Охота на эльфа
Шрифт:
В Москве нас ждал Шкипер, на квартире все было тихо, но мы ещё по телефону попросили Володьку быстренько собрать необходимые вещи и дуть на метро куда-нибудь в центр. Впрочем, нет, передумал я, лучше пешком на Семеновскую, мы туда и подъедем. Все равно ведь решили переночевать в Измайлове у Пинягина. Ехать к Циркачу, казалось полным безумием. Уж там-то наверняка ждали эмиссары Мышкина. Рисковать ещё раз с левой квартирой тоже не хотелось — ради одной, судя по всему, ночи. Если же нас ждет засада и у Пиндрика, тогда… Тогда пусть эта засада пеняет на себя!
— Слушай, — сказал я Циркачу, — пока мы едем, ты не хочешь позвонить…
— На работу? — перебил он. — Уже звонил. Не Мышкину, конечно, — на хрена мне такой уровень? Кадровику позвонил, мол, увольняюсь, так и так, ввиду осложнившихся
— Прямо сейчас и поедем? — подколол я.
— Давай, — зевнул Циркач.
— А я ведь о другом хотел тебе напомнить. Позвонил бы ты своему приятелю. Что за Игорь такой жил на этой Девятой Роте? Меня заело. Да и не верю я, что Ахман нас выследил. Здесь другое — либо прослушка, либо капнул кто-то. Вот и поинтересуйся.
— Хорошо, — сказал он. — Но об этом лучше говорить с квартиры. В «Сферу» я звонил с трубки. Тут было главное, чтобы не засекли место, откуда звоню. Но мы же с тобой знаем, что все звонки с мобильников прослушиваются, абсолютно все. Верно? А вот в квартире у Пиндрика вряд ли уже успели что-нибудь установить. Позвоню оттуда.
Я согласился.
Меж тем напуганный нашей конспирацией Шкипер перезвонил уже с улицы и сказал, что из всех интересных звонков отмечает лишь один. Какой-то псих позвонил и предложил свои услуги по ремонту машины. Шкипер сказал «Не надо», тогда псих пояснил, что готов поменять главную прокладку в машине. Шкипер решил, что над ним издеваются, потому что прокладок в любом автомобиле много, но ни одна из них не называется главной, и бросил трубку. Через полчаса звонок повторился. И тот же голос попросил передать уже конкретно Крошке предложение о замене главной прокладки.
Я начал хохотать. Шкипер слишком хорошо знал устройство автомобиля. Вот и не среагировал на юмор. Главной прокладкой называют, разумеется, прокладку между рулем и сидением, то есть водителя. И это был наш с дядей Вошей условный знак, предполагавший встречу.
— Место и время, где нас ждут для ремонта, записал? — спросил я строго.
— Ну, после того, как он тебя упомянул, назвав по кличке, записал, конечно.
Место оказалось в двух шагах от дома на Девятой Роте, в переулке с не менее достойным названием — Медовый. А время — тринадцать нуль-нуль следующего дня. Понятно, Кулаков ещё не знал, что нам придется срочно менять место жительства. А может, и знал, просто как матерый контрразведчик понимал, что самое безопасное место после аварийной эвакуации с засвеченной квартиры — это её ближайшие окрестности — там не ищут. Во всяком случае, такие чайники, как эти курды. И честно говоря, я вообще не был уверен, что они будут нас искать.
После разговора с дядей Вошей, если не будет других инструкций, я планировал сам выйти на Ахмана и культурно объясниться. Ведь Эльф советовал с ним не ссориться и был, разумеется, абсолютно прав.
В Измайлове у Пиндрика засады не было. И квартиру, похоже, не трогали. Во всяком случае, грубого обыска никто не проводил. Мне первым делом захотелось в душ. Фил проверил состояние моей ноги и подтвердил: мыться можно. Все ткани срослись окончательно — все-таки Фил это Фил.
Циркач сразу стал звонить, пока ещё не совсем ночь. Но у Виктора, сосватавшего нам, так быстро вычисленную Ахманом квартиру, никого не оказалось, даже автоответчик был выключен; и у Марины, его бывшей жены и бухгалтера на одном из аникеевских базаров — тоже.
На этом работа кончилась, и можно было снова чуточку поспать.
3
Начальнику ЧГУ
генералу-лейтенанту Форманову А.Н.
