Одно проклятие на двоих
Шрифт:
«Ну когда ты уже вернешься, муж мой!»
Чтобы закончить все дела в Тасмере, у Клэйборна ушло всего три дня. Задерживаться дольше он просто не мог. Мысли о том, как там его жена, что с ней, не добралось ли до нее проклятие рода, не оставляли ни на секунду. Тревога о ней не отпускала, что бы он не делал и на что бы не отвлекался. В этот раз Клэй даже махнул рукой на собственное правило не применять к своим людям колдовство. Искать виновника в недостачах надо было быстро.
Как Клэй и предполагал, городовой в Тасмере был уже слишком стар, чтобы вести дела должным образом. Почти все свои полномочия передал молодому племяннику в надежде на то, что тот с честью продолжит дело своего дяди, а после его смерти
– Мы отправляемся через час – коротко скомандовал он сопровождающим его стражникам, убедившись, что прежний градоначальник сдал дела своему приемнику. Стража не спорила, но до слуха герцога донеслась часть их разговора.
– Что-то быстро мы в этот раз обернулись – проговорил один.
– Еще бы не быстро – почти шепотом ответил его собеседник – Его светлость герцогиню одну оставил. А если с ней случится чего, пока его в Северном нет?
В этот раз Клэйборну и в голову не пришло отчитывать стражников за подобные разговоры. Просто потому что сам был полностью с ними согласен. А ведь Юля хотела поехать вместе с ним. И почему он ее не взял? Ну и что, что охраны пришлось бы взять с собой больше, но зато он бы точно знал, где она, как она, как себя чувствует! Весь последний час перед отъездом из Тасмера, когда голова Клэя не была занята проблемами города, его не покидала тревога за жену. Необъяснимые волнения, переживания за нее. Воображение рисовало в мыслях картины одна хуже другой. В замке Юлю тоже опасность на каждом углу подстерегает. Там же одни только лестницы чего стоят! А если она случайно на этой лестнице оступится? Ей ведь ни один стражник помочь не успеет! Проходя по коридорам в сторону выхода и конюшен, герцог поймал себя на мысли, что эта сводящая с ума тревога за жену не отпускает его с момента, как он вышел из портала близ Тасмера. В ворохе забот тревога немного притуплялась, а стоило расслабиться, возвращалась вновь. В какой-то момент Клэй обернулся, почувствовав чье-то враждебное присутствие за спиной, но в коридоре никого не было. Он даже сотворил и выпустил специальное колдовское заклинание, способное найти живого человека под каким бы сильным ареолом невидимости тот не прятался. Вот только заклинание белесой молнией облетело весь коридор и вернулось назад, так никого и не обнаружив.
– Мой господин, с тех пор, как я стала вашей женой, тревога за свою жизнь не оставляет меня ни на мгновение. Что бы я ни делала, о чем бы ни думала и где бы ни находилась, она всегда внутри меня. Этот постоянный страх уже стал моей неотъемлемой частью. А когда я иду по коридорам, мне кажется, что кто-то идет за мной следом. И это совсем не стража, нет! Оно наблюдает за мной и ждет момента, когда сможет, наконец, от меня избавиться – вспомнились Клэйборну слова его еще первой жены. Да, она всегда ходила по замку в сопровождении стражи, но все равно неизменно оглядывалась. Собственно, все его жены сразу после свадьбы начинали оглядываться по сторонам и вздрагивать от каждого шороха. Его предки в своих записях также упоминали о подобном поведении своих жен. Клэй списывал это на страх перед неизбежной смертью, но вдруг само проклятие так себя и проявляет? Навевает необоснованный страх и тревогу? Но ведь проклятие убивает только женщин! Почему все это чувствует он?!
Странное открытие о том, что проклятие может воздействовать не только на женщин рода, но и на него самого, совсем не задержало, а даже немного ускорило отъезд Клэйборна из Тасмера. Как и всегда, портал он открывал, отъехав на определенное расстояние от любых человеческих поселений. Этому имелось простое объяснение. Порталы настраивались на определенное количество
Портал был уже открыт, и чтобы оказаться на землях Северного замка нужно было сделать лишь несколько шагов. Но сделать их Клэй не успел. Сделав первый шаг, герцог обо что-то споткнулся и упал, сильно ударившись головой о лежащий на земле камень.
