Окольный путь (Велисарий - 1)
Шрифт:
– Да нет. Как я могу объяснить? Все очень туманно. В самом моем видении - нет, не было никакой надежды. Не больше, чем в видении Велисария. Все кончалось, кроме долга. И личного благородства. Но осталось чувство, только чувство, что этого не должно быть. Что это необязательно так. Я знал: я вижу будущее и оно убийственно и неумолимо. Но я также каким-то образом почувствовал: все могло произойти иначе.
– Значит, все ясно. Ясно, как день, - объявил Михаил.
Велисарий вопросительно приподнял брови. Македонец хмыкнул.
– Послание от Бога, - произнес монах. Хищник снова выступил на первый план.– Это бесспорно видят
Велисарий улыбнулся грустной улыбкой.
– Я очень неплохо выполняю свой долг, Михаил. Но мне не совсем понятно, о каком долге идет речь.– Он вытянул вперед руку, жестом пытаясь остановить готовый вырваться гневный возглас монаха.– Пожалуйста! Я не спорю с тем, что ты сказал. Но я не епископ и не святой человек. Я солдат. Тебе легко говорить: побори пороки. Я к твоим услугам, пророк! Но не соизволишь ли ты объяснить мне более четко, как именно побороть порок?
Михаил хмыкнул.
– Ты хочешь, чтобы изможденный монах, пришедший из пустыни, чьи ноги с трудом держат его тело, объяснил тебе, как бороться с войском Сатаны?
– Я бы предложил, Велисарий, начать с твоего видения, - сказал епископ.
Вопросительный взгляд полководца переместился на него.
– Конечно, я не солдат, но мне показалось, что в твоем видении было два главных аспекта силы врага. Многочисленность армии и странное таинственное оружие.
Велисарий вспомнил свое видение и кивнул.
– Значит, мы должны уменьшить их количество, увеличить свое и, кроме всего прочего, открыть секрет их оружия, - закончил Велисарий.
Епископ кивнул. Велисарий почесал подбородок.
– Давайте начнем с последнего, - предложил он.– Оружие. Как мне кажется, оно чем-то похоже на оружие на основе лигроина* [Лигроин - смесь углеводородов. Компонент, например, реактивного топлива.], используемое нашим флотом. Конечно, у врага оно значительно мощнее и несколько другое. Но сходство есть. Вероятно, мы должны с этого и начинать.
Он уныло развел руками.
– Но я солдат. Не моряк и не инженер. Я видел лигроиновое оружие, но никогда им не пользовался. Это очень большие и неудобные штуки, чтобы использовать их в сухопутном сражении. И...– внезапно он замолчал.
Антонина хотела что-то сказать, но Велисарий жестом попросил ее помолчать. Его глаза, казалось, ничего не видели, он ушел в себя.
– Камень?– спросил епископ.
Велисарий снова жестом попросил помолчать. Все выполнили его просьбу, неустанно наблюдая за полководцем.
– Почти...– прошептал он.– Но я нечетко вижу...– Велисарий выдохнул воздух.
Неясные образы глубоко под землей. Невозможно четко различить их - и не из-за отсутствия освещения, а из-за необычности. Видение: трое мужчин в комнате, под зданием, наблюдают за какой-то огромной хитрой машиной. Чувство страха и ожидания. Видение: те же люди в странных очках смотрят сквозь щель; страх, напряжение; внезапная слепящая вспышка света, восторг, страх; благоговение. Видение: другие люди, работающие под землей над какой-то гигантской, трубой? Видение: труба летит, рассекая небо. Видение: странные здания
Образы исчезли так же быстро, как появились. Велисарий потряс головой, сделал глубокий вдох. Описал видения другим, собравшимся в комнате - так, как мог.
– В них нет смысла, - сказала Антонина.
Велисарий почесал подбородок и медленно произнес:
– Думаю, есть. Нет, не в них самих. Я понятия не имею, что там происходило, в этих видениях. Но где-то внизу есть логика. В каждом случае возникало чувство, что люди трудятся вместе, чтобы раскрыть секрет, а затем создать машины, которые смогут использовать этот секрет. Они работали над проектами - планомерно, целенаправленно, координируя усилия. Это не тыканье в темноте. И они не простые рабочие или мастеровые. Он сел прямо.
– Да! Вот что нам требуется. Мы должны запустить свой проект, чтобы раскрыть секрет оружия малва.
– Как?– спросила Антонина.
Велисарий поджал губы.
– Мне кажется, наиболее важными являются две вещи. Мы должны найти человека, который сможет возглавить работу, и нам нужно место, где он будет работать.
Епископ откашлялся.
– Могу предложить решение, по крайней мере, одной проблемы. Вы слышали про Иоанна Родосского?
– Бывшего морского офицера?– Велисарий кивнул.– Я знаю его репутацию как военного. И то, что он подал в отставку при неясных обстоятельствах. Больше ничего. Лично никогда не встречался.
– Теперь он живет в Алеппо, - сообщил александриец.– Получилось так, что я - его исповедник. В настоящий момент у него нет определенных занятий, и ему это не нравится. Дело не в деньгах. Он достаточно богат и не страдает от недостачи чего-либо материального. Но ему очень скучно. У него острый ум, он активен от природы и ненавидит безделье. Думаю, Иоанн будет рад поучаствовать в нашем проекте.
– А если его опять призовут на службу?
Антоний кашлянул.
– При сложившихся обстоятельствах это маловероятно.– Он кашлянул еще раз.– Он... ну... вы же понимаете: я не могу открыть тайну исповеди. Давайте просто скажем, что он много раз оскорбил слишком многих властных фигур, поэтому его возвращение во флот маловероятно.
– А его моральные устои?– спросил Михаил.
Антоний посмотрел в пол, разглядывая плитки с таким интересом, которого эти незамысловатые предметы не заслуживали.
– Предполагаю, что снова должен напомнить вам о тайне исповеди... пробормотал он.
– Да. Да, - нетерпеливо перебил Михаил и махнул рукой с таким видом, словно заявляя: он относится к тайне исповеди с таким же почтением, как к навозу.
– Позвольте мне просто сказать...– Антоний колебался и выглядел несчастным.– Ну... карьера Иоанна Родосского во флоте шла бы более гладко, и он не оказался бы на берегу, если бы был евнухом. Он и сейчас беспутный, когда ему за сорок. Иоанн не может жить без женщин, и, к сожалению, женщины влюбляются в него слишком часто.