Огненная кровь. Том 2
Шрифт:
— Мы встретимся завтра утром, я, Себастьян и Гасьярд, попробуем всё уладить, — ответила Эверинн, дотронувшись до руки Таиссы.
Пальцы Альберта впились в холодный гранит колонны.
Свадьба на следующей неделе? Лечь в постель с Себастьяном?
Это стало последней каплей. Перед Альбертом как будто бездна разверзлась.
Прочь отсюда и как можно скорее, пока он никого не убил. Пока не взорвал эту треклятую гору!
Он оттолкнулся
— Куда спешишь, бастард, ещё не всех баб облапал за вечер? — спросил Драгояр, отбрасывая с плеча белокурые локоны.
— А ты лучше смотри за своими женщинами, — буркнул Альберт, собираясь пройти мимо.
Но Драгояр ухватил его за локоть.
— Смотрю, ты торопишься. В постель к очередным шлюхам?
Альберт развернулся и отбросил руку Драгояра.
— Тебя и в самом деле интересует, куда я иду? — усмехнулся он и, понизив голос сказал: — Или ты злишься, что женщины не оценили твой шикарный наряд? Или просто хочешь, чтобы я дал тебе в морду? Потому что я не слишком расположен беседовать этим вечером с идиотами.
И тут же кулак Драгояра врезался в его скулу.
Было больно. Но и в то же время… приятно. Это было почти спасение, почти то, что нужно.
Он схватил Драгояра за лацканы фрака и со всей силой бушующей в нём злости, швырнул в глиняный вазон с какими-то розовыми цветами, пытаясь добраться до его горла. Вазон перевернулся с грохотом, и Драгояр полетел на высыпавшуюся землю. Альберт прыгнул сверху, и они сцепились, как два диких зверя. Покатились, ударившись в мраморные балясины ограждения.
Свалили ещё один вазон, сбили слугу с графинами вина, и те разлетелись по полу осколками. С треском оторвался рукав чьего-то фрака и снова кулак врезался в скулу Альберта.
— Я убью тебя, сучий сын! — орал Драгояр.
Они вскочили и снова бросились друг на друга, сшибая слуг и даже кого-то из гостей, светильник и жаровню. Угли высыпались на мраморный пол галереи, и сразу пахнуло дымом.
Альберт бил Драгояра кулаками по лицу со всей силой своей ярости и получал в ответ такие же удары. Они катались по полу, сбивая столики с фруктами, приготовленные слугами, бутылки вина и корзины цветов, а потом вскочили и сцепившись в едином порыве, перевалились через перила. Упав на мягкую зелень газона, впились друг другу в горло, срывая галстуки и раздирая одежду в клочья...
Ярость в них была такой сильной, что они не чувствовали боли, катаясь по мягкой траве и избивая друг друга до полусмерти.
И очнулся Альберт лишь тогда, когда ему кто-то заломил руки за спину и их стали растаскивать четыре пары сильных рук с каждой стороны. Тибор и Грегор тащили в одну сторону Альберта, а Истефан и главный из охраны Гасьярда потащили Драгояра в другую.
— Альберт! Да вы спятили, что ли! — орал
— Я всё равно убью тебя, бастард! — орал Драгояр в ответ, упираясь пятками в мягкую траву.
Альберт вытер с лица кровь тыльной стороной ладони. Губы были разбиты, и, кажется, сломан нос — кровь залила рубашку, благо хоть та была чёрной. Скулы саднило, но вместе с этим наступило хоть какое-то облегчение. Он стряхнул с себя руки дяди, перемахнул через перила и увидел перед собой тётю Эверинн.
— Альберт! — воскликнула она в гневе. — Ты… ты просто свинья! Скотина! Ты не можешь не устроить драку! А я же просила! Просила же тебя! Не на балу! Разбирайтесь после! Что, так трудно было?!
Альберт сплюнул на траву и снова вытерев ладонью кровь, текущую из носа, ответил:
— Прости, тётя Эв! Не мог удержаться!
Он направился мимо неё широкими шагами, но его перехватила Милена, удержав за локоть.
— Ты что, подрался с Драгояром? Зачем? — воскликнула она, вторя тёте Эв.
— О! Сестрёнка! Ну ты же сказала, что это ничему не помешает. А вот теперь я, пожалуй, согласен стать твоим союзником. Так что жду с утра предложений.
Он не стал слушать, что она ответила, выдернул руку и направился прочь.
Скорей отсюда!
Огонь в нём немного утих, но если он снова увидит Иррис и Себастьяна – это плохо закончится. Музыка играла, и в центре кружились пары — их драка в стороне от веселья не привлекла внимания. Выйдя из тени галереи, он широкими шагами пересёк узкую полосу света возле столиков и почти налетел на Иррис. И в этот момент он впервые за этот вечер по-настоящему встретился с ней взглядом, с тем самым, которого так жаждал. Только взгляд этот был очень испуганный.
Наверное, он выглядел не лучшим образом — весь в крови, рукав оторван, рубашка в клочья и глаз начал заплывать, но не это её пугало. Он был готов поклясться, что увидел на её лице проблески вины.
— О, Боги! — она прижала ладонь к губам. — Что случилось?
— Что случилось? — он снова вытер кровь тыльной стороной ладони. — Ты отказала мне в танце, так что пришлось утешиться дракой.
Он чуть поклонился, приложив окровавленную руку к оторванному карману фрака, и произнёс с насмешкой:
— Приятного вечера, леди Иррис, — и ушёл так быстро, как только смог.
Он не помнил, чью лошадь схватил на коновязи, он стегал её нещадно и скакал куда-то в темноту, наверное, в порт, туда, где кабаки открыты всю ночь, и где тебе всегда рады, где тебя любят, если твой кошелёк полон денег, и любовь не нужно вымаливать на коленях.
Он был пьян и не разбирал дороги, и, кажется, заплутал, ведь он десять лет не был в Эддаре, но остановился лишь когда перед ним возник тёмный силуэт Цитадели.