От начальника
следственного управления ФСБ
СПРАВКА
В ответ на ваш запрос сообщаем, что гражданин Германии Клаус Штайнер находится под постоянным наблюдением органов ФСБ и о его перелете из г. Владимира в г. Ярославль нашим сотрудникам было известно заранее. Нахождение Штайнера на секретном объекте №113/452-с санкционировано соответствующим отделом. По информации, поступившей от начальника объекта №113/452-с, Штайнер провел переговоры с двумя неизвестными, прибывшими непосредственно к нему, но доставленными
Кулаков перечитал эту милую справку трижды. Из ФСБ приходили разные бумаги, но такой не было ещё ни разу. Если б она не была доставлена спецпочтой, а, допустим, вылезла из компьютера, генерал решил бы, что это шутит какой-нибудь юный хакер. Но тут все было без дураков: и бланк, и подпись и исходящий номер. Вот только содержание подкачало. Будто референт высокого гэбэшного начальника был пьян, когда составлял текст. А сам начальник подписал, не читая.
Начать с того, что не следственное управление должно было этими вещами заниматься — Второе Главное или, в крайнем случае, Седьмое — слежка за иностранцами. И потом, небрежное признание провала в конце справки — вещь для ФСБ абсолютно немыслимая. В-третьих, совершенно чудесная оговорка о невозможности допросить Ахманалиева. Это что, вор в законе у нас теперь как депутат Госдумы — неприкосновенен? В-четвертых, не просматривалось ни малейшей попытки расшифровать Штайнера (да не могли они там не знать, что Клаус Штайнер и Эльф — одно лицо!). И, наконец, запрос был не столько про Эльфа, сколько про курдов. На главную же тему в ответе был просто заговор молчания. Дескать, не знаем мы никаких курдов — есть только секретный объект, проходящий по картотеке ФСБ под номером таким-то…
А Форманов, познакомившись с этой абракадаброй возьми да и скинь её на Кулакова с надписью на уголочке: «Срочно разберись!» И сам укатил на Старую площадь.
Проще всего, конечно, дождаться его возвращения и тогда уже, задав все вопросы, решить, как вести себя. Но в том-то и дело, что некогда получалось ждать, через двадцать минут он должен выехать на встречу с командой Большакова. Что можно успеть за двадцать минут? Только посидеть и подумать. Кулаков попробовал восстановить в памяти все от начала. Нет, не от Вроцлава — от весны, когда Форманов вызвал его к себе и сказал:
— Есть новое дело государственной важности.
— А когда мы в последний раз занимались делами негосударственной важности?
— Совсем недавно, — отпарировал Форманов в ответ на это ядовитое замечание. — Так вот. Есть задача: выяснить, кто такой Король рынков и защитить человека. Его уже заказали. Только неизвестно, кто, и, разумеется, неизвестно — кому.
— И это сейчас самое важное? — удивился Кулаков.
Натовцы как раз со всей дури бомбили Сербию и Косово, мир стоял на ушах, и по негласному указанию Кремля ЧГУ чуть ли не ежедневно отправляло сводки в ЦРУ и получало от них свежую информацию о происходящем. В обстановке нарастающей истерии — закидывание чернильницами американского посольства, нелепые погромы «Макдональдсов» (фирма-то канадская, для справочки, — причем тут США?), ларьков «Баскин энд Робинс», сжигание американских флагов — на этом безумном фоне стремление не потерять доверительных отношений с Америкой казалось действительно важным при всей внешней неактуальности. И тут какой-то Король рынков! Бандюган из Тушина или Солнцева. Причем здесь ЧГУ? Оказалось очень даже причем.
Три сигнала поступили в ФСБ одновременно: из Стамбула, из Варшавы и из Владимира. Крутой замес. А текст был всюду одинаковый: «Братва угрожает Королю рынков. Если его убьют, рыночной экономике в России придет конец». ФСБ провела предварительный поиск, и въедливые офицеры установили, что в Стамбуле факс был отправлен с одной из конспиративных квартир КРП; в Варшаве — из Германского посольства, а во Владимире — с компьютера одной из фирм, принадлежавших Эдуарду Свирскому. Но Свирский выразил полнейшее недоумение по этому поводу. Курды оказались абсолютно не в курсе, что подтвердил, в частности, и агент СВР в Стамбуле. Наконец, немцы полностью дистанцировались от варшавского послания. Но случайных совпадений подобного рода не бывает. И дело завертелось.