Одержимый
Шрифт:
– Я никогда ее не замечала, – продолжила Мишель. – И ничего не знала об этом до Дарлингтона. Надеюсь, ты его вернешь, Алекс. Просто помни, «Лету» не волнуют люди вроде тебя или меня. Мы сами должны за собой приглядывать.
Алекс провела пальцами по буквам.
– Дарлингтон был другим. Он отправился бы в ад ради меня, тебя и любого, кто нуждался в спасении.
– Алекс, – возразила Мишель, отряхивая юбку. – Он пошел бы в ад лишь затем, чтоб изучить тамошний климат.
В ее тоне прозвучали столь ненавистные Алекс покровительственные нотки, но в целом Мишель не ошиблась. Обычно Дарлингтон
– Ты приехала на поезде? – спросила Алекс.
– Да, и мне нужно вернуться, чтобы успеть на ужин к родителям моего парня.
Вполне разумное желание. И все же Алекс не покидало чувство, что Мишель что-то утаивает.
Спустившись по лестнице, Мишель нырнула под арку, ведущую на Хай-стрит, где хотела поймать такси до железнодорожного вокзала. Алекс помахала ей вслед рукой.
– Это я, – произнес кто-то рядом с Алекс, и ей с трудом удалось сдержаться и не отреагировать. Малыш Серый с жесткими кудряшками примостился на окне рядом с памятной табличкой. – Здорово, что на ней поставили мое имя.
Алекс на него даже не взглянула. Ни к чему Серым знать, что она способна слышать их истории и жалобы. Ей с лихвой хватало россказней живых.
Мерси ждала ее в комнате. Словно под влиянием приближающейся осени, дуновение которой уже ясно ощущалось в воздухе, она надела свитер тыквенного цвета и вельветовую юбку. Заметив Алекс, Мерси тут же закрыла ноутбук.
– Значит, все будет как в прошлом году? – с ходу поинтересовалась она. – Сперва ты постоянно исчезаешь, потом чудом избегаешь смерти?
– На первый вопрос – да. – Алекс опустилась в кресло. – На второй, надеюсь, – нет.
– Мне нравится, когда ты рядом.
– И мне нравится быть рядом.
– Что за девица к тебе приходила?
– А кем она назвалась? – спросила Алекс, не зная, что ответить.
– Подругой твоего кузена.
Алекс всегда легко давалась ложь. Еще с тех пор, как она осознала, что видит недоступное другим, и поняла, насколько легко приклеивается к человеку повешенный кем-то ярлык. Не желая слыть в чужих глазах «безумной» и «неуравновешенной», Алекс начала лгать. Вот и сейчас благостная ложь уже рвалась с языка, как шары из рук дешевого фокусника. Ведь «Лета» и общества требовали скрытности. И преданности.
А не пошли бы они к черту.
– Дарлингтон мне не кузен. И он не в Испании. Мне нужно рассказать тебе о том, что случилось в прошлом году.
– О том, что у тебя на боку появился огромный след от укуса и мне пришлось позвонить твоей маме? – Мерси теребила шнур от ноутбука.
– Нет, – возразила Алекс. – О том, что произошло с тобой.
Она не знала, как отреагирует Мерси, и в случае чего не стала бы настаивать.
– Я голодна, – вдруг проговорила Мерси, отложив в сторону компьютер.
Такого Алекс не ожидала.
– Перекуси печеньем или… – Она полезла в сумку и достала приготовленные Доуз блинчики с шоколадной крошкой.
– Ты таскаешь завтрак с собой в сумке?
– По правде говоря, постоянно.
Мерси съела большую часть блинчиков. Алекс приготовила две чашки кофе, а после начала рассказывать –
В конце концов Алекс замолчала. По большей части она рассказала, что могла, хотя и не для каждой хранимой тайны нашлись слова. Все вокруг казалось слишком обыденным для подобных историй: по лестнице эхом разносился звук хлопающих дверей, кто-то кричал во дворе, по Йорк-стрит мчались машины. Алекс знала, что рискует опоздать на встречу с Доуз, но даже не пыталась достать из кармана телефон и проверить время.
– Значит, – медленно проговорила Мерси, – это там ты сделала татуировки?
Алекс чуть не рассмеялась. В конце учебного года никто даже не упомянул о внезапно появившихся на ее руках пионах и змеях со звездами – словно бы не в силах поверить, что такое возможно, все просто сделали вид, что так было всегда.
– Нет, но Дарлингтон помог на время их спрятать.
– С помощью магии? – спросила Мерси.
– Ага.
– Которая существует на самом деле.
– Ага.
– И она суперсмертоносная.
– Точно, – подтвердила Алекс.
– И довольно мерзкая.
– Очень мерзкая.
– Летом я много молилась, – призналась Мерси.
– Это помогло? – Алекс постаралась не выказать удивления.
– Частично. Еще я занималась терапией. Скачала приложение и какое-то время разговаривала о том, что произошло. Так я хотя бы перестала все время об этом думать. Я даже пыталась беседовать с нашим пастором, вот только ничуть не сожалею о смерти Блейка.
– А должна?
Мерси рассмеялась.
– Конечно. Алекс, прощение должно даровать исцеление.
Однако Блейку было чуждо милосердие, он ни о чем не просил, а просто шел по миру и брал все, что хотел, пока не столкнулся с преградой.
– Я не умею прощать, – призналась Алекс. – И вряд ли хочу учиться.
Мерси покрутила в пальцах край свитера, рассматривая плетение, как будто перед ней был текст, нуждающийся в переводе.
– Расскажи, как он умер.
Алекс не спорила. Она не стала упоминать ни ритуал новолуния, ни Дарлингтона, а начала с того, что Блейк ворвался в Il Bastone. Поведала о драке, о том, как он, применив контроль, обездвижил ее и начал бить, а потом Доуз проломила ему череп мраморным бюстом Хирама Бингэма Третьего. Рассказала, как Блейк плакал и что сжимал в руке монету принуждения. Им управлял декан Сэндоу, пославший парня убить Алекс.
Мерси все так же теребила пальцами свитер, не сводя глаз с кусочка шерсти тыквенного цвета.
– Я не то что не жалею… – наконец проговорила она; низкий дрожащий голос почти походил на рык. – Даже рада, что он сдох. И ощутил на своей шкуре, что значит бояться и быть не в силах управлять собственным телом. Я… рада, что он умер в страхе. – Она взглянула на Алекс полными слез глазами. – Но почему до сих пор так сильно злюсь?
– Не знаю, – проговорила Алекс. – Но ты не одна такая.
– Я столько раз прокручивала в памяти моменты вечеринки. Что надела, о чем говорила. Почему той ночью он выбрал меня? Что увидел?