Одного раза недостаточно

Сьюзанн Жаклин

– Ди, тебе известно, что ты разобьешь папе сердце, обратившись в другую фирму.

– А твое сердце будет разбито, если я воспользуюсь услугами другой брокерской конторы?

Он даже не попытался ответить. Дрожащей рукой зажег сигарету. Игра в кошки-мышки закончилась. Мышка попалась в лапы кошки, которая принялась мучить ее.

Ди подалась вперед и поцеловала его в щеку.

– Пока что я ничего не предпринимаю. Только думаю.

Он проводил Ди до машины, и она сделала вид, будто не заметила, как ее сфотографировал репортер из "Женской одежды".

Она подставила Дэвиду щеку для поцелуя и сказала:

– Я получила удовольствие от ленча, Дэвид. Хорошо, что мы вот так поддерживаем связь. Я хочу, чтобы мои родные были счастливы... чтобы семья не распадалась.

Он проводил ее взглядом. Автомобиль исчез в транспортном потоке. Дэвид направился к ближайшей телефонной будке и позвонил Дженюари.

Глава 8

Когда Дженюари пришла в "Пьер" на воскресный ленч, Майк готовил "Кровавую Мэри". Она уже видела отца, но это была ее первая встреча с Ди после их возвращения из Лондона. Ди отложила номер "Тайме" с кроссвордом и подставила щеку Дженюари.

– Сама не знаю, почему я ломаю голову над этой ерундой, - сказала Дидра. Начала вчера вечером и заснула. И разгадав полностью кроссворд, нечем гордиться. Я знала скучнейших людей, которые делали это мгновенно. Конечно, большинство пользовалось словарем. Но это обман. Ну... садись и расскажи нам о своей работе. Ты получаешь от нее удовольствие?

– Да. Мою статью взяли. Я ужасно рада. Конечно, ее отредактируют - я слаба в пунктуации, - но Линда и другие редакторы одобрили мой материал. Думаю, он и вам понравится.

Ди улыбнулась:

– Надеюсь, ты не настолько серьезно относишься к своей работе, чтобы пренебрегать из-за нее светской жизнью.

– Да, я встаю каждое утро в семь. И редко ухожу из редакции раньше семи вечера.

– Это рабский труд, - сказала Ди.

– Ты похудела, - заметил Майк, протягивая бокал дочери.
– Наверняка забываешь поесть.

– О, я не голодаю. Вчера вечером я съела грандиозный обед... с вишневым пирогом. Я была с Дэвидом. На лице Ди появился лишь вежливый интерес.

– И как поживает мой красивый молодой кузен?

– Хорошо. Мы ходили в "Сент-Реджис" смотреть Веронику.

– Веронику? Она еще выступает со своей жалкой имитацией Эдит Пиаф? спросила Ди. Дженюари пожала плечами.

– Я никогда прежде ее не видела. У Вероники превосходный номер. С нею выступают три русских танцовщика. Молодые люди. И одному из них сделали операцию по изменению пола. Он был девушкой, а стал мужчиной.

– Послушай, Дженюари...

В голосе Ди прозвучал мягкий укор.

– Не стоит пересказывать грязные сплетни подобного рода. Я знаю, твой журнал обожает их смаковать, но...

– Вы правы. Я бы хотела написать о превращении Нины в Никласа. Вчера я сделала для этого все!

– Не говори мне, что ты беседовала с этим существом!

– Конечно. Наверху, в "люксе" у Вероники. Ди поставила свой бокал.

– Но как ты туда попала? Дэвид знаком с Вероникой?

– Нет... она - подруга Карлы.

– Карлы!
– повысила

тон Ди.

– Да. Понимаете, Дэвид заказал столик на двоих, и он оказался расположенным за колонной. К нам подошел молодой грек. Представившись, он сказал, что сидит со своим другом и Карлой. Она предложила нам присоединиться к их компании. У нее был чудесный стол в нише, откуда прекрасно видна сцена. Карла так красива. Я засмотрелась на нее и едва не пропустила Нину-Никласа. После шоу Карла повела нас к Веронике. Там был Нина-Никлас. Она... он... говорит об этом без стеснения. Линда обещала повысить мой оклад, если я возьму у него интервью для "Блеска". Но Нина-Никлас сказал, что многие журналисты просили об интервью... даже предлагали заплатить.

– Я думаю, тут надо сыграть на тщеславии. Пообещай ему или ей, что ведущий фотограф сделает цветной фотоочерк и отдаст снимки и негативы. Предложи Нине-Никласу костюм от Кардена... существует много способов соблазнить человека.

Дженюари вздохнула:

– Наш бюджет это не позволяет.

– Дженюари, - вмешалась Ди, - скажи мне, что было после шоу?

– Мы выпили в "люксе" у Вероники и...

Сэди, войдя в комнату, сообщила, что ленч готов. Они прошли в столовую. Подавал еду Марио. Майк настоял на том, чтобы Дженюари взяла себе сосиски.

– Они пойдут тебе на пользу. Ты слишком худая. Ди добродушно улыбнулась и произнесла:

– Ты рассказывала нам о Веронике.

– А... да...

Дженюари проглотила кусочек сосиски.

– Мы словно перенеслись в другую страну. Все говорили с разными акцентами. Вероника - с французским, Карла - с каким-то восточноевропейским, Нина-Никлас - с русским, двое молодых людей - с греческим. Поэтому мы пользовались французским. Меня это устраивало. Только бедный Дэвид не понимал ни слова.

– Куда вы отправились потом?
– спросила Ди.

– Никуда. Карла ушла с греками, а Дэвид отвез меня домой, потому что в девять утра он играет в сквош.

Ди мгновение помолчала. Воткнула вилку в яйцо, потом отложила ее в сторону.

– Я так возмущена, что не могу есть.

– Что случилось?

Майк продолжал намазывать масло на тост.

– Дэвид избавился от твоей дочери до полуночи, чтобы поехать с Карлой в Уэстпорт.

– Почему ты так считаешь?
– спросил Майк.

– Я вчера говорила с Карлой. Она сказала мне, что уезжает вечером в Уэстпорт на последний уик-энд перед наступлением холодов. Неужели тебе не ясно... все было запланировано заранее. Карла никогда не ужинает в клубе. Она вообще никуда не ходит. Конечно, она знает Веронику... но однажды отказалась пойти даже на прием в честь Нуреева, которым действительно восхищается, из-за нелюбви к скоплению людей. Но поскольку Дэвид чувствовал, что он должен встретиться с Дженюари, они обо всем договорились между собой. Нашли способ одним выстрелом убить двух зайцев. Карла встретилась со своей старой приятельницей Вероникой, а Дэвид вывел в свет Дженюари. Затем девушку бросили, а эта парочка укатила в Уэстпорт.