Огненный крест. Книги 1 и 2
Шрифт:
Он начал, немного смущаясь и останавливаясь время от времени в поисках слов, но потом неловкость оставила его. Теперь он говорил мягко и уверенно, и больше не мне, хотя его теплая рука лежала у меня на талии.
— Благослови, о, Боже, мой скот — отраду для глаз, Благослови, о, Боже, мой дом — надежду для нас, Благослови, о, Боже, мой разум и замыслы мои, Благослови их щедрой рукой, ибо Бог жизни ты.Его рука погладила мое бедро, потом поднялась выше, чтобы погладить мои волосы.
— Благослови, о, Боже, мою подругу в постели любви, Благослови, о, Боже, искусность моей руки, Благослови, о, Боже, защиты моей мощь, И даруй мне, о, Боже, сна моего покой. Благослови, о, Боже, защиты моей мощь, И даруй мне,Его рука неподвижно лежала под моим подбородком, я обхватила ее и глубоко вздохнула.
— Мне нравится эта молитва. Особенно «сна моего покой». Когда Бри была маленькой, мы укладывали ее спать с такой молитвой: «Пусть архангел Михаил будет справа от меня, Гавриил слева от меня, Уриэль позади меня, Рафаил передо мной, а над моей головой пусть будет Бог».
107
Из книги «Кармина Гаделика», собрание молитв, гимнов, заклинаний, благословений, собранных А. Кармайклом в 19 в.
Он не ответил, но сжал мои пальцы в ответ. Тлеющая головня в камине развалилась со слабым шипением и искрами, на мгновение осветившими комнату.
Позже я проснулась, почувствовав, что он выскользнул из-под одеяла.
— Что? — произнесла я сонно.
— Ничего, — прошептал он. — Спи, nighean donn. [108] Я проснусь рядом с тобой.
«Фрейзерс-Ридж, 1 декабря 1770 г.
Джеймс Фрейзер, эсквайр, лорду Грэю.
Плантация „Гора Джошуа“
Милорд,
я пишу в надежде, что с вашим имением и всеми его жителями все хорошо. Мое особое приветствие вашему сыну.
Все хорошо в моем доме, а также в Речном потоке, насколько мне известно. Бракосочетания моей дочери и моей тети, о которых я писал вам, неожиданно столкнулось с препятствием (в особенности с препятствием по имени Рэндалл Лилливайт, имя которого я упоминаю, если вам придется встретиться с ним), но моих внуков, к счастью, мне удалось крестить, и в то время как свадьба моей тети была отложена, союз между моей дочерью и мистером МакКензи был любезно скреплен преподобным мистером Колдуэллом, достойным джентльменом, хотя и пресвитерианином.
Юный Джеремия Александер Иэн Фрейзер МакКензи (имя Иэн — это шотландская форма имени Джон и дано дочерью, как в честь своего друга, так и в честь кузена) перенес и крещение, и поездку домой очень хорошо. Его мать сказала мне, написать вам, что у вашего тезки уже четыре зуба, которые представляют большую опасность для ничего подозревающих душ, очарованных его внешней невинностью. Ребенок кусается, как крокодил.
Наше население в последнее время значительно увеличилось, примерно на двадцать семей с моего последнего письма. Бог вознаградил наши усилия этим летом, благословив нас обильным зерном, сеном и скотиной. Где-то около сорока кабанов бегают в моем лесу, две коровы принесли телят, и я купил нового коня. Характер у этого животного, как у черта, но дыхание сильное.
Такие мои хорошие новости.
Перехожу к плохим. Меня сделали полковником милиции с приказом собрать к середине месяца так много мужчин, сколько смогу, на службу губернатору и участвовать с ними в подавлении местных волнений.
Вы, возможно, слышали во время последнего посещения Северной Каролины о группах мужчин, которые называют себя регуляторами, или не слышали, будучи заняты другими делами (моя жена рада услышать о вашем хорошем здравии и отправляет вам лекарство с инструкцией по его применению, если вас все еще мучают головные боли).
Эти регуляторы — не больше чем недисциплинированная толпа, не такая организованная, как мятежники, которые, как мы слышали, повесили куклу губернатора Ричардсона в Бостоне. Я не говорю, что для их жалоб нет оснований, однако способы их выражения вряд ли приведут к положительным откликам со стороны короны, скорее спровоцируют дальнейшее обострение с обеих сторон, которое может закончиться кровопролитием.
В Хиллсборо была серьезная вспышка насилия 24 сентября, в которой была разрушена частная собственность, и были избиты — частично справедливо, частично нет — чиновники короны. Один человек, судья, был ранен, многие регуляторы были арестованы. С тех пор мы слышали от них не больше, чем тихий ропот. Зима глушит недовольство, которое тлеет возле очагов в домах и кабаках, но которое освободится вместе с весной, как плохой дух выходит из дома при весеннем проветривании, загрязняя воздух.
Трайон — умный человек, но не фермер. Если бы он был, то не стал бы затевать войну зимой. Однако может статься так, что он надеется продемонстрировать силу сейчас, чтобы запугать негодяев и устранить необходимость в ней позже. Он солдат.
Эти события привели меня к истинной причине моего письма. Я не ожидаю никаких плохих последствий в этом предприятии, но вы солдат так же, как и я. Вы знаете непредсказуемость зла, и какая катастрофа может произойти из самого тривиального повода.
Никто не знает, когда наступит его конец, кроме того, что он наступит. И потому я предпринял некоторые шаги, чтобы обеспечить благосостояние моей семьи.
