Окольный путь (Велисарий - 1)
Шрифт:
Глаза епископа слегка округлились. Он посмотрел на мужа, на жену, опять перевел взгляд. Затем отвернулся, теребя бороду.
– Да, это сработает, - пробормотал он.– На самом деле великолепно сработает. Но...– он поднял глаза на полководца.– Ты понимаешь...
– Оставь нас вдвоем, Антоний, - попросил Велисарий. Спокойно, но твердо.– Пожалуйста. И ты, Михаил.
Михаил и епископ поднялись со своих мест и проследовали к двери. Там епископ обернулся.
– Если после разговора с Антониной ты все-таки решишь сделать именно так, как сказал, есть отличный способ
Антонина уставилась в одну точку. Ее смуглое лицо побледнело. В глазах блестели слезы. Велисарий отвел от нее взгляд и посмотрел на епископа.
– Да?
– Недавно ко мне за помощью обратился человек, ищущий работу. Он сейчас в Алеппо. Я знаю его репутацию. Это секретарь с опытом, имеет хорошую подготовку, более того - писатель. Историк.
По крайней мере, таковы его честолюбивые планы. У тебя нет секретаря, но ты уже достиг высот, когда он тебе требуется.
– Как его зовут?
– Прокопий. Прокопий из Кесарии. В дополнение к секретарским обязанностям, он, я уверен, расскажет миру о твоих талантах, и это поможет твоей карьере.
– Значит, он льстец?
– Абсолютно лишенный стыда. Но очень талантлив в лести, поэтому ею словам обычно верят. По крайней мере окружающий мир, если не тот, у кого он работает.
– И?
Епископ выглядел несчастным.
– Ну...
– Говори прямо, Антоний!
Александриец поджал губы.
– Он - самый порочный человек из всех, кого я имел несчастье повстречать. Да, льстец, но также ядовитый и завистливый человек, который к публичной лести добавляет самые злобные слухи. Змея - если говорить прямо и кратко.
– Он подойдет великолепно. Присылай его ко мне. Я его сразу же найму. А затем дам все, что ему потребуется, как для публичной лести, так и для запуска слухов.
* * *
После того как епископ и Михаил вышли, Велисарий сел рядом с женой и взял ее за руку.
Он говорил точно так же - твердо и уверенно, не собираясь отступать, но в его голос добавилась нежность.
– Прости, любовь моя. Но это единственный безопасный способ. Другого я не вижу. Знаю, сколько боли он принесет, когда люди опять начнут шептаться о тебе, но...
Антонина засмеялась так резко, что ее смех напомнил воронье карканье.
– Обо мне? Ты думаешь, мне есть дело до того, что люди будут говорить обо мне?
Она повернула голову и посмотрела ему в глаза.
– Я - шлюха, Велисарий.
Муж ничего не ответил. В его глазах светилась только любовь. Жена снова заговорила.
– О, ты сам никогда не произносил это слово. Но я произнесу. Я трудилась на панели. Все это знают. Как ты думаешь, шлюхе есть дело до того, что люди говорят о ней?– Она снова резко засмеялась.– Ты понимаешь, почему императрица Феодора мне доверяет? Доверяет, Велисарий! Как никому другому. Потому что мы обе были шлюхами, а единственные люди, кому по-настоящему доверяют шлюхи - по-настоящему!– это другие шлюхи.
Слезы снова навернулись ей на глаза, но она их быстро смахнула.
– Я люблю тебя, как никогда никого не любила в жизни. Конечно, больше, чем я люблю Феодору. Мне даже не нравится Феодора, многим она не нравится. Но я не могла доверить тебе
– Тогда...
– Но меня очень волнует, что люди говорят о тебе!
– Обо мне?– Велисарий рассмеялся.– Что они еще могут сказать, чего не говорили раньше?
– Идиот!– прошипела она.– Сейчас они говорят, что ты женился на шлюхе. Поэтому они насмехаются над твоим здравомыслием и твоим вкусом. Но они видят, что шлюха не ходит от тебя на сторону, поэтому они - втайне восхищаются твоей мужской силой.– Она невольно засмеялась и скопировала шепот кумушек.– "Наверное, у него, как у коня, если он удовлетворяет шлюху".– Смех прекратился.– Но теперь они станут называть тебя рогоносцем. Насмехаться над тобой, как и над твоим здравомыслием. Ты станешь смешон. Смешон - слышишь меня?
Велисарий снова рассмеялся. Весело - к ее удивлению.
– Знаю, - сказал он.– И рассчитываю на это.
Он встал и протянул к ней руки.
– Да, любовь моя. Я на это рассчитываю.– Он сам скопировал шепот, которым передают слухи: - "Какой человек позволит жене появляться перед собой со своими любовниками? Только самый жалкий, слабый, трусливый".– Его голос стал твердым, как сталь.– И затем это дойдет до врага, и враг спросит себя и какой же из него полководец?
Антонина в удивлении посмотрела на него.
– Я не подумала об этом, - призналась она.
– Знаю. Но все это к делу не относится. Ты врешь, Антонина. На самом деле и тебя не волнует, что люди говорят обо мне, точно так же, как меня не волнует, что люди говорят о тебе.
Она отвернулась, поджав губы. С минуту молчала, затем наконец из ее глаз брызнули слезы.
– Нет, не волнует, - прошептала она.
– Ты боишься, что я поверю сплетням.
Она кивнула. Слезы полились градом. Ее плечи тряслись. Велисарий опять сел рядом и крепко обнял маленькую женщину.
– Я никогда им не поверю, Антонина.
– Поверишь, - выдохнула она между рыданиями.– Поверишь. Не сразу, но скоро. Может, и несколько лет не будешь верить. Но в конце концов поверишь. Или по крайней мере станешь задумываться, и подозревать, и сомневаться, и не верить мне.
– Нет. Никогда.
Она посмотрела на него сквозь слезы.
– Как ты можешь быть в этом уверен?
Велисарий грустно улыбнулся.
– На самом деле ты, жена, меня не понимаешь. По крайней мере, не полностью.– Его взгляд был направлен вдаль.– Думаю, единственным человеком, по-настоящему понимавшим меня, был Рагунат Рао. С которым я никогда не встречался, кроме как в видении. Но я тоже понимаю его, как он скрывается в лесу, неподалеку от дворца Венандакатры, молясь всем сердцем, чтобы любимая им принцесса позволила Венандакатре собой овладеть. И более того - улыбнулась бы своему осквернителю и похвалила его мужские способности. Я делал бы то же самое.