Один в поле не воин
Шрифт:
Туман надел баллон прямо поверх снаряжения, нацепил на шею водолазную маску, после чего, как мог, спрятал остальную подводную амуницию в кустах. В этой части Ареала располагается царство полнейшей глухомани и безлюдия. Вряд ли кто-то найдет снаряжение, скорее, всё погрызёт зверьё. Но мало ли что, вдруг Непры наткнутся или когда-нибудь самому доведется забрать… хотя это уже вряд ли. Снимать с Рентгена гидрокостюм Берёзов не стал. Это лишняя трата времени, которого и без того потеряно слишком много, контрразведчик может умереть в любую минуту, и неизвестно, сколько он ещё протянет. Берёзов наскоро приторочил сверток с приготовленной для полковника одеждой к поясу, взвалил Рентгена на плечи и крепче сжал в кулаке «Ариадну». Отыскав взглядом в предрассветной мгле направление на ближайшее скопление аномалий, Туман двинулся в их сторону. Спустя двести метров аномалии стали попадаться чаще, и вокруг зачастили мелкие звериные стаи. Несколько раз приходилось обходить Дикобразов,
Добравшись до относительно густо засеянной аномалиями территории, по меркам Зеленой Зоны, Туман огляделся. Искомого объекта, конечно же, поблизости не оказалось. Берёзов свободной от «Ариадны» рукой залез в подсумок и извлек оттуда «Ключ». Посмотрим, насколько хорошо работает техника Фрагментов. Если продукт инопланетных программистов не врет, то точка перехода реагирует на «Ключ», если тот транслирует запрос в пси-поле. Ивану транслировать запрос нечем, но раз Рентген ещё жив, то попробовать стоит. Туман вложил «Ключ» в ладонь контрразведчика, сжал её рукой, одновременно удерживая на плечах тело, и двинулся в глубь Зеленой Зоны.
Идти пришлось больше часа. Уже брезжил рассвет, когда «Ариадна» показала утомленному Берёзову мглисто-серую тень стремительно приближающейся к нему крупной Зыби. Мутировавшие животные шарахались в разные стороны от мчащейся напролом жуткой аномалии, и капитан невольно попятился. Она точно успеет остановиться? В прошлый раз у неё на пути были деревья… От осознания степени риска организм выбросил в кровь дозу адреналина, и Туман инстинктивно напрягся, запрещая себе бегство. Зыбь, словно закончив наведение на цель, совершила резкий рывок, и замерла в шаге от Берёзова, призрачно подрагивая в утреннем полумраке.
– Да чтоб вас… – устало поморщился капитан, – ненавижу компьютеры…
От аномалии повеяло холодом, и серая мгла Зыби в видении «Ариадны» плавно сменилась нежно-розовым облаком Лизуна. Туман уложил на траву Рентгена, вытащил из его безвольной руки «Ключ» и убрал в карман. Затем извлек из противогазной сумки противогаз и натянул его на полковника, тщательно убеждаясь в плотности прилегания резинового покрытия к голове. Он ещё раз проверил всё снаряжение, надел водолазную маску, взвалил на плечи контрразведчика, сжал зубами загубник легочного аппарата, и шагнул внутрь Лизуна. Линза маски подернулась легкой водяной мутью, словно капитан смотрел из-под воды в бассейне ничем не вооруженными глазами, и Туман ускорил шаг. Пройдя Лизуна насквозь, он покинул пределы аномалии и увидел под ногами черный мясистый мох Эпицентра. В нависших над пепельной землей багровых сумерках воронка, ведущая в тоннель Фрагмента-Лаврентьева, выглядела черным провалом, открывающимся в зловещий мрак, и Туман решительно направился к её обрывистым стенам. Нужно торопиться, процесс зомбирования уже идет.
Берёзов сбросил вниз полковника и спрыгнул сам. Рентген едва заметно дергался, вздрагивая всем телом. Он почти умер, и даже обратная регенерация Эпицентра восстановит его не сразу. Этим стоит воспользоваться, пока новоиспеченный Зомби не стал способен оказывать сопротивление. Там, внутри инопланетного шлюза, Фрагмент установил скорость обратной регенерации на максимум, это быстро вернет контрразведчика в строй. Туман привычно взвалил полковника на плечи и направился вниз по тоннелю. Он заранее был уверен, что после запуска по Эпицентру ядерной ракеты, Фрагмент вновь сделал атмосферу в тоннеле непригодной для человека. Судя по реакции «Ариадны», так и оказалось. Берёзов мысленно усмехнулся. Никто и не сомневался. Зачем создавать условия для муравьев, которые и разумны лишь наполовину, и агрессивны за троих. Поэтому он и взял с собой акваланг. В одном противогазе с таким грузом тоннель не пройти. Он хорошо помнил, с каким трудом давалась ему медленная ходьба налегке по Эпицентру. Попытка бега приводила на грань потери сознания уже через четыре-пять шагов. А с аквалангом он дойдет.
