Оковы прошлого. Книга 3
Шрифт:
Маленькая красная точка указывает местоположение Куинна на карте. Он все еще в «Логове». А затем я переключаю экран и нажимаю кнопку, чтобы заглушить сигнал.
Через мгновение Эйвери поднимает глаза. Она смотрит в окно. Я только что проехала дорогу, которая ведет к клубу.
– Мне хочется проехаться по живописному маршруту, - отвечаю я, откидываясь на сиденье.
– У нас никогда не было возможности просто... поговорить.
Я чувствую, как растет ее беспокойство, атмосфера между нами сгущается из-за ее опасений.
– При всем уважении,
Я пожимаю плечами.
– Это только так кажется. Давай посмотрим на это объективно. Охоты на людей больше не будет. Каждый человек, представляющий интерес в этом деле, либо мертв, либо заключен в тюрьму. К чему будут все эти доказательства?
Ей требуется несколько секунд, чтобы обдумать мои слова.
– Доказательства крайне важны. Мы только предполагаем, что МакГрегор приказал убить двух своих людей, - она делает паузу.
– Троих, включая Райланда Мэддокса.
– У тебя есть другая теория?
– Я работаю не на основе теорий, - в ее голосе слышится нотка нетерпения.
– Вот почему так важно изучить все улики. Чтобы я могла дать детективам то, что им нужно для проведения расследования и разработки теорий.
– И ты так хорошо справляешься с тем, чтобы дать детективу Куинну то, что ему нужно.
– Простите?
– огрызается она.
Я пренебрежительно машу рукой, а затем крепче сжимаю руль.
– Десять минут не помешают расследованию, - говорю я.
– Во всяком случае, тому, что от него осталось.
Я слышу, как она делает глубокий вдох.
– Мои личные отношения с детективом Куинном заставляют вас сомневаться в моей профессиональной этике? Моей способности выполнять работу?
Смех вырывается наружу. Она такая дерзкая.
– Я никогда не сомневалась в твоих способностях, доктор Джонсон. Как раз наоборот, - я сворачиваю на шоссе. Ее отвлеченное внимание мешает ей заметить, что мы направляемся в сторону аэропорта.
– Тогда я не понимаю…
– Назови то, что ты хочешь, - говорю я ей.
– Простите?
– Только одно. Первое, что приходит в голову. Это простая просьба, но в ней заключено глубокое понимание. У такого преданного делу человека, как ты, есть цель. Намечен путь к своему будущему. Итак, скажи мне: что стоит на первом месте в твоем списке, к чему ты стремишься каждый день?
Ее тело повернуто в мою сторону. Я чувствую, как ее пристальный взгляд сузился на мне, а смятение вместе с испугом исходят от нее, буквально крича о себе.
– Тогда я начну, - говорю я.
– Я читала твое досье. Я знаю, что твои родители погибли в автокатастрофе, и что ты некоторое время боролась за место в колледже, - я оглядываюсь.
– Должно быть, это было нелегко. Но ты преодолела все трудности. Ты пробила себе дорогу наверх. Ты стала лучшей на курсе и сразу же получила место судебного патологоанатома в Нью-Йорке.
Она отводит взгляд.
– Какое это имеет отношение к нынешней ситуации?
– Большое, - мы обмениваемся взглядами.
– Женщине нелегко превзойти
– Поверь мне, я знаю. Для этого нужна особая дисциплина, - я подмигиваю ей.
– К сожалению, старая пословица все еще верна: мы должны работать вдвое усерднее, чтобы нас воспринимали вдвое лучше, - я продолжаю.
– Ты отклонила предложение стать главным судмедэкспертом в Нью-Йорке. Было ли это вызвано твоим собственным страхом, или у тебя на примете есть более солидное место?
– Откровенно говоря, агент, это не ваше дело, - она щелкает по экрану телефона и открывает текстовое приложение.
Я сжимаю руль до боли в костяшках пальцев.
– Здесь нет сигнала.
Ее руки замирают. Кое-что доходит до ее сознания, но она не может понять, что именно. Пока нет.
– Остановите машину.
– У нас схожая история, - продолжаю я, игнорируя ее требование.
– Ну, не в смысле трагедии. Смерть моей матери вряд ли можно было назвать трагическим случаем.
– Почему я не могу поймать сигнал?
– Тише, - успокаиваю ее я.
– Невежливо перебивать. Слушай. Это очень важно, - я с искренностью смотрю на нее.
– Это несправедливо, что я читала твое досье и знаю интимные подробности твоей жизни. Будет правильно, если я поделюсь в ответ некоторыми личными подробностями своей жизни.
Я замедляю машину, чтобы мы могли спокойно ехать по шоссе. У нас есть время.
– Моя мать была шлюхой, - признаюсь я, нарушая тишину, – которой платили. Мой дом был переполнен сексом. Запах. Эти звуки. Стыд - он въелся в мои поры. Ее клиенты приходили в любое время, - я едва сдерживаю усмешку, конечно, они смеялись.
– Мне было всего четырнадцать, когда они начали обращать внимание на меня.
Эйвери бесполезно постукивает по экрану своего телефона. Шум отвлекает. На сегодня с меня достаточно отвлекающих факторов. Я протягиваю руку через консоль и вырываю телефон у нее из рук. Она сопротивляется изо всех сил. Я впиваюсь ногтями в ее кожу, и когда машина начинает сворачивать, ее хватка ослабевает.
– Несмотря на то, что некоторые могут подумать, - я разбиваю телефон о приборную панель, - на самом деле мне не нравится наказывать. Но отвлекающие факторы недопустимы.
– Ты сумасшедшая, - произносит она.
Я бросаю разбитый телефон на пол.
– Возможно, - соглашаюсь я.
– Или, может быть, весь остальной мир безумен, а я просто гений, умеющий этим пользоваться.
Она тянется к дверной ручке.
– Удар об асфальт на скорости сорок пять миль в час никак не повлияет на цвет лица девушки, - я улыбаюсь, и ее рука опускается на колени. Она все еще неспокойна.
Я жду этого момента - когда Эйвери совершает очень предсказуемый шаг. Лучше нам убрать все помехи с дороги.
Она ныряет за сумкой, зажатой у нее между ног. Я даю ей достаточно времени, чтобы понять, чего не хватает, прежде чем прочищаю горло. Когда она поднимает взгляд, ее глаза останавливаются на пистолете в моей руке, и я медленно предупреждаю ее: