Оковы прошлого. Книга 2

Вольф Триша

– Что за проблемы тогда у Ганнета?

– Преобладающее число акционеров.
– Пауза. – У меня есть запасной план, если кто-то из партнёров попытается приобрести контрольный пакет акций. Фирма вынужденно приостанавливает работу. Информация о членах фирмы уничтожается, а сами они исчезают, будто их вовсе и не было.

Интересно. Чейз Ларкин - опытный бизнесмен. Ведет бизнес-модель, которая вызывает у меня уважение. Но ни одна система и ни один человек не лишены слабости. Если его нельзя просто убрать, как препятствие, я найду

способ найти брешь в его броне.

Уверен, его симпатичная помощница сможет мне помочь.

– У Ганнета есть какие-нибудь мысли на этот счет?
– я подаюсь вперед.

– Есть помощник юриста, к которому Ларкин определенно питает слабость. Думаю, мы что-нибудь придумаем. – Кажется, Ганнет на нашей стороне. Хорошо.
– В противном случае, я все приготовлю к завтрашнему вечеру.

– Я знаю, что так и будет, - я завершаю телефонный звонок, ощущая напряжение в шее. Давно я так не беспокоился за успех операции.

Мои губы растягиваются в улыбке, когда я понимаю, что мне нравится это соперничество. Подобные условия держат человека в тонусе. И, честно говоря, это избавляет от скуки. В игривом настроении, вызванным этим осознанием, я подхожу к своей маленькой шлюхе, корчащейся на полу.

Капли пота покрывают ее лицо, тело блестит от сдерживаемого желания. Я опускаюсь на колени рядом с ней и подхватываю одну из игрушек.

– Готова к представлению, красавица?

Я погружаю пальцы в ее волосы и с силой оттягиваю ее голову назад, вгоняя вибратор в ее задницу. Она дергается от боли, но вскоре начинает покачивать бедрами, прося о продолжении.

– Да, - выдыхает она.

– Хорошая шлюха.

За определенную цену мы все шлюхи.

Глава 7

Союзник

Куинн

Густой туман накатывает с реки, заслоняя полуденное солнце, словно предупреждая город об опасности. Странное погодное явление для этого времени суток. Будто сама природа чувствует надвигающиеся перемены.

Запах осени обычно успокаивает меня. Он свеж и чист, приносит с собой умиротворение после обычно неспокойного летнего сезона. Мне это нравится. Подобное спокойствие благотворно влияет на меня, подавляя симптомы навязчивого состояния.

Но сейчас я ощущаю нечто далекое от этого чувства, когда приближаюсь к месту преступления. Вязкий туман липнет к коже, источая смрад гнили и смерти. И опять помойка. Я хотел, чтобы преступник хотя бы раз был более изобретателен и оставил тело подальше от мусорных баков.

– Сэр, вам нельзя...
– полицейский резко обрывает свое замечание. – О, простите, детектив Куинн, – потирая затылок, он выглядит смущенным, - нам было приказано не пускать вас...

– Все в порядке, – небрежно взмахиваю рукой.
– Я не буду пересекать ленты, - указываю на полоску желтой

ленты на месте преступления в нескольких футах впереди.

Кажется, парень кивает с облегчением.

– Мне лучше вернуться к работе. Вы не поверите...
– он замолкает, понимая, что может взболтнуть лишнего, и уходит, прежде чем успеет произнести еще хоть слово.

Я выпускаю болезненный вдох из напряженных легких. Тот факт, что Векслер и пальцем не ударил, чтобы отменить мое чертово отстранение, вызывает раздражение. Конечно, еще не прошло и двадцати четырех часов, но я наивно надеялся, что он передумает к этому времени. Это то, что удерживало мое чувство собственного достоинства от полного уничтожения.

И, видя, как Эйвери вкладывается в это дело, не отвечая на мои сообщения, мое эго получает удар.

Насколько я нужен ей?

Я получаю ответ на этот вопрос, когда мой телефон оповещает о сообщении. Я делаю глубокий вдох. Наконец-то.

Эйвери: Прости, была занята. Я в порядке. Все хорошо. А. Кинг? Кажется, я как-то переписывалась с ним на форуме. Я думала, он тоже ученый. Так кто этот парень? Ты предполагаешь, он один из них? Так вот как они меня нашли?

Я могу чувствовать ее панику через текст.

Я: Ты не сделала ничего плохого. Я разберусь с этим. Но пусть рядом с тобой всегда будет кто-нибудь из полиции.

Я бросаю взгляд на оцепленное место преступление. Пресса тоже следит за происходящим: их фургоны стоят всего в нескольких футах, и репортеры вытягивают шеи, чтобы хоть мельком увидеть жертву.

Я замечаю, что Карсон разговаривает с другим детективом, и он выглядит... хорошо. Он спокоен. И уверен в себе.

– Мило. Очень мило.
– Новичок внезапно становится важной птицей. Я нужен здесь не меньше, чем патрульный полицейский.

Когда Карсон замечает меня у места преступления, он направляется в мою сторону.

– Зачем ты здесь, хочешь, чтобы федералы выгнали нас?
– Увидев мое озадаченное выражение лица, он добавляет: - Еще два тела... – Затем оглядывается, понизив голос: - Обнаружены еще два тела, но федералы забрали их. Они уже собрали свою команду, эксперты на месте преступления, а участок кишит черными костюмами.

Эта информация словно удар под дых. Три трупа. За один день. Черт возьми. Я кручу головой, пытаясь найти Эйвери.

– Тот же почерк? – спрашиваю я. Если недавние убийства связаны с нашим делом, то могу только представить, какое чувство вины гложет Эйвери за то, что выжила. Она сбежала, а другие женщины - нет.

Как только я собираюсь написать ей, Карсон произносит:

– Об этом тяжело говорить. С жертвы содрали чертову кожу.
– Я опускаю телефон и смотрю на него.
– Либо это тот же самый садист, - продолжает он, - либо кто-то хочет, чтобы мы так думали.

Черт. Я провожу рукой по лицу.