Октавия
Шрифт:
– Все пьем красное?
– спросил он, оглядев присутствующих.
– Я хочу белое, - сказала Ивонн.
– Намного меньше прибавляет вес, ты согласна, Кейбл?
– Что?
– спросила Кейбл, которая раскалялась, глядя на Ники.
– А, да, конечно.
Ивонн решила, что самое время отвлечь их друг от друга.
– Я только что говорила Матту, как мне нравится Ирландия. Кейбл, она так удивительно первозданна.
– Тогда бы вам понравилась моя хибара, - сказал Матт, взяв еще один кусок
– В гостиной - цыплята, дед сожительствует с ослицей в лучшей спальне, а мамаша угощает приятелей-джентльменов за столом, где подает свинья.
– Теперь вы меня поддразниваете, - сказала Ивонн. прищурившись.
– Держу пари, у вас очаровательная семья, правда, Кейбл?
– Меня им не представили, - отрезала Кейбл.
Температура за столом, казалось, упала ниже нуля.
– Боюсь, она меня выведет из себя, - тихо сказал Матт.
Наступила неловкая пауза, по счастью, прерванная подоспевшим вином. Джеймс, плохо улавливавший подводные течения, начал рассказывать какой-то биржевой анекдот, размахивая при этом большой редиской. В бледно-голубом костюме и со своими пухлыми щеками он вдруг напомнил Имоджин Кролика Питера.
– Джамбо, не хрусти, - сказала Ивонн с раздражением.
– Ты знаешь, как это действует мне на нервы. Здесь ужасно медленно обслуживают.
При виде первого блюда - чего-то вроде котлеты из цыпленка с начинкой из гусиной печенки, плававшей в светло-оранжевом соусе в черную крапинку - у Имоджин вырвался жадный стон. Напротив нее Джеймс причмокивал, поглощая копченого лосося с каким-то зеленым соусом. Матт ел улиток. Ивонн жевала тертую морковь со скоростью двадцать нажатий челюсти на одну ложку. Ники и Кейбл, перескочив через первое блюдо, курили.
Вино даже на непросвещенный вкус Имоджин было замечательное, густое и отдававшее знойными гроздьями.
– Почти чувствуешь вкус крестьянских ног, - сказал Матт.
– Что такое - эти черные крупинки, - спросила его Имоджин, используя уже четвертый кусок хлеба, чтобы подобрать весь соус.
– Трюфели, - объяснил Матт.
– Для свиней - настоящая беда. Они ради них целыми днями роют землю, а в тот момент, когда находят наконец свой восхитительный деликатес, у них его забирают из-под носа.
Как у меня забрали Ники, с грустью подумала Имоджин.
Кейбл и Ивонн разговаривали о делах.
– Они отлучили ее от бикини, потому что она была слишком толстой, - сказала Ивонн.
– От этой светлой помады у нее губы похожи на резиновые шины, - сказала Кейбл.
– Сама виновата. Каждый вечер проводит у Уэджиз или у Трампа, а клиент, в конце концов, покупает твое лицо, а не твою способность пить в злачных местах до четырех часов утра.
– Про кого это они говорят?
– шепотом спросила Имоджин.
– Очевидно, про какую-то
– Меня взяли на рекламу ?Витабикса?, - покровительственно сообщила Ивонн, принимаясь за полоски зеленого перца.
– Ты ведь, Кейбл, имела на него виды? Продюсер сказал мне, что для этой роли ты слишком сексуальна.
– Очевидно, поэтому он и пытался затащить меня в постель, - выпалила Кейбл, зажигая одну сигарету от другой.
Ники вдруг взглянул на Имоджин, указал глазами на Кейбл, потом на Ивонн, после чего возвел глаза к небу. Имоджин с облегчением усмехнулась.
– Больше никакого хлеба, Джамбо, - приказала Ивонн, продолжая жевать с той же скоростью, - ты уже съел его вполне достаточно.
Кроме нее, все уже закончили. Официанты стояли наготове, чтобы забрать тарелки и поставить серебряные блюда.
– Пожалуй, я примусь за следующее, - сказал Матт.
– Мы не можем торчать тут всю ночь.
Второе блюдо Имоджин, мясо бургиньон, толстый, темный, ароматный и пульсирующий кусок, приправленный травами, едва ли не лучше первого.
– В жизни никогда не пробовала ничего подобного, - сказала она Матту.
– Отлично, - он наполнил ей бокал и поглядел на сидящую напротив Кейбл, которая вынимала из форели воображаемые косточки. Приятно, когда кто-то рядом получает от еды удовольствие.
– Кнели очень разочаровывают, - проворчала Ивонн.
– Что можно ожидать от пирожков с заветренной рыбой?
– сказал Ники.
– Я всегда думал, что кнеля - это что-то такое, в чем спит собака, - сказал Джеймс и зашелся хохотом.
– Вина тебе уже хватит, - резко сказала Ивонн.
– Вы давно женаты?
– спросил Матт.
– Ровно сорок восемь недель, - сказала Ивонн, изобразив то, что она считала подкупающей улыбкой.
– Мы до сих пор считаем наш брак на недели, а не месяцы.
– Недельные годовщины, - сухо сказал Матт.
– Как трогательно.
Кейбл бросила на него строгий взгляд.
Джеймс стал рассказывать Имоджин длинный и запутанный анекдот, на котором она никак не могла сосредоточиться, так как в это самое время Ивонн, повернувшись к Ники, спросила:
– Как вы с Имоджин познакомились?
– В Йоркшире.
– О, я люблю Йоркшир, он такой нетронутый.
– Как Имоджин, - сказал Ники.
– Они носовым платком обвязали попугаю глаза… - рассказывал Джеймс.
– Вы долго встречались?
– спросила Ивонн.
– А другим платком завязали клюв… - продолжал Джеймс.
– Она выглядит ужасно юной. Удивляюсь, как это отец отпустил ее с вами.
– И я удивляюсь.
– Чем она занимается?
– Сидит в библиотеке и мечтает.
– А потом они оба идут в постель… - сказал Джеймс.