Охота на «Сокола» (F-16)
Шрифт:
– Что эта проститутка себе позволяет? Почему она Вами командует?
Можно было, конечно, пытаться оправдываться и начать объяснять, что к капризам Гали Анатолий никакого отношения не имеет, но Барков молчал. Любой опер, которому приходилось хоть раз в жизни работать с Тулиным, знал, что возражать ему бесполезно.
Пусть начальник выпустит пар и, чем быстрее, тем лучше. Все, кто сидели в столовой, повернули головы в сторону орущего Тулина и спокойно выслушивающего все это Анатолия.
– Чего там Толька опять натворил? – вполголоса задал риторический вопрос один из «анекдотчиков» за столиком.
Тулин услышать его не
Огромная приемная была пустой. За массивным дубовым столом с несметным количеством телефонов сидел оперативный дежурный по управлению.
Рядом с ним суетился помощник дежурного – молодой человек, на макушке которого уже оформилась небольшая проплешина.
Каждые 15–20 секунд раздавался звонок, дежурный, как фокусник, безошибочно определял по звуку телефон и поднимал трубку.
Тулин и Анатолий постояли какое-то время у двери в приемную, всем своим видом выражая благоговение перед творящимся здесь таинством.
Шеф, не выдержав, выразительно глянул на дежурного, и тот, будто бы отвечая на немой вопрос показал пальцем на белый телефон, занимавший скромное место с краю стола.
Корпус аппарата украшал золоченный герб СССР и надпись «председатель КГБ». Горевший на телефоне красный сигнал означал что в этот момент Виктор Иванович разговаривает с Андроповым.
Тулин тут же застыл в полусогнутом положении около стола дежурного, и простоял так, в позе глубочайшего почтения, пока сигнальная лампочка не погасла.
Дежурный покосился на выпрямившегося Тулина:
– Доложить о вас? Правда, Виктор Иванович собирается пообедать…
Наконец, открылась высокая двустворчатая дверь из кабинета начальника управления. При появлении Виктора Ивановича Крутова, разговоры в приемной, как по команде, прекратились.
Увидев начальника второй службы с темно-красной папкой в руках, пришедшего в неурочное время, Крутов вопросительно посмотрел на него.
В этой папке шеф второй службы обычно приносил материалы, требующие принятия срочных решений.
«Идите обедать, я к вам присоединюсь минут через десять», – обратился Крутов к своим заместителям. Четыре генерала, неторопливо, переговариваясь на ходу, направились в столовую.
Анатолий, перехвативший быстрый взгляд Тулина, понял, что его участие здесь тоже не потребуется и шеф решил обо всем доложить самостоятельно.
Виктор Иванович Крутов не любил длинных и многословных докладов. Тулин это прекрасно знал, поэтому заранее писал себе короткие «тезисы» на шпаргалке. Докладывал он всегда мастерски, чем часто компенсировал отсутствие конкретных личных результатов по линии контршпионажа.
Тулин и Крутов скрылись за дверями кабинета, и Анатолий отправился вслед за генералами.
– Что там у вас? – спросил Крутов.
Тулин открыл папку, но, даже не заглянув, начал докладывать.
…Десять минут спустя начальник второй службы, на ходу протирая запотевшие от напряжения очки платком, почти выбежал из приемной. Поднявшись к себе, он срочно вызвал Изотова, начальника отдела, и Баркова.
Нервно дымя сигаретой, Тулин отрывисто начал отдавать приказания:
– Значит так. Я и Анатолий Иванович вместе с «Гвоздикой» вылетаем в Бангкок. Необходимо срочно подготовить
На столе зазвенели сразу несколько телефонов. Тулин отработанным движением поднял две трубки и, сведя их микрофонами, попросил перезвонить через пять минут.
Слушая в пол-уха указания шефа, Барков решал несложную оперативную задачу. Дано: – первое – влюбленный по уши янки, готовый запродать боевую машину противнику; – второе – «Гвоздика», которая держит его на поводке; – и, третье, – он сам, опер с отличным знанием английского, и опытом вербовки иностранцев.
Вопрос: – Что делать в далекой азиатской стране Тулину?
Ответ напрашивался сам. Баркову нет доверия. У него мало оперативной практики, он все испортит. Здесь нужны знания и опыт руководителя Службы. А может это и есть сермяжная правда?
Из этих размышлений Анатолия вывел резкий окрик Тулина:
– Вы слышите, что я вам говорю?
Сверля Анатолия взглядом, начальник с раздражением повторил вопрос.
– Да-да, конечно, извините, задумался… – начал оправдываться Анатолий. Немного успокоившись, Тулин продолжал:
– Дальше. Подготовьте план мероприятий по установлению оперативного контакта с Гриффитом. Заведите срочно на него дело оперативной разработки. Поставьте на учет. Надо его закрепить за нами. «Гвоздика» должна сообщить янки,…что нашла покупателей и мы должны получить гарантии, что «Хоуп», так мы теперь будем его называть в документах, готов к разговору с нами. Да, еще очень важно: пока все эти мероприятия мы проводим своими силами, понятно?
«Куда уж как понятно», – подумал Анатолий, и, кивнув сказал:
– Да, конечно. Разрешите идти?
Тулин, для вида поразмыслил несколько секунд, отмахнулся. – Идите.
В маленьком скверике за политехническим музеем, около памятника героям Плевны, всегда бывало многолюдно. С самого утра здесь прогуливались молодые мамаши с колясками, пожилые пары, а зачастую и приезжие, желавшие поглазеть на монументально возвышавшееся невдалеке здание ЦК КПСС.
В теплую летнюю пору здесь легко можно было затеряться среди прогуливающихся. И многие, короткие по времени, встречи с агентами проходили именно тут. Если хочешь спрятаться – нет ничего лучше открытого многолюдного места – старое правило конспирации, которое всегда срабатывает.
В третьем тысячелетии, в Москве недоразвитого капитализма, этот сквер облюбовали гомики, одним своим присутствием осквернявшие святое для славян место. Хорошо, что нашлись молодые воцерковленные люди, которые мягко вытеснили эту мразь с площади. Надолго ли?
Анатолий уже не в первый раз назначал здесь встречу агенту «Гвоздика». Он терпеливо ждал.
Впрочем, Гали не опаздывала. Она выпорхнула из машины частника в легкой норковой шубке, спустилась в подземный переход и через минуту уже подходила к Анатолию, поддернув рукав шубы и демонстрируя часики: