Охота на единорога

Енцов Юрий

— Ну, это в верхах, — сказал Серж.

— Два британских солдата погибли около Басры, попав под «дружественный обстрел» американо-британских сил. А вообще крупнейшая сухопутная битва завязалась между американскими и иракскими войсками под Кербелой, большие потери несет иракская армия. Погибли до 500 иракцев.

Про бомбежки Багдада вы сами знаете. В районе, где расположено министерство информации Ирака, до сих пор не потушили пожар.

Сейчас американцы прекратили продвижение к Багдаду. Их вертолетная дивизия из-за этого ветра вынуждена

была посадить все свои вертолеты, и ждет улучшения метеоусловий…

Серж поблагодарив, распрощался с соотечественником, забрал справку и вышел на пыльную улицу. Ноги несли его к дому Зайнаб. Он сел в автобус. Некоторые административные здания были разрушены. Рядом со знакомым трехэтажным зданием тоже упала ракета в полицейский участок, но соседние дома не пострадали, только кое-где повылетали стекла.

«Одно из двух, подумал он, либо это вершина карьеры, профессионального мастерства, либо, в случае неудачи — утрата авторитета. Хотя все конечно будут сочувственно качать головами».

В подъезде и на лестнице было пыльно и натоптано. Он поднялся на третий этаж. Дверь была не заперта и даже чуть приоткрыта. У него заколотилось сердце. Он зашел внутрь. В квартире кто-то находился. Но это явно была не Зайнаб.

Из кухни вышел смуглый мужчина и уставился на Сержа. На пришельце была чалма, безрукавка, длинная рубаха и грязные штаны.

— Кто вы? — спросил Серж, — где Зайнаб?

Мужчина молчал и смотрел куда-то вбок, там послышался шорох. Серж сделал шаг в сторону и загородился портфелем, который тут же вылетел из рук, потому что в него бросили стулом. Ножка стула очень больно задела его по щеке.

Налетчиков было двое. Тот, которого он увидел первым — бросился в кухню, взял нож (которым Серж совсем недавно разрезал пакет со сладостями, хлеб) и замахнулся на него.

Сергей отскочил, схватил стул, которым в него только что бросили, загородился им, отмахиваясь. Но налетчик оказался верткий, он успел поймать ножку стула и пырнул ножом. Лезвие — порвало халат. Сергей удачно пнул его ногой и человек отлетел назад. Но второй тоже был с ножом. На этот раз Серж размахивал стулом решительней.

— Бежим, — крикнул первый, вскакивая и перепрыгивая через диван, бросился к двери. Второй последовал за ним. Серж не стал их догонять. Он закрыл дверь и тяжело дыша, опустился на диван.

Через минуту, когда лихорадочное возбуждение от борьбы прошло, он почувствовал, что трусы у него в чем-то теплом и мокром.

«Что за ерунда, неужели я обмочился?» — подумал Сергей. Он задрал одежду, и повторно похолодел от ужаса. Нож, порвав одежду, задел-таки его живот. Рана была небольшая, но, как видно, глубокая. Кровь хлестала вовсю.

Зажав рану ладонью, Серж пошел в спальню, одной рукой и зубами разодрал простыню на ленты. Он крепко перебинтовал себе живот.

Потом он, набрав пол-литра воды в бачке унитаза, вскипятил ее на газовой плите и заварил чаю. Крепкий горячий напиток его немного взбодрил, захотелось есть. Он осмотрел свою одежду,

брюки почти не запачкались кровью. Серж поменял мокрые из-за крови трусы и прорезанную, тоже в крови, рубашку, надев несвежее белье, которое носил с собой в портфеле и очень обрадовался, что не успел выбросить все это, как обычно делал.

Сергей еще раз закрыл дверь входную дверь снаружи, захлопнув ее на защелку. Свои ключи он оставил висеть на вешалке, написав Зайнаб записку с номером своего парижского телефона. Но когда он спустился вниз и прошел несколько сотен метров, он подумал, что явно поспешил. Рана в боку очень болела и сочилась кровь. Он решил, что самое разумное ехать в гостиницу и пробовать раздобыть машину до сирийской границы именно там в гостинице. На улицах автомобилей было очень мало, те, которые проезжали не останавливались на протянутую руку. Серж присел на автобусной остановке, привалился к побеленной стене и почувствовал, что задремывает.

Он несколько раз засыпал и просыпался пока не пришел автобус. Зато когда рядом загудел мотор, он вскочил освеженный и проворно забрался внутрь. Серж со страхом подумал о том, что сейчас потребуют купить билет, а у него совершенно не осталось местных денег. Но никто ничего не требовал.

Им опять стала овладевать мучительная дремота. И одновременно туда сюда, по кругу носилась мысль: «Что же это такое произошло?»

Это было похоже на его собственный не сделанный вздох. Впервые за много лет, после юности, когда люди бесстрашны, Серж поймал себя на том, что ему все равно как закончится эта поездка на автобусе и вообще — эта поездка. Подобное уже бывало с ним и не однажды, во сне, и наяву.

Он проснулся в холодном поту. Что-то случилось с ним, его кто-то тряс за плече.

— Да, извините, я схожу, — сказал он просыпаясь, и не сразу понял, что заговорил не на том языке, на самом дело он сказал на весь автобус:

— Yes! Еxcuse. I shall go…

— Это американец, переодетый американец, — сказал какой-то мужчина с густыми черными как смоль усами.

— Я не американец, — поправился Серж, — просто я… в изгнании… в чужом городе, в котором… принц провел три года, принимая и отсылая гонцов…

Это все вызвало у него досаду, какие-то странные помехи. Это просто скучно и не интересно. Но это может привести к тому, что он растратит все то, что заработал.

— Надо его отвести в полицию, — сказал усач, — все, что они делают противно религии. Как предрекли, придут на смену пророкам волки лютые, приняв личину пастырей и обратят таинства Небес на пользу корысти и гордыни, запутав преданья лживостью, затмив истину, чей свет постижим только Волей Аллаха суеверьем. Они стремиться к высоким званьям, к почестям и захватят мирскую власть, утверждая, что она им вовсе не нужна; они присвоят Закон Аллаха — общее достояние. Это подстрекнет власть человеческую лишить людей свободы предписав выполнять новые духовные законы, которых в книгах нет, и которые лишены Духа.