Октавия

Купер Джилли

– Дорогая, можешь опустить все эти имена, - лениво протянул Кит.
– Вряд ли они тут кого-нибудь впечатлят.

Ноэль вспыхнула и нахмурилась. Ронни обернулся к Шатти.

– Ты уже решила, что будешь делать, когда вырастешь?
– спросил он.

– Я решила не выходить замуж, - сказала она.
– Это может войти в привычку, как у мамы.

Кит с Ронни оглушительно расхохотались. Даже Кори улыбнулся.

– Вольно же Ронни смеяться, - сердито бросила Ноэль.
– У него уже было три жены.

– Своих или чужих?
– осведомился Кит.

Гэрриет

почувствовала, что больше не может тут находиться. Она поднялась, чтобы собрать тарелки и принести десерт. Кит вышел вместе с ней на кухню.

– Какой приятный вечер, - сказал он.

Гэрриет ничего не ответила.

– Послушай, не принимай это так близко к сердцу. Ноэль всегда работает на публику, так что все в порядке.

– В порядке? А Кори?
– сердито спросила Гэрриет, с грохотом ставя посуду в раковину.

– Не забывай, что Кори писатель, и для него все это жизненный материал. Вот увидишь, весь этот обед потом появится в каком-нибудь его сценарии.

Когда они вернулись в столовую, Ронни Акленд силился поддержать светский разговор.

– Как ваш новый сценарий?
– спросил он у Кори.

– Никак, - лаконично отвечал Кори.

– А мне понравилась твоя последняя книга, - заметил Кит, наполняя бокалы.
– Я наткнулся на нее в спальне у одной знакомой и так зачитался, что весь день ни о чем другом не вспоминал.

Кори улыбнулся.

– Гэрриет делает такие пудинги - пальчики оближешь, - мечтательно произнесла Шатти, прокладывая русло для сливочной речки в своей порции шоколадного мусса.
– Мамочка, если ты все равно женишься на Ронни Акленде, тогда почему бы папе не жениться на Гэрриет?

Над столом повисла ледяная тишина, потом Кит расхохотался. Гэрриет опрокинула свой бокал с вином.

Кори невозмутимо намочил салфетку в кувшине с водой и начал промокать красное пятно на скатерти.

– Не знаю, где вы планируете остановиться, - сказал он Ронни Акленду, - но я слышал, что в Болтонском аббатстве только что открылась прекрасная гостиница.
– И он принялся расписывать достоинства новой гостиницы.

Сверху как будто послышался детский плач.

– Это Уильям, - с облегчением пробормотала Гэрриет и пулей вылетела из-за стола.

В своей комнате она долго прижималась пунцовыми щеками к оконному стеклу. Как могла Шатти такое сказать! Да еще в присутствии матери!

Когда она закончила кормить Уильяма, послышался стук в дверь и в комнату, к немалому удивлению Гэрриет, вошла Ноэль Белфор собственной персоной.

– Я решила подняться к вам, пока мужчины пьют свой портвейн, - сказала она.
– О, какой очаровательный малыш! Можно я его подержу?

– Он не ко всем идет на руки… - неуверенно начала Гэрриет, но Ноэль уже забрала Уильяма и принялась щекотать его своими длинными-предлинными ресницами. Уильям смеялся до икоты.

Какая она красивая, с завистью подумала Гэрриет. Неожиданно Ноэль отвернулась от Уильяма и обратила свои желто-карие глаза на Гэрриет.

– Скажите мне правду - как Кори? Он очень переживал из-за моего приезда?

Вопрос

застиг Гэрриет врасплох.

– Да, очень. Тем более что вы приехали вместе с мистером Аклендом.

– Ах, я знаю, что не следовало этого делать, - сказала Ноэль.
– Но в последнее время Кори ведет себя со мной прямо-таки по-хамски, и мне захотелось хоть как-нибудь ему отомстить. Вы, вероятно, думаете, что я злая и испорченная? Возможно, но вы не представляете, как тяжело десять лет жить с человеком, который женат на своей пишущей машинке! И все же, - продолжала она, - все эти десять лет я по-настоящему не любила никого, кроме Кори. Мои многочисленные романы на самом деле имели одну-единственную цель - заставить Кори меня полюбить.

– Но он и так вас любит, - удивленно сказала Гэрриет.

– Я допускаю, что любит - по-своему, конечно, - но при этом он может часами меня не замечать. Представьте: человек в любой момент отключается, и для него уже ничего не существует, кроме какого-то идиотского сценария. А какое высокомерие! Эрскины все такие. Думаю, вы согласитесь, что ужиться с ним нелегко.

Она взглянула на Уильяма, который уже доверчиво склонил головку к ней на плечо.

– Эх, малыш, и почему вы все становитесь такими гадкими, когда вырастаете?
– вздохнула она.
– Я даже не уверена, правильно ли я делаю, что развожусь с Кори и выхожу за Ронни. А что вы мне посоветуете?

– Я не знаю, - пробормотала Гэрриет.

Зачем она мне все это говорит, в отчаянии думала она. Я не хочу обсуждать с ней Кори.

Однако Ноэль еще не услышала того, что хотела.

– Вы правда думаете, что Кори любит только меня, а никого другого?

Гэрриет долго молчала.

– Да. И он очень страдает.

Ноэль положила Уильяма и, рассеянно улыбаясь, подошла к туалетному столику Гэрриет. Некоторое время она изучала свое отражение в зеркале, потом взгляд ее упал на карточку Саймона.

– О, какой красавец. Стоп!.. Это же Саймон!
– Она взглянула на Уильяма, снова на Саймона и в одно мгновение сообразила, что к чему.
– Так это и есть отец вашего ребенка?

Гэрриет кивнула, не в силах произнести ни слова.

– Я его знаю, - сказала Ноэль.
– И даже очень хорошо. Он делает успехи; возможно, этим летом мы с ним даже будем сниматься в одном фильме. Так, значит, он отец?.. Интересно, а сам-то он об этом знает?

– Я писала ему, - сказала Гэрриет.

– Скорее всего он не получил вашего письма. Он ведь обожает детей. Он даже говорил, что мечтает нарожать их не меньше десятка.

Глаза Гэрриет наполнились слезами.

– Расскажите мне, как у него дела, - попросила она.

***

После обеда Кит уснул на диване, Ронни и Ноэль повезли детей в кафе, Кори заперся у себя в кабинете, а Гэрриет наконец-то осталась наедине с грязной посудой и со своими перепуганными мыслями.

Вернувшись, Ноэль зашла в кабинет Кори, однако через минуту опять появилась в гостиной, мрачнее тучи, и сразу же отправилась наверх переодеваться. Они с Ронни ужинали сегодня у каких-то знакомых.