Океан уходит, океан приходит
Шрифт:
Можно даже не пытаться договориться по-хорошему. Он непременно выстрелит. При встрече с такими, как он, нужно сразу бить на поражение - это чуть ли ни первое правило в уставе сьюмменсов. Игры кончились. Убивай, или умрешь сам.
Сгусток энергии пробил в груди мужчины сквозную дыру. В комнате тут же запахло паленым мясом. Мальчик отскочил в сторону, на его ладони уже светился следующий смертоносный шар.
Сьюмменсов было двое, и второй осторожничал, не решался пройти в комнату. Плохо, что окно в комнате такое маленькое - он бы просто сбежал
Он начинает палить без разбора, череда выстрелов оставляет дырки в стенах, в мебели. Ничего не видно. Видимо, парень думает загнать его в угол. Ну что же, надо ему подыграть. «Ты меня ранил, почти убил», - он вскрикнул, будто от боли.
Парень повелся. Зашел в комнату, перешагнув через труп коллеги. Ищет на полу еще одно тело. Но оружие не опустил, осторожный.
Взгляд его обежал все помещение, и слишком поздно дошло, что смотреть-то надо было вверх.
Заметка на будущее.
Сегодня он узнал:
• особо сильные эукторы могут при надобности зависнуть под потолком.
• если не рассчитать энергетический удар, им можно снести голову
• ему нравится не рассчитывать силу удара
Оставались только родители. И он бы, честное слово, просто вышел бы из этого дома, оставив их стоять у стены и трястись от страха. Это они отдали его в центр на обследования, и он ненавидел их за это. Но он не собирался их убивать. Вовсе нет.
К тому же ему надо было экономить силы.
Отец, бледный как снег, осел на пол, но мать… Ее тоже трясло, и она так же потерянно таращилась на него… Но он заметил, что она смотрела на его ладони. Увидела, что они не светятся, следовательно, у нее было несколько секунд.
Ей бы рухнуть на пол рядом с отцом, но нет, она, поняв, что он временно безоружен, метнулась в комнату, к пистолету, выпавшему из мертвой руки первого сьюмменса.
Она не знала, что следующий сгусток он мог изготовить моментально.
И что в минуты опасности сила эуктора усиливается вдвое.
Она была сама виновата. А отец просто совершил глупость: кинулся на него с голыми руками. Зря они так.
В квартире еще сильней запахло обгорелым мясом.
«Я - первый четырнадцатилетний, который не присоединится в день именин к детям Сьюма», - подумал он.
– «Куда же мне тогда отправиться?»
***
Наши дни
– И он отправился к океану? Ведь тогда он еще не исчез, да?
– догадался Братишка.
– Пять с плюсом за догадливость!
– Кэй залпом осушил кружку.
– Скажи, а вот… Если бы я оказался тем мальчиком, ты бы смог убить меня?
– неожиданно спросил его ученик.
Кэйанг тяжело вздохнул.
– И вот это тебя больше всего сейчас волнует? А что было бы? Почему люди так любят задавать этот вопрос? «А если бы от этого зависела судьба человечества, ты бы смог принести в жертву свою обожаемую ящерку? А друга? А близкого родственника?» Почему бы не принять ситуацию такой, какая она есть, и не пытаться предполагать, а что было бы? Ты бы хотел обладать такой силой? Тебе мало того, чем ты и так владеешь?
Повисла долгая пауза,
– Арти… Братишка. Слушай сюда. Даже если бы ты оказался тем эуктором, ты бы не стал стирать с лица земли целые города и страны, даже если бы тебе кто-то сильно досадил. Ты бы скорее заселил все подряд бешеными рептилиями, ты бы сделал так, чтобы вместо дождя на землю проливалось пиво, ты натворил бы кучу всяких глупостей, и нам, в Канцелярии, пришлось бы вмешаться, но я бы не позволил причинить тебе вред. Тебе и вам всем. Вы - ненормальные, двинутые на всю голову, но по-хорошему, вы всего лишь безобидные раздолбаи. Я - такой же. Я… хотел бы быть таким, но мне просто не дают этого делать, не дают жить. Ты - не сбрендивший психопат, как тот парень.
– Но, - возразил Братишка.
– Он защищался. Они же хотели его убить. Да и тот мир, если там все такие, то может быть, его и надо было уничтожить?
– Он спасся. Он мог бы запросто перейти в любой другой мир первого или второго уровня, выбрать один из тех, где странников много, где его бы поняли. Но он выбрал другой путь.
– Но океан? Разве он не призывал его?
– Конечно! Стихии манят к себе. Если долго смотреть на огонь, невольно захочется протянуть к нему руку. Если наблюдать за тем, как волны бьются о скалы, то начинает казаться, что они шепчут твое имя… Странники особенно восприимчивы к этой романтической ерунде. Вот в твоем мире были такие экзальтированные поэты-суицидники? Могу поклясться, они все были странниками, скорее всего, даже эукторами, только слабенькими. Такие чаще всего чувствуют себя неудобно, неправильно в своем теле, в обществе, и больше всего склонны отключить голову и нырнуть со скалы в море, лишь бы не выносить тяжести бытия…
Братишка надолго задумался. Заглянул в свою пустую уже кружку.
– Стихия - она не злая и не добрая, - продолжил Кэйанг.
– Она просто подчиняется своим законам. Океан штормит и, поглотив парочку кораблей, успокаивается. Волны нашептывают всем свою песню, но один просто погрустит и помечтает, глядя на них, а другой побежит кормить акул.
– Один раз мне тоже снился такой сон, - вспомнил вдруг Братишка.
– Я никогда не видел, ни моря, ни океана, но во сне вода окутывала меня, и мне хотелось… Не знаю, как сказать, раствориться в ней..
Кэй кивнул:
– Это естественно. Вся жизнь зародилась в океане, и именно поэтому он так манит. Это как вернуться домой. Но можно просто посидеть на берегу или поплавать, не обязательно становиться украшением морского дна. Тот парень был невероятно сильным эуктором. Рождение такого - ошибка, сбой в системе, если угодно. Это происходит крайне редко, но происходит, и нужно проконтролировать, чтобы это не обернулось катастрофой. По крайней мере, проследить, чтобы обладатель такой силы не превратился в оголтелого маньяка с синдромом бога, как это случилось в нашей истории. Он был очень силен как эуктор, но слаб психически, для него зов океана стал настоящим наваждением. Загнанный в угол, он сбросился со скалы в воду. Он растворился в ней, как ты только что говорил, в прямом смысле. Он стал океаном, он обрел в нем источник силы.