Одиночество души
Шрифт:
От Светланы Ивановны, болтающей всякую чушь, меня спас телефонный разговор от Ольги, которая сильно страдала от похмелья, да еще от криков мужа, пришедшего под утро.
– Знаешь, Оль, закажи такси и приезжай ко мне, раз тебе тоже плохо, - предлагаю ей, и она соглашается.
После ухода Светланы Ивановны, не спеша начинаю готовить обед, так как на часах уже почти час дня, хоть мой живот и прошёл, но спина горит огнем. Раздался голос из охранной сигнализации, в которой спрашивает охранник, что приехал сын Станислава Николаевича, впускать его или нет? Вот это да, что ему нужно? Разрешаю войти, но от нехорошего предчувствия, руки вспотели. Поправила свой
– Добрый день, мамочка! Почему-то я так и знал, что ты готовишь!- с веселой улыбкой произнес вошедший Максим, затем уверенно сел за стол напротив и положил ключи с телефоном на стол.
– Добрый день, Станислава Николаевича нет дома, ему, что-то передать? – стараюсь не показывать свое раздражение и продолжаю чистить картофель.
– Я знаю, он скоро приедет, вот и подожду.
Вот блин, терпеть придется его терпеть, нужно быстрее готовить и уходить. Да, еще как-то сказать Станиславу Николаевичу, что приедет Оля, я то думала, он как всегда допоздна на работе будет.
– Что на обед готовишь? – миленько произнес Максим, явно скоро подколет.
– Запеченный картофель с мясом, салат, - вроде бы ответила сухо. Молчи, Наташа, молчи и терпи.
– Надеюсь, будет вкусно, что-то ты не разговорчивая?
– Боюсь сказать лишнего, ведь ты донесешь отцу, – отвечаю строго, выкладывая картофель на курицу.
– Ого, вот это наезд, смело. Почему так уверенно вынесен приговор?
– Кроме тебя вчера никто не мог знать, что пила Ольга, а твой отец узнал.
– Понятно, но тут я тебе не помогу, мой отец имеет много знакомых, вот у них и спрашивай, а я не при делах.
Может он и прав? Бог его знает, правда или нет, но не собираюсь его представлять в хорошем свете. Ставлю мясо в духовку, пытаюсь сосредоточится на салате цезарь.
– Угостишь кофе? – невинно произнес Максим.
Молча ставлю ему черный горячий кофе, сделанный из кофе машины.
– Разреши сливки или молоко, не люблю черный, – странно, думала, все мужчины любят черный, а он, как и я, молчу и наливаю ему сливки.
– Благодарю. Как подруга, голова не болит?
– Нет, спасибо, скоро приедет.
– Вот как, тогда сам спрошу у нее. Вот смотрю на тебя и думаю, как ты умудрилась заморочить моего отца?
Вот оно, началось, я-то надеялась, что обойдется, а нет. Укол так уколол. Не может быть у таких людей милой искренней улыбки.
– Сравнить тебя с теми девушками и женщинами, которые его окружали, да и сейчас окружают, то ты явно не в его вкусе.
– Может, ты просто не знаешь его вкус? – вроде бы ответила уверенно, лишь бы не сорваться, терпи, Наташа, терпи.
– О, я-то знаю, поверь, я мужчина и тем более его кровь и плоть. Поэтому – то мне и любопытно, чем ты его заманила?
– Разве нечем?
– Поверь, серая мышь льва не остановит, даже вкусной едой. Кстати, в твоем городке о тебе так же ничего не известно, ты точно оттуда?
Ого, он наводил справки, похоже, серьезно взялся.
– Может, просто я вела правильный образ жизни, а не разгульный и праздный?
– Ба…Да, ты претендуешь на святую? Поверь мне, мамочка, таких как ты, я вижу на сквозь и, знаю, зачем ты тут. Явно не для того, чтобы готовить. Хоть это у тебя и получается. Я выведу
– Что тогда? А? – меня просто распирает от гнева, как он смеет так меня оскорблять, да еще так ложно! Копия моего бывшего мужа, тот тоже не видел ничего в людях хорошего, только ложь, желчь и наговоры. Видимо нож в руке или мой грубый громкий голос заставил его остановиться и засмеяться.
– Тише- тише, холодное оружие в руках разъяренной женщины опасно.
– А ты не зли меня и будет безопасно.
Звонок от охраны отвлек от напряженной ситуации, приехала Ольга на такси и я выбегаю за моей спасительницей. По ее внешнему виду я понимаю, дома скандал и у неё явно болит голова, на кухне она села рядом с Максимом, и пока не выпила бокал белого сухого вина, не разговаривала с нами. Я продолжала готовить салат и нарезку из мясных продуктов, взбивала творог со сметаной и сгущенным молоком, как любит на десерт Станислав Николаевич. Они опять мило нашли общий язык, болтая обо всем подряд, будто старые друзья. Я всегда завидовала Ольге в том, что она могла расположить практически любого человека к себе и искусно скрывала всё негативное отношение к другим. Опомнилась я тогда, когда разговор коснулся меня, Ольга, что-то уже рассказала:
– Нет, что ты, Максим, Наталья у нас просто ангел, она домоседка и не бывает в таких местах, ее вообще трудно вытащить из дому, хоть ей и всего тридцать лет, но в душе она, поверь, ровесница твоему отцу, вот, они и сошлись. Радуйся за отца, что у него такая молодая и правильная жена.
Явно с сомнением меня разглядывал Максим, прежде чем ответить:
– С трудом верится, что только школа занимала всё ее время, а как же личная жизнь? Интим необходим.
Ну, это уже слишком, поворачиваясь, грубо отвечаю:
– А это тебя, сынок, не касается! Смотри за своей жизнью, наведи сначала там порядок.
Он как всегда смеется от моих всплесков гневных эмоций, явный энергетический вампир, раз радуется этому. Оля, пытаясь сказать шепотом, похоже, недооценила мой слух:
– Максим, зря ты так, поверь она очень верная, для нее нет просто секса, только чувства, а потом секс.
– Ну, мы это посмотрим.
Их разговор прерывает вошедший Станислав Николаевич, удивленный присутствием Ольги. Но она быстро разрядила обстановку, похвалив гостеприимство и приглашая к столу. Обедали мы все вместе, мясо по – французски получилось великолепно, салат разошелся сразу. Станислав Николаевич держался молчаливо и просто сказал мне спасибо за обед, попросил чай принести к нему в кабинет, куда они ушли вдвоем с Максимом.
– Наташ, что случилось между вами? Почему не рассказала?- помогая мне убирать со стола, спросила Ольга.
– У тебя и так проблемы, зачем тебе мои еще, проживу.
– Послушай, когда это мне было всё равно? Я всё время была в курсе всех твоих событий, кто тебя наставит на путь правильный, а?
– Ты, конечно, кто еще? Посиди, я отнесу им чай.
Налив в чашки зеленый чай, стучусь с подносом в кабинет. Строгий голос мужа, заставляет меня тихо идти по кабинету. Станислав Николаевич внимательно, что-то читает в папке. Ставлю поднос, слышу тихое сухое спасибо, и даже взгляда не поднял на меня, в отличие от его сына, который всем своим видом показывает, что мое место только прислуживать, что это явно и очевидно. Я стараюсь быстро уйти, взяв Ольгу с собой на улицу к бассейну, села в большие качели, подложив под спину подушки, так как болезненно месячные дают о себе знать. Ольга наслаждалась белым сухим вином с фруктами, лежа рядом на шезлонге.