– Жив – первое, что он услышал, придя в себя пару минут спустя. Над своим господином склонились двое стражников – Ваше превосходительство, как вы?
– Ты же сам говоришь, что жив – пробурчал Клэй, пытаясь принять вертикальное положение. Сделать это получилось с большим трудом и не без помощи тех же стражников. Голова сильно кружилась, чуть выше брови уже проступала большая шишка – последствие встречи с камнем, да еще и левая нога болела и с трудом сгибалась, кажется, вывих. Что это вообще сейчас было? Да никогда герцог неуклюжестью не страдал! И момент падения он помнил очень хорошо. По ощущениям, ему подставили подножку! Но кто это мог сделать, если стражники стояли на некотором отдалении, а больше здесь никого нет и не было?! Если не считать странного чувства, что кто-то за ним следит.
«Так проявляет себя проклятие!
– сформировалась в голове Клэя первая четкая мысль, а следом за этой мыслью пришла и вторая – Юля!!!!!»
Со второй попытки в портал удалось зайти без происшествий. И, не обращая внимания на головокружение и боль в ноге, мужчина пустил коня в галоп. Весь путь до замка всадники проскакали за каких-то полчаса. И лишь на подъезде к Северному Клэй понял, что тревога его оставила. Нет, он все равно хотел увидеть жену, и чем скорее, тем лучше! Убедиться, что с ней все хорошо! Но непривычное давящее чувство исчезло, как и не бывало. Да и ощущение слежки куда-то пропало.
У входа в главный дом хозяина встретил Морти. Лицо слуги было непривычно взволнованным, а когда он заметил, что его господин чуть прихрамывает на левую ногу, да еще и шишка на лбу, к его взволнованности добавилось еще и удивление.
– Морти? В чем дело? – напряженно уточнил Клэй. Объяснять слуге, как он приобрел свои «ранения» он точно не собирался.
– Ваша жена, мой господин – откликнулся Морти и замялся. Клэйборн почувствовал, что внутри все леденеет. Неужели он опоздал? И терзавшая его в эти дни тревога была не напрасной?
– Что с ней?!
– Мы не уследили, мой господин… я не уследил, вы же меня специально оставили, чтобы я за госпожой присматривал, а я… – слуга замолчал и отвел взгляд.
Клэй с трудом удержался на ногах. Ему захотелось завыть от отчаяния. Впервые в жизни ему встретилась женщина, с которой он хотел бы провести всю жизнь, и ее тут же не стало. Он прекрасно понимал, что он не удержит ее рядом с собой навсегда. Смерть – единственная сила, которой он не может противостоять. Но хотя бы на год он имел право надеяться! А они и месяца не женаты! И ребенка, который потом напоминал бы Клэю о его матери, у них еще нет! Если бы можно было наслать проклятие на само проклятие, он бы это непременно сделал прямо сейчас!!!
– Лекарь сказал, что госпоже теперь дней пять придется в постели провести – извиняющимся голосом продолжил Морти, вырывая Клэя из омута затопившего его отчаяния.
– Так она жива? – неверяще уточнил мужчина, слуга растерянно кивнул.
– Конечно, жива, мой господин. Буквально полчаса назад госпожа оступилась, упала, ударилась головой и ногу повредила левую. У нее только шишка большая на лбу над правой бровью, и вывих. Но ее жизни ничего не угрожает…
Клэй больше не слушал никаких разъяснений, бросившись наверх, на третий этаж, по-прежнему не обращая внимания на все усиливающуюся боль в ноге. Но желание скорее увидеть Юлю не совсем затмило его разум. Юля упала полчаса назад, как и он сам. Шишка над правой бровью и вывих на левой ноге, точно также, как и у него. Кажется, теперь проклятье охотится не только на женщин.