Но когда тащишь на себе человека, организм расходует большое количество сил, что вызывает усиленное потребление кислорода. Туман успел пройти три четверти тоннеля, когда воздух в баллоне закончился. Пришлось прислониться спиной к стене тоннеля, удерживая таким способом лежащего на плечах Рентгена, и заменить водолазную маску с загубником на противогаз. Стремясь не терять драгоценных секунд, Берёзов не стал избавляться от акваланга и тратить силы на снятие-подъем раненого. Едва плотная резина противогаза сдавила голову, Иван сделал мощный выдох, выдавливая через выпускной клапан попавшую под маску ядовитую атмосферу Эпицентра, и двинулся к цели. Нехватка кислорода сказалась мгновенно. Легкие быстро начало жечь, в голове зашумело, тусклое красное
Сознание с трудом удерживало тело от немедленного броска внутрь. Там есть кислород! Там можно дышать! И за одну минуту проходит семьдесят часов. Не самое правильное место для отдыха… Но если не отдохнуть, то как возвращаться… Несколько секунд Берёзов собирал в кулак остатки сил, и побрел внутрь. Не упасть. Сейчас главное – не упасть и не отключиться там, внутри. Всё надо сделать быстро… Он с трудом зашел в пролом на два шага, сбросил на пол полковника и сорвал с себя противогаз, судорожно хватая ртом воздух. Десять секунд. Только десять секунд. Немного отдышаться, и уходить. Туман сбросил акваланг, уперся руками в стену из полупрозрачного минерала и жадно дышал. Пора уходить, время идет. Надеть на себя противогаз оказалось настолько тяжело, будто тот был не из резины, а из раскаленного металла. Берёзов сделал напоследок глубокий вдох, натянул противогаз и ринулся к выходу.
Треть тоннеля он пробежал на задержке дыхания, потом пришлось перейти на шаг и выдохнуть, иначе отдышаться уже не получится никогда. Туман побрел дальше, тяжело дыша. Изможденное тело прямо сейчас собиралось упасть и лишиться способности передвигаться, но он упрямо переставлял ноги назло всем. Где бы взять такой же «Газик», как у Болта… Ну, если нельзя «Газик», тогда хотя бы противогазик, изготовленный по той же технологии. В салоне Болтовской машины всегда был чистый лесной воздух. Надо было спросить у сталкера, не завалялся ли у его деда, часом, противогаз где-нибудь там же, где Болт разыскал свой автомобиль… Иван добрался до входа в тоннель и выбрался из воронки. За время его отсутствия Лизун снова стал сторожевой Зыбью, и теперь проекция точки перемещения, почувствовав «Ключ», вновь принялась менять фазу. Берёзов дождался, пока мглисто-серая муть превратится в нежно-розовое облако, и под гулкие удары бьющего в затылок кровяного давления проковылял через аномалию. На другой стороне его встретило зеленое небо Желтой Зоны, после багровых сумерек Эпицентра показавшееся ярким и солнечным. В паре десятков шагов впереди стояло изрядно разбитое здание, в котором Туман с трудом узнал полевую лабораторию ЛП-32. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, насколько жестокий бой вели в последний час своей жизни мужики из спасательного отряда МЧС, защищающие своего генерала.
Вспомнив о Генерале, Берёзов мгновенно залег и сорвал с себя противогаз. Теперь Генералу на глаза лучше не попадаться. Туман, тяжело дыша, покосился назад. Лизун всё ещё был рядом, и оставался Лизуном. Выходит, что транспортная система, созданная Фрагментом для операции по захвату «Янтаря», сохранила прежние настройки. А, может, у неё и вовсе нет никаких настроек, кроме этих. Как бы то ни было, теперь ясно, что любая точка перемещения доставит владельца «Ключа» к входу в тоннель Фрагмента-Лаврентьева, а оттуда можно попасть только к ЛП-32. И без «Невидимки» путнику наверняка обеспечена хлеб-соль от Генерала. Да и с «Невидимкой» тоже, если заметит. Надо отдышаться и немного отдохнуть. Лучше всего прямо здесь, возле Лизуна. Если что-то пойдет не так, можно перекатом уйти с открытого места в глубь безвредной аномалии. Обитатели Ареала следом не пойдут, это мы уже проходили. Тут, в полуметре от Лизуна, даже Синьки нет, а то бы уже сожрала в такой-то густой траве.
Берёзов попытался перевернуться на спину и понял, что так и таскает на боку сверток с одеждой для Рентгена. Там, в шлюзе, так хотелось дышать, что он забыл его отцепить. Ладно, чего уж теперь. Тем более что долго бродить не придется. Это даже хорошо, что Лизун доставил его к ЛП-32. Не придется искать воду. В ста семнадцати с половиной метров от лабы расположено озеро, Туман хорошо помнил этот факт ещё с момента несения службы в ЛП-32 во время «трудового подвига». Стало быть, от него до озера и обратно несколько минут ходьбы. Берёзов расслабил гудящие мышцы и посмотрел в зеленое небо. Судя по положению Солнца, сейчас немногим больше полудня… Стоит привыкать к зеленому цвету над головой и синему – под ногами. Теперь в этом пейзаже ему придется жить долго. Быть может, даже очень долго. Но он всё равно не сдастся. Правда не может быть никому не нужна. Он верил, что найдутся те, кому истина окажется дороже богатств и алчности. Потому что деньги – это приходящее и уходящее. А Истина – вечна. Медведь так заявил, пока они колдовали над схемой укрепрайона. И здоровяк, однозначно, прав…