилась со мной взглядом.
7
Начос — небольшие лепешки, запеченные с сыром и перечным соусом.