Одиннадцать сердец
Шрифт:
«О, Пантеон. Я доберусь до тебя Аквилегия даже из-за черты! Я казню тебя, казню! Твоя голова будет висеть на пике! Я убью тебя собственными руками…»
Эта последняя пылкая мысль была потушена водой, которая промывала весь его разум. Потом волны схлынули, боль прекратилась, и Сайбл снова смог дышать. Он открыл глаза и осторожно встал, еще шатаясь, как матрос, шагнувший на сушу после плаванья. Аквилегия сделала шаг назад, на лице была настороженность.
«Аквилегия. Аквилегия» — стучало в его голове. Так стучит его сердце.
Любовь. Нет, не любовь, обожание! Его великая
Сайбл встал на одно колено перед ней и склонил голову.
— Я готов вам служить, моя королева! Я положу к вашим ногам весь мир!
Глава 2. Над городом разносится голос
Светлые волосы.
Возможно, это было наваждение, или тепловой удар, потому что меня от Лойрана до столицы везли в клетке под открытым небом… Но, когда мы с Эшером ехали вдоль улиц, и толпы народа наблюдали за нашим картежом с любопытством, я увидела среди моря людей светлые волосы своего брата Сайруса.
И на короткое мгновение в моем сердце загорелась надежда. Может, маме и братьям удалось убежать? Может, они живы? И это еще один повод, чтобы выбраться отсюда.
— Алан, — позвала я, снова сидя у стены в своей темнице. В голове все еще прокручивала увиденный сон.
— Что? — отозвался сосед, когда я уже не надеялась услышать его голос.
— Говоришь, ты устроил восстание на рудниках?
— Было дело, — согласился голос. — Но не я один. Можно сказать, что я в это дело ввязался по воле случая. Организаторы решили использовать меня, думая, что раз я такой большой, то глупый, и без вопросов полезу на рожон… В целом, я согласился, поэтому, возможно, они были правы.
— Почему это глупый? — удивилась я.
— Потому что это было самоубийство, — усмехнулся голос. — Пока стража избивает меня, остальные берут оружие и совершают переворот. В общем, поставили меня в первых рядах.
— Ты согласился на это, прекрасно понимая, на что идешь. Но это говорит не о глупости, а о храбрости, — сказала я, почему-то решив утешить собеседника.
— Ты чего-то хочешь? — усмехнулся голос за стеной.
Я сомневалась, что действительно собираюсь ему предложить.
— Я собираюсь сбежать отсюда, чтобы спасти мир, — сказала я так, будто это было что-то само собой разумеющееся, наподобие: «Мне нужно сходить в библиотеку, буду к ужину». Почему-то моего собеседника заставило это заявление засмеяться сквозь кашель. Наверное, тон, каким я это сказала, заставило подумать, что я шучу.
— Хорошо, сбегай. Я слышал, перед выходными стражники оставляют тюрьму открытой. Отличная возможность для побега.
Он засмеялся над собственной шуткой, а я глубоко вздохнула, чувствуя безысходность ситуации. Сегодня нас с Эшером собираются казнить, и даже если бы камеры оставили бы открытыми на выходные, не думаю, что дожила бы до этого сказочного дня.
Я качнула головой, прогоняя глупые мысли.
— Сегодня должно случиться… что-то, — пробормотала я, потирая ошейник, блокирующий магию. На шее той женщины-хранительницы тоже был
Смеха за стеной больше не было.
— Айрин, — отозвался он, наконец, — ты что-то задумала? Хочешь и дальше бороться с королевой?
«Кто тут еще настоящий глупец» — подумала я о себе, а вслух сказала.
— Да. Потому что я узнала, что именно эти камни стоят за исчезновением магии в нашем мире. И что Аквилегия попытается использовать их в свою пользу. Наверняка, рано или поздно, камни попадут в руки куда хуже, — я удивилась собственным мыслям. Кто-то хуже Аквилегии?
«Например, тот мужик с жабрами на шее» — подумала я про Ануира, прихвостня королевы. Тогда я еще не знала его имени.
— И кто тебе это рассказал? Крысы? — за стеной снова раздался смех, в нем были нотки грусти.
Пришлось ему пересказать свой сон. Завершив рассказ, добавила:
— …Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедшая.
И усмехнулась, вытаскивая солому из своих волос.
— Или ты бредишь, или ты раскрыла одну из тайн мира, после которых обычно сходят с ума, — заключил серьезным голосом Алан. — В любом случае, ты спятила.
Я поникла. Так и думала, что он не поймет.
— Эй, я пошутил, — раздалось за стеной, когда молчание затянулось. — Знаешь, что? Я пойду с тобой. Если получится отсюда выбраться, я тебе помогу.
«Все равно мне некуда больше идти» — слышалось в его голосе.
Дверь резко отварилась, впуская ослепляющий свет факелов.
— Пойдем, — коротко позвал стражник. Наверное, я вставала очень медленно, поэтому он грубо схватил меня за руку, поторапливая.
В коридоре ждало еще несколько стражников с непроницательными лицами. Я предпочитала смотреть в пол. Вот и все, меня ведут на казнь.
Как оказалось, королева решила продлить веселье.
Меня ввели в ту же комнату, что и вчера, и я увидела множество людей на площади. Джайлс уже говорил с толпой через специальное устройство. Рупор, в который он говорил, проводил его голос через какую-то трубу, и рассеивал его слова над площадью, и над городом. Наверное, в центре его могли слышать все.
«Сегодня выходной» подумала я как-то беспечно, когда меня подвели к самому краю балкончика, чтобы простой народ видел меня. Да, простые городские жители, и крестьяне. Все они собрались внизу и смотрели вверх.
— Сегодня день, который навсегда останется в вашей памяти, ведь мы празднуем победу! — ликующим голосом говорил Джайлс. Надо отметить, что у него был действительно хороший голос, который заставлял ловить каждое слово. — Наша королева Аквилегия не только победила заговорщиков, восстановила справедливость для обычных жителей Лойрана, над которыми стоял предатель Винсент. Он и его люди готовили восстание против престола в сообществе с древними, но нам удалось убрать самые зачатки заговора, и теперь это послужит уроком всем, кто будет замышлять что-то против короля и королевы!