Одиночество души
Шрифт:
– Ты что-то хотела?
Такая резкая смена действий, да еще застав меня за постыдным занятием - подглядыванием, поставила меня в тупик. Как всегда мои щеки запылали, и я встала как школьница, опустив руки по швам и голову вниз…
Явно сдерживая свой гнев, Станислав Николаевич произносит:
– Если у тебя что-то серьезное, то говори, я слушаю.
Сейчас заплачу. Блин, соберись! Поднимая голову, мямлю:
– Нет, любопытно было, - этот голос мыши, а не взрослой женщины. Позор!
Проходя мимо стола в виде буквы «Т», уже более спокойно, но все-
– Наташа, давай уясним сразу, чтобы не было обид в будущем, когда я работаю или ты слышишь, что я разговариваю и явно на повышенных тонах, не стоит заходить, только по катастрофическим причинам. Далее, в этом кабинете не стоит ничего прибирать или складывать, пусть будет так, как есть. Я сам всё здесь размещаю, как мне удобно. Я понял, что ты хотела здесь протереть пыль, тем самым сделать мне приятное, наверное, но не зачем. Еще, не люблю, когда тут включают музыку и телевизор в гостиной, так как это мешает работать. В моем кабинете не люблю, когда сидят не на стульях, только так – это мои требования, и я их прошу выполнять, чтобы в дальнейшем у нас не было разногласий. Ясно?
Немного ощущаю себя глупой маленькой девочкой, но обретаю дар речи, проговариваю:
– Я всё поняла, можно идти к себя?
– Да, конечно, спокойной ночи.
Не знаю, смотрел он на меня со злостью или как на дурочку, но я пулей вылетела из его злощастного кабинета, споткнулась на лестнице, но все равно бежала, пока не зашла в комнату. Нет, это не мой Станислав Николаевич, которого я понимала с полуслова: открытого, доброго, ласкового человека. Это подобие робота, постоянно работающий, властный, жесткий. Правда, пока он мне ничего плохого не сделал, но тот тон и та мощь пугают. Закрадываются постоянные мысли, а зачем я вышла замуж? Сидеть и молчать, этого ли я хотела? Всё не так…А я ему зачем?
Быстро раздеваюсь и принимаю душ, ложусь в кровать, накрывшись спасительным одеялом с головой. Не помню как долго, но потом рядом ложился очень осторожно Станислав Николаевич, аккуратно и тихо, явно боясь меня разбудить. А я не спала, ждала, ведь он обещал поговорить, объяснить вчерашний день. За такими унылыми мыслями я уснула.
глава 6
1 июля
Как обычно утром его уже не было, только старая рубашка лежала на кресле, которую нужно постирать и выгладить. Что ж, он не желает со мной общаться, значит, будем ждать хорошего настроения. Сегодня первое июля, так хочется поплавать. Начну утро с водных процедур, нужно быть бодрее и энергичнее, постараюсь занять свой день спортивными нагрузками, может записаться в тренажерку?
Светлана Ивановна, как всегда хлопочет по дому, протирает всё в гостиной, даю указания оставить уборку и идти домой, а то мне нечем будет заняться. В бассейне вода довольно холодная, но я нырнула и заставила себя проплыть эти пятнадцать метров брасом. Кожа горит от холода, а на душе так бодро и весело, азарт полностью меня охватил и я, не замечая усталости, проплываю раз десять дистанцию. С тяжелым дыханием, но на
Мои кулинарные таланты прервали вошедшие внезапно Станислав Николаевич с сыном. Я от неожиданности даже кружку уронила, разбив вдребезги. Мне не чем было прикрыться, только кухонным полотенцем, да и того хватило по пояс. Блин, меня рассматривают мужчины, а я в ступоре смогла только проговорить:
– Здравствуйте…
И почему я поленилась подняться и накинуть на купальник халат? Не расчесала волосы, которые уже высохли и, наверное, торчат в разные стороны, не говорю, уже о макияже. Станислав Николаевич, явно, был недоволен, еле сдерживался и, сжав кулаки, проговорил:
– Можно тебя на минутку?
А его сын с нахальством меня разглядывал, вся его ухмылка говорила только обо дном, мол, я так и думал, от нее лучшего ожидать нельзя.
Бегу на цыпочках, покорно опустив голову, в кабинет за мужем, спасительное полотенце не прикрывает моей попы. Щеки горят огнем, ногу наколола о осколки, но терплю. В кабинете Станислав Николаевич грубо швырнул пиджак на диван, проговорив, стягивая галстук:
– Потрудись немедленно объяснить мне, что это такое? – кинув взглядом по моему телу.
Голос мой предательски пищит и запинается:
– Я плавала, было жарко. Решила приготовить обед. Никого не было, вот я и…
– Хватит, ты выставила себя не в лучшем виде перед моим сыном! Я и так еле его уговорил заключить перемирие между нами, а ты своим видом подливаешь масло в огонь. Я расписываю, что ты учительница и скромная, а что в итоге?
– Я не знала, если бы вы предупредили?
– Не желаю слушать эти мямли, я устал и хочу простого семейного обеда, поэтому будь добра приведи себя в порядок и появись за обедом как можно быстрее.
От такой несправедливости у меня появились слезы, но я не показала их, выйдя из кабинета, оперевшись спиной о дверь, посмотрела пятку, а там торчит кусочек стекла. Слезы с новой силой хлынули, теперь еще и от боли физической.
Вытащив стекло и закусив губу, чтобы не издать ни звука боли, поковыляла наверх. Что ж, оденусь, причешусь, пусть смотрит, если вообще заметит меня. Наверное, минут через двадцать я была готова, в белых брючках и футболке, с распущенными волосами, глаза красить бесполезно, так как они красные от слез.
В столовой стараюсь не хромать, молча расставляю приборы, суп с фрикадельками как раз готов, рыба тоже в духовке подошла, поэтому все на столе стояло с пылу с жару, как говорится. Муж с сыном пришли тоже быстро, осмотрели меня оба, удивлен был только сын. Пока они ели в тишине, только дважды Станислав Н. отозвался положительно о блюдах, я готовила чай на травах, какой любит он.
– Максим, познакомься с моей супругой Натальей. Как ты уже заметил она довольно таки вкусно готовит, – стараясь непринужденно и весело произнести речь, Станислав Н. подошел ко мне.