Я перечисляю их здесь, чтобы вы знали всех: Клэр Фрейзер, моя любимая жена, моя дочь Брианна и ее муж Роджер МакКензи, и их ребенок Джеремия МакКензи. Также моя дочь Марсали и ее муж Фергюс Фрейзер (он мой приемный сын), их двое детей Герман и Джоан. Маленькая Джоан названа в честь сестры Марсали, Джоан МакКензи, которая сейчас пребывает в Шотландии. У меня
Я прошу вас ради нашей долгой дружбы и ради вашего отношения к моей жене и дочери, если неудача постигнет меня в этом предприятии, сделать все, что сможете, чтобы обеспечить их безопасность.
Я отбываю на рассвете следующего дня, до которого совсем недалеко.
Ваш покорный слуга,
Джеймс Александер Малкольм МакКензи Фрейзер.
P.S. Мое спасибо за сведения, которые вы раздобыли в ответ на мой вопрос относительно Стивена Боннета. Я глубоко ценю ваш совет, которым вы сопроводили письмо. Однако, как вы справедливо подозреваете, я непоколебим в своем намерении.
P.P.S. Копии моего завещания и бумаги, касающиеся моей собственности и дел здесь и в Шотландии, будут у Фаркарда Кэмпбелла из Гриноукс, что возле Кросс-крика».
108
Женщина с каштановыми волосами (гэльск.)
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Тревоги и дороги
Глава 26
Милиция выступает
Погода нам благоприятствовала — холодная, но ясная. Вместе с Мюллерами и мужчинами с ближайших ферм из Фрейзерс-Риджа выступили почти сорок мужчин и я.
Фергюс, не будучи на службе в милиции, шел вместе с нами, чтобы помочь по пути собрать мужчин; он, как никто другой, был знаком с соседними фермами и поселениями. Когда мы подошли к линии соглашения, и значит, к самому удаленному пункту нашего вояжа по набору рекрутов, у нас собралась вполне приличная компания по количеству, если не по опыту. Некоторые мужчины когда-то воевали — даже если не были опытными солдатами — или в Шотландии, или в войнах с французами, или с индейцами. Многие нет, и каждый вечер Джейми муштровал их, проводя военные упражнения, хотя и самого неортодоксального вида.
— У нас нет времени тренировать их должным образом, — сказал он Роджеру возле первого вечернего костра. — Требуются недели, чтобы выучить мужчин так, чтобы они не побежали под огнем.
Роджер просто кивнул в ответ, хотя я увидела, как слабый отблеск беспокойства мелькнул на его лице. Я предположила, что у него были определенные сомнения относительно собственной нехватки опыта и того, как он сам будет действовать под огнем. В свое время я знала много молодых солдат.
Я стояла на коленях возле огня, жаря кукурузные лепешки на сковородке с ручкой. Я подняла взгляд на Джейми и увидела, что он смотрит на меня с еле заметной улыбкой в уголках рта. Он тоже знал молодых солдат; он сам когда-то был им. Он кашлянул и нагнулся, вороша угли палкой в поисках перепелов, которых я запекала там, обмазав глиной.
— Это естественная вещь бежать от опасности. Задача муштры приучить их к голосу офицера так, чтобы они могли распознать его за ревом орудия и повиновались ему, не думая об опасности.
— Похоже на то, как дрессируют лошадей не бояться шума, — прервал его Роджер сардоническим тоном.
— Да, так, — очень серьезно согласился Джейми. — Разница лишь в том, что вы должны заставить лошадь признать ваше право командовать, а офицеру нужно только быть громче.
Роджер засмеялся, и Джейми продолжил с полуулыбкой.
— Когда я пошел служить солдатом во Франции, я маршировал взад и вперед и сносил пару башмаков до дыр, прежде чем мне дали порох для ружья. Я так уставал за день муштры, что выстрели пушка возле моего лежака, я бы и ухом не повел.
Он покачал головой, и полуулыбка исчезла с его лица.
— Но у нас нет для этого времени. Половина наших мужчин имеет понятие о военной службе, будем надеяться, что они выстоят, когда дело дойдет до драки, и поддержат смелость в других.
Он поглядел мимо огня и махнул в сторону далеких гор.
— Это не похоже на поле сражения, не так ли? Я не могу сказать, где оно произойдет — если вообще произойдет — но думаю нужно планировать его так, чтобы было укрытие. Мы научим их драться, как горцы, собираться и рассеиваться по моему слову, а между тем делать то, что могут. Только половина мужчин были когда-то солдатами, но все они умеют охотиться.
Он указал подбородком на новичков; почти все они уже имели добычу в своих седельных мешках. Братья Линдсей настреляли перепелов, которых мы сейчас ели.
Роджер кивнул головой и наклонился, откапывая почерневший глиняный шар палкой и держа голову опущенной. Почти все. Он ходил стрелять каждый день, начиная с нашего возвращения в Ридж, и не убил даже опоссума. Джейми, который один раз ходил с ним, по секрету поделился со мной мнением, что Роджер добьется большего успеха, стукнув зверя мушкетом по голове, чем застрелив его.
Я нахмурила брови на Джейми; он поднял свои, возвращая мне взгляд. Роджер сам может позаботиться о своих чувствах — читалось в его глазах. Я расширила глаза и встала с колен.
— Но это не то же самое, что охота, не так ли? — я села возле Джейми и вручила ему горячую лепешку. — Особенно теперь.
— Что ты имеешь в виду, сассенах? — Джейми разломил лепешку и прикрыл глаза от наслаждения, вдыхая горячий ароматный пар.
— Во-первых, вы не уверены, будет ли вообще сражение, — указала я. — Во-вторых, если это произойдет, вы окажетесь не перед обученным войском. Регуляторы — не больше солдаты, чем ваши мужчины. В-третьих, вы вряд ли будете стремиться убить регуляторов, только напугать их, чтобы они отступили или сдались. И, в-четвертых, — я улыбнулась Роджеру, — задача охоты — убить, задача войны — вернуться домой живым.