Огненный шторм
Шрифт:
— Да, сэр, — понуро отвечает матрос.
— А теперь гляди в оба, — приказывает капитан. — Мы будем смотреть карты. А то, о чем мы будем говорить, никому слушать не положено.
Кидаюсь к окну. Поздно! Кто-то взялся за дверную ручку!
Ныряю под стол в тот самый миг, когда капитан со старпомом входят в штурманскую рубку. Старпом закрывает за собой дверь и запирает ее на крючок.
— Туман нам только на руку, — говорит капитан своим негромким голосом. — Видимость будет не больше десяти метров.
— Разве мы чем-то рискуем? — спрашивает старпом. — Подойдем, забросим сети
— Все это так, но Даркон не любит неприятностей.
В том, как капитан шепотом произносит это имя, есть что-то странное. Вообще в его негромком голосе никогда не проскальзывают ни страх, ни слабость. Это голос человека, который ничего не боится. Но когда капитан шепчет: «Даркон», голос его дрожит.
— Хорошо, сделаем так, что неприятностей и не будет, — соглашается старпом. — Туман нам поможет.
Они подходят к столу. Я забиваюсь как можно глубже, вжимаюсь спиной в стену. Сердце гремит, как литавры. А вдруг будет слышно, как я дышу?
— Какой-то идиот не закрыл окно, — говорит капитан.
Старпом шагает к окну и закрывает его.
— Наверное, тот пацан! Я велел ему вымыть тут пол, — вспоминает старпом.
— Не нравится мне этот мальчишка, — бормочет капитан. — И пес у него тоже странный.
— Надо было его спасти, куда деваться, — замечает старпом. — Команда видела его в лодке. Правда, мог произойти несчастный случай…
— Будет нужно — произойдет. — Стол содрогается: это капитан стукнул по нему своей титановой рукой. — Вот карта. Протралим риф в тумане и уплывем тоже в тумане. Мы не можем позволить себе еще один паршивый улов.
— Это конечно, — поддакивает старпом.
Тяжелая рука капитана прослеживает курс по карте.
— Получается, что мы будем над рифом меньше чем через час. Как только команда встанет, забросим сеть.
— С грузилами?
— Разумеется. Кто не спрятался — я не виноват. Забрасываем сеть, вылавливаем хороший улов и сматываемся. Если мы обернемся быстро, никто на нас это не повесит. Согласен?
— Даркон будет в восторге. И наградит нас по-королевски.
Гляжу, как начищенные ботинки капитана идут к двери. Он откидывает крючок. Поворачивается.
— С Дарконом шутки плохи, — предупреждает мягкий стариковский голос. — Пламя не ведает ни благодарности, ни милосердия. Только и знает, что жечь и пожирать.
54
Поднимаю раму. Протискиваюсь наружу. Повисаю на руках. Спрыгиваю на палубу.
Джиско! Ты что, сбежал?
Неужели ты всерьез решил, что я могу сбежать? Ты ничего не понимаешь в храбрости и преданности собачьего племени. Разве верный пес Одиссея Аргус не дожидался двадцать лет, когда его хозяин вернется в Итаку? Разве храбрая собака Фемистокла не последовала из Афин за хозяином и не плыла за его кораблем до самого Соломина, после чего лишилась чувств и умерла от усталости прямо на берегу? Разве прославленная ездовая лайка Балто не предотвратила эпидемию дифтерии в Номе, героически…
Ладно, ладно, все ясно. В таком случае где же ты?
Прячусь
Присоединяюсь к перетрусившему псу и укрываюсь в самой черной ночной тьме. Рассказываю Джиско, что я слышал, и вижу, как при напоминании о том, что завтра мы будем тралить девственный риф, морда у него перекашивается от ужаса.
Так что такое МККДРА? — спрашиваю я. Почему ты едва из шкуры не выпрыгнул, когда о них услышал?
Это сокращение от Международного комитета по контролю за добычей рыбы в Атлантике. Его сформировали при ООН перед самым Переломом. Главной его задачей была защита всех оставшихся нетронутыми рифов вне территориальных вод.
Вроде того, который мы собираемся тралить?
Да. Эти рифы лежат в так называемых нейтральных водах, а это значит, что они расположены вдалеке от каких бы то ни было стран и эти страны их не охраняют. Предполагалось, что все эти страны будут охранять их сообща. На деле это привело к тому, что их сообща эксплуатировали.
Но если МККДРА должен охранять эти рифы, как так вышло, что на этом траулере пользуются картами, составленными МККДРА?
Историки будущего, которые занимались изучением уничтожения жизни в морях, сделали вывод, что Международный комитет по контролю за добычей рыбы в Атлантике был коррумпирован. Его даже называли Международной коалицией по контролю за истреблением рыбы в Атлантике. МККДРА тратил средства международных природоохранных фондов на составление карт неисследованных океанских регионов. Видимо, кто-то из комитета продал карты девственных рифов этой траулерной компании.
На корабле темно и тихо. Наверное, мы уже над рифом. Чувствую, как траулер приглушает двигатели. Над водой вокруг висит густой туман.
Как только команда проснется — то есть через несколько часов, — забросят сети.
Начинаю понимать, что надо делать. Мне становится страшно. Так ли уж это необходимо?
Псина, один вопрос. Океан ведь такой большой. Сегодня мы собираемся протралить один-единственный риф. Неужели это нанесет такой серьезный урон? Риф что, не отрастет обратно?
В этом-то все и дело,отвечает Джиско. Кораллы растут медленно. Коралловый риф формируется тысячи лет. А траулер может превратить его в пыль всего за день. Донная ловля с использованием грузил-колесиков разрушила все рифы в мире меньше чем за двадцать лет. А это лишило мир последней надежды.
Последней надежды на что?
Глубоководные рифы и впадины — инкубаторы океанской жизни. Ведь жизнь когда-то и зародилась именно в океанских глубинах. Там нерестятся рыбы. Если численность какого-то вида падает из-за неумеренной ловли, она восстанавливается на рифах. Более того, если выловишь отдельный вид практически полностью — и то он со временем размножится в глубинах. А уничтожишь инкубаторы жизни — и лишишь океан единственного способа самоисцеления. Поэтому да, разрушение одного-единственного рифа нанесет очень серьезный урон. А что это ты делаешь?