Огоньку не найдется?
Шрифт:
— Ежели сомнения такие в нашем запасе мёда, почему не заставил заполнить бочку где-нибудь на входе в деревню? — проворчал Жора.
— Думал об этом, — сказал Бурсус, на этот раз не сбавляя шаг. — Но пустую бочку ещё поди отыщи. У кого там влага дождевая, у кого навоз в воде квасится на подкормку. И бочку желательно не любую, а из туманного дуба. А таковая только у алхимика имеется. Она тяжёлая, тащить её далеко, потом ещё назад гружёную. Да и мёдом вы пропахли так, словно долго его с улья тягали, а не урвали кусок сот набегом и дали дёру. Так что я доверился чутью.
То
Вопреки традициям, в этой деревушке, названия которой мы до сих пор не знали, не оказалось условной центральной площади, на которой располагались бы все ключевые лавки, мастерские и таверна, как это обычно бывает в играх.
Изба алхимика стояла чуть ли не на другом краю деревни и отличалась от соседних домов разве что размерами — дом был длинным и состоял словно бы из нескольких пристроек, возведённых в разное время. Но понять, что тут живёт именно алхимик, можно было лишь по висящему на изгороди резному знаку из потрескавшегося и посеревшего от непогоды дерева, на котором резчик изобразил дымящуюся алхимическую колбу.
Внутри лавка алхимика встретила нас терпким ароматом трав и горьковатым привкусом алхимических реактивов. Скрипучая и тяжёлая деревянная дверь не закрылась за нами до конца и засквозивший по залу прохладный ветер, который тут же смешался с густым воздухом лавки, своей контрастной прохладой лишь усиливал плотные запахи кипящих зелий.
Интерьер был обставлен простой и массивной мебелью из толстых досок, во главу угла явно ставилась надёжность и медведеустойчивость. Стены, обшитые старым, потемневшим от времени деревом, сплошь покрывали связки засушенных растений и пучки трав. Некоторые мне казались обыденными и знакомыми, а вот другие выглядели куда более экзотично, с листьями разных оттенков и светящимися в полутьме бутонами.
Слева от входа располагались мощные полки, нагруженные стеклянными колбами, склянками и флаконами с разноцветными жидкостями. Одни мерцали мягким светом, другие зловеще поблёскивали багровыми всполохами, третьи бурлили так, словно прямо сейчас под ними пылала реторта.
По правой стороне зала, на толстом прилавке с глубоко врезанными следами когтей, возвышались груды свитков, книг и исписанных свитков пергамента. Некоторые страницы были скручены в трубочки и перевязаны шнуром, а другие лежали открытыми, щеголяя замысловатыми схемами зельеварения.
Хозяин лавки склонился над котлом в дальнем углу, увлечённо помешивая густую багровую жидкость, выпускавшую клубы пара с лёгким лимонным запахом. Он выглядел весьма немолодо и, что особо удивляло, как человек, а не как медведь. Седые волосы падали на высокий лоб, а густая борода скрывала худое лицо с острыми, почти угловатыми скулами. Глаза, зыркнувшие в нашу сторону, однако, горели живым любопытством и энергией, неподвластной возрасту. Прямо как у дяди Жоры.
На алхимике красовался длинный фартук из старой кожи, местами заляпанный разноцветными пятнами, защищавший от этих самых пятен простые холщовые штаны и рубаху. Алхимик казался
— Ты сегодня рановато, Бурсус. Неужто так быстро трав набрал? — спросил он чуть хрипло.
Отложив деревянную мешалку, алхимик вытер руки о фартук и подошёл к прилавку, на ходу поправив очки с круглыми стёклами в медной оправе. Он внимательно оглядел нас, словно оценивая, и в его глазах зажглась подозрительность.
— Хм. Видимо, дело не в травах. Каких-то проблемных приключенцев ты ко мне привёл, старина.
— В корень зришь, Гацвал, — буркнул травник. — Но они для деревни кровавый мёд добыли, а взамен я пообещал, что они смогут в деревенских лавках закупиться.
— Они мёд принесли?! — во взгляде алхимика вновь загорелся огонь, но он тут же попытался взять себя в руки. — Кхм. Ну, раз уж ты за них поручился, то возражать не буду. Идите за мной. Бочка для мёда в другой комнате.
Шаркая ботинками по начисто выметенному дощатому полу, он подошёл к тканевой ширме возле своего прилавка и, откинув её, завёл нас в следующее помещение.
По всей видимости, это был склад. Шкафы и стеллажи тут стояли тесными рядами, высясь от пола до потолка, и их полки были плотно забиты стеклянными банками со всякими порошками, костьми животных, коробками, шкатулками, ящиками, пухлыми папками для бумаг и алхимическим инвентарём.
В комнате было всего два крохотных окошка, скудного света из которых едва хватало, чтоб разогнать мрак, но глаза дяди Жоры так сверкали от восхищения и зависти, что в ближайшее время мы в дополнительном освещении точно не нуждались.
Когда мы прошли чуть дальше, ряды полок закончились и уступили место нескольким замысловатым перегонным аппаратам, тумбе с инструментами и лампой, и ряду пузатых бочек из потемневшего дерева.
Прошаркав к одной из них, алхимик сдвинул крышку на соседнюю бочку и отошёл в сторону.
— Переливайте сюда.
— У нас мёд в сотах, уважаемый, — кашлянул Жора.
— Значит, закидывайте, — пожал плечами алхимик, словно для него не было никакой разницы.
Как вскоре выяснилось, и правда не было.
Падающие в бочку медовые соты исчезали в искрящейся серебристой вспышке и после этого в ёмкости появлялось всё больше чистого красного мёда. Да здравствуют особенности игрового быта! Вот бы в реальной жизни так. Кидаешь в кастрюлю неочищенную картоху, а она сразу в пюрешку превращается.
Благодаря столь эффективному процессу переработки, бочка вскоре оказалась полна до краёв. На это ушёл весь запас дяди Жоры и где-то треть моего. В теории, мы могли бы заполнить ещё одну подобную ёмкость и у нас ещё осталась бы целая гора мёда на личные нужды, ибо у Иназумы инвентарь был практически пуст и туда влез целый грузовик.
— Первоклассный мёд, — цокнул языком алхимик. — И ни единой нотки дыма. Давно у нас такого не было.
— Надо же, — проворчал Бурсус, придвинувшись поближе. — Редко когда Гацвал такую похвалу отпускает. И правда от души постарались.