Охота за «Большим Арбузом»

Сороковик Александр

– Ну, допустим, хочу.

– Вот и славно, что хотите. Пятьдесят тысяч рублей, и всё узнаете.

– Че-го? Ты, парень, что, уху ел? – сильное русское выражение само легло на язык.

– Не надо меня оскорблять. Я, хоть и моложе вас, но всё равно не стоит. И я вам не папашка мой покойный, который информацию сливал за стакан портвейна, а потом нам на кухне хвастался. Вам нужна информация, а мне нужны деньги. Я мамашу схороню и ремонт в квартире сделаю, заживу как человек. Вот и собираю, как могу – где полтинник, где двадцатка. А не хотите – не

надо, дело ваше.

– И что я получу за эти деньги?

– Имя, отчество, фамилию, адрес того типа и кое-какие сведения о том, что он искал. Этого достаточно?

– Нет, не достаточно. Что он получил? Где этот тип сейчас?

– О том, что он получил, я же сказал, кое-что мне известно. Может и не стопроцентно, но вероятно. А где он сейчас? – Алексей пожал плечами, – кто его знает, может, так и живёт по старому адресу, во всяком случае за четыре года отследить можно, если переехал.

– А если он умер, как старуха? – Гена уже практически согласился платить, но всё искал какие-то причины.

– Ну, тут уж, извините, я не Бог, судьбы мира мне неизвестны. Всё что могу предложить – предлагаю. Если бы этот тип сидел у меня дома под замком и был готов рассказывать всё, что знает, я меньше миллиона не взял бы.

– Ладно, пусть будет так. Но если данные окажутся липовыми...

– Не окажутся. Я вам гарантирую.

– Гарантирует он… Хорошо, мне нужен банкомат, где тут есть поблизости?

– На соседней улице «Магнит», там в вестибюле банкоматы. Проедете прямо, через два квартала повернёте направо.

– Тогда подожди здесь, я скоро.

Алексей вышел из машины, а Гена уехал. Вернулся он и впрямь скоро, не прошло и получаса. Открыл дверь, сделал приглашающий жест. Когда молодой человек вновь уселся рядом, молча протянул ему десять пятитысячных.

Тот пересчитал банкноты, пробежал по ним пальцами, сложил вдвое и спрятал в карман. Потом откинулся на спинку сиденья и начал говорить.

– Старуха переехала сюда в семидесятых. Я тогда ещё не родился, а папаша только начал спиваться. Ну, в то время соседи обычно больше общались, знали всё про всех. А эта Наталья с самого начала нелюдимкой слыла. Тогда ещё, рассказывали, она молодая была, красивая. Соседи побаивались, что к ней кавалеры начнут ходить, танцы-шманцы до утра.

Однако ничего подобного не было. Наташа работала где-то в школе, не в нашем районе. Приходила рано, задерживалась очень редко, и сразу в дом. Всегда здоровалась, вежливо отвечала на вопросы, но сама ни к кому не обращалась. Да и то, отвечала односложно: «Спасибо, всё нормально, дела помаленьку, нет, благодарю вас».

Ну, конечно, кое-что просочилось: папа её – крупный торговый работник, сестра вышла замуж за иностранца и уехала за границу, вот и разменяли квартиру. А у неё самой какая-то трагедия была, вроде жених погиб. Ну вот и замкнулась девушка в себе.

Потом стали замечать, что к ней часто один тип приходит. Он её провожал, но в квартиру она его приглашала редко, да и ненадолго. Наши кумушки сразу вычислили, что тут не любовь:

он цветов никогда не дарил, подарков тоже, говорили они на повышенных тонах.

Короче, не буду ходить вокруг да около, но вскоре этот тип с моим папашей договорился, чтоб следил, кто ещё к ней ходит. Портвейн ему таскал, а потом даже мобильник купил дешёвый, когда они появляться начали, чтоб сразу отзвониться мог. Разговоры с ним иногда душевные разговаривал. В общем, тип этот оказался очень важным коллекционером-бонистом, банкноты разные собирал.

А у Натальи этой была какая-то редкая банкнота, он всё пытался выяснить, точно ли была и что она за неё хочет. А та ни в какую. Вроде банкнота эта ей от того погибшего жениха осталась, и она расставаться с ней не желала. И он боялся, что она ему не захочет продать, а другим возьмёт и продаст, вот и нанял, блин, себе филёра.

А в тринадцатом году, в июле, всё изменилось. Как-то днём она пришла в квартиру в сопровождении какой-то девушки. Причём завела её внутрь, и та пробыла там с полчаса. Папашка кинулся шефу звонить, тот всё бросил и примчался, да не успел, девчонка ушла уже.

Через несколько дней она снова пришла, да не одна, а с парнем. Они пробыли в квартире почти час, и тот тип успел приехать. Дождался, когда они выйдут, и ушёл следом за ними. Больше мы их не видели никогда, ни типа, ни девчонку. И к старухе никто больше не приходил, пока её в больницу не забрали, там она и умерла.

Вот всё, что я знаю, папашка мой говорливый был после портвейна, но только со своими говорливый. Так я и запомнил всё, что он рассказывал.

Алексей достал из кармана листок бумаги и передал его Геннадию.

– Тут его ФИО, домашний адрес и телефон. Точная информация на июль тринадцатого. Больше ничем помочь я не могу, но надеюсь, что свой полтинник я отработал. Если надо будет что-то уточнить, там есть данные моей страницы ВКонтакте. Пишите, отвечу. А теперь разрешите откланяться.

Гена молча кивнул, подождал, когда молодой человек выйдет, набрал Пельменя.

– Всё, Витя, дуй в машину, едем домой, – затем подумал и добавил: – да, корешу своему дай из расходных пятисотку, пусть погуляет, заработал.

Глава 10

Таня Корнилова, лето 2018

День не задался с утра. Татьяна жестоко поругалась со своей реализаторшей – переучёт показал недостачу в десять с лишним тысяч: шесть по кассе, остальное в товаре. Девица размазывала по щекам неискренние слёзы, на все вопросы о том, куда делись деньги и товары, – всякие кофточки, джинсы, юбки, ничего внятного сказать не могла.

Таня плюнула, закрыла павильон и отправила дурёху доставать деньги, где хочет, мало, впрочем, надеясь на результат. На другой точке продавщица была пьяна. Не то что не вязала лыка, но в таком виде за прилавок пускать её было нельзя. Эту тоже пришлось отстранять от работы и заставлять её напарницу дорабатывать день в одиночку.