Охота на волков

Щупов Андрей Олегович

— Бесхозные БМП? Прелестно! — майор из инспекции скрежетнул зубами. — Ну а сейчас-то кто стреляет?

Примерно в квартале от них в самом деле продолжалась разрозненная пальба. Автоматные очереди перемежались одиночными выстрелами, изредка долетали командные крики.

— Это уже после началось. На крышах то ли снайперы появились, то ли еще кто. Сейчас там группы ОМОНА, но связи с ними нет, так что… — лейтенант красноречиво развел руками.

— Придется вам разбираться лично, Зэт Пятый, — насмешливо обронил Клим Лаврентьевич.

— Видимо, придется, — майор с руганью

полез из машины.

— Прислать кого-нибудь в помощь?

— Не надо. Если что, вызову по рации.

— Ну смотрите, — Клим Лаврентьевич тронул водителя за плечо. — Давай, в штаб, родной!

Бронированный автомобиль начал разворачиваться. Шофер по рации продублировал команду для машины с охраной. Майор и увешанные оружием бойцы растворились в недобрых сумерках города.

— Как вам понравился этот осел?

— Он далеко не осел, и вы зря перед ним распускали язык.

— Ничего, когда все закрутится по-настоящему, ему станет не до того.

— Те, что вели огонь с крыш, — ваши соколики?

— Скорее всего.

Полковник сумрачно взглянул на часы.

— Когда выпускаем «черных»?

— Примерно через час… Надеюсь, на площадь у них хватит ума не соваться.

— А если не хватит?

— Что ж, тогда будут жертвы, — Клим Лаврентьевич обезоруживающе взглянул на полковника. — Или вы намеревались обойтись без них?

Константин Николаевич ничего не ответил. Прав был Климушка! Жертвы, конечно, будут. Пресловутые щепки при пресловутой рубке…

Глава 3

Парень, что перебегал улицу, сразу ему не понравился. Не только угловатым недобрым лицом, но и тем, что как-то очень уж особо придерживал на бегу правый карман куртки. Кошелек? Сомнительно. Отечественные щипачи давно отучили россиян класть лопатники во внешние карманы. Тогда что?…

Стриженный детина уже пробегал мимо, когда Баринов поймал его за рукав.

— Что за сыр-бор, братишка? Куда все несутся?

— Отвали! — парень взболтнул рукой, пытаясь освободиться, но Баринов держал цепко. — Э, в натуре!… — стриженый оглянулся, высматривая кого-то в конце улицы.

— Что тут у вас за война? Трудно, что ли, объяснить?

— А ты не местный?

— Был бы местным, не спрашивал.

Парень повел себя странно. Правая рука его ответно сграбастала одежду спрашивающего.

— Эй, Гога! Тут левак нарисовался. Ситуацией интересуется. Подозрительно!

— Да вы тут никак в шпионов играете, — Баринов обидно засмеялся. — Ага, вон и Гога твой канделяет, да не один, гляди-ка ты!

Свободной рукой паренек ухватил Баринова за ворот, рванул на себя, подставляя лоб. Баринов сам уважал этот прием и жестоко подловил любителя «брать на калган». Левым кулаком снизу вверх он подбросил молодца в воздух, не давая упасть, ухватил за шею, свободной рукой умело обыскал. За поясом у притихшего детины нащупал массивная рукоять. «Вот так-так! Самый натуральный наган!…» Баринов выдернул оружие, не целясь, хлестнул выстрелом поверх голов набегающих дружков Гоги. Стайка подростков, стремительно развернувшись, бросилась в обратном направлении.

— Ну и соплюны нынче пошли, — Баринов встряхнул парня, придавив к

стене, поинтересовался. — Ну что, молодой? Дать еще по гудку или хватит?

Едва шевеля разбитыми губами, парень пробормотал:

— Мы тебя все равно достанем.

— Ути-плюти! Злости-то сколько!… — украдкой оглядевшись, Баринов сдавил кадык жертвы двумя пальцами. Ствол нагана уткнул в невысокий лобик. — Ты меня на оттяжку на бери! На куски порву! Говори, откуда волын?

— Купил.

— Купил? — Баринов расхохотался. — Ловок! В гастрономе на Пушкинской, верно?

— Дурак, это ж газовый!

— Что, что? — Баринов покрутил оружие перед глазами. — В самом деле… И что, свободно такие продаются?

Парень опять замычал неразборчивое, и Баринов слегка стиснул кадык.

— Ну?

— Четверть цены сверху и бери без всякой лицензии, — просипел парень.

— Здорово!… Ну, а в городе что за буза? Наши бьют ваших или наоборот?

— Я откуда знаю?

— Знаешь. Все ты, кобелек, знаешь! Потому и крутишься поблизости. Пошалить хочется под шумок, верно?

Парень трепыхнулся, и Баринов, поймав его на движении, перекинул через себя, словно куль с картошкой.

— Вот так гологоловый! Это называется бросок через бедро. А сейчас можешь бежать. Скажешь Гоге, что Соколиный Глаз вышел на тропу войны. Держитесь от меня подальше.

— Револьвер отдай, — парень сидел на тротуаре, глядел исподлобья ненавидящими глазами.

— Ах, это даже револьвер! — Баринов сунул оружие в карман, дружелюбно пояснил: — Чудила! Теперь это уже трофей. А я реституций не признаю!

— По-хорошему отдай!

— Вот, упрямец! — Баринову показалось, что где-то на третьем этаже зажглись окна. Парень поднимался. Со вздохом Баринов крутанул тело, послал ногу в сторону. Проще было ударить пяткой, но он ударил подъемом, жалея черепушку задиры. И все равно получилось жестко. Хрюкнув, парень полетел на дорогу.

— Буду я с тобой чикаться, — пробормотал Баринов. — Говорил же: «беги». И тоже по-хорошему…

С «трофеем» в руке он зашагал по улице. В городе, где-то ближе к центру, продолжалась канонада. Она-то, собственно и выгнала Баринова из берлоги. Можно было примириться с ценами и разухабистыми заголовками в газетах, однако стрельба в мирное время на мирных улицах ошеломила бы кого угодно. Усидеть дома Баринов, конечно, не мог. Поохав и повздыхав, он поперся на улицу искать приключений. Первые выводы можно было уже делать, и выводы эти восторга у Баринова не вызывали.

* * *

— Может, сварганим чифирчику! — Серега Максимов в готовности приподнялся. — Ты как, Валерий? Не против?

Валера, одногодка Олега, светловолосый и голубоглазый, безразлично пожал плечами.

— Валерик — за. А вы, господа спорщики?

Леонид ответил Максимову тяжелым взглядом, Олег вопроса, кажется, вообще не услышал.

— Ага, понял! — Максимов подмигнул Валерию. — Пошли, джигит. Научу науке блатной. Пусть господа выясняют отношения без нас.

Было слышно, как он ведет Валерку на кухню, хлопая по плечу, спрашивая про отношение к лимону и апельсиновым коркам. Олег покосился на Леонида.