Омут
Шрифт:
– Ты очень красивый, Егор, - девушка улыбается.
– Бабочка тебе очень идёт.
– Ты тозе очень класивая, Лёна!
Ей трудно с этим согласиться, поэтому она просто проводит ладонью по светлым волосам брата, наслаждаясь их мягкостью.
– Егор, пора, - зовёт Инна и протягивает сыну руку.
– Няня уже ждёт.
Мальчик кивает и, обхватив ручками лицо сестры, чмокает её в кончик носа.
– Пока, Лёна. Увидимся вечелом, да?
– Конечно.
– Пойдём, парень, - Олег легко подхватывает сына на руки.
– Провожу тебя.
Алёна встаёт
– Завтрак через десять минут, - бросает мама прежде, чем пойти следом за мужем.
– Пожалуйста, приведи себя в порядок.
Она обходится восемью, чтобы подсушить волосы, найти ремень для брюк, которые ей велики, скинуть тетради в другую сумку, потому что свою любимую - подарок тёти, забыла у Кира вместе с вещами, и успокоить сердце.
Хорошо, что по расписанию сегодня стоят лишь одни лекции, к которым можно подготовиться, перечитав прошлые конспекты. Иначе бы ей пришлось туго после разговора с Королёвым, его касаний и неясных намёков. Осталось только перетерпеть обязательный завтрак в кругу "семьи" и, наконец, сбежать.
К столу Алёна подходит вместе с Олегом, который пропускает её вперёд, из-за чего она мажет плечом по его груди, торопливо садится рядом с мамой и как можно дальше от него.
– Приятного аппетита, - Инна берётся за вилку.
У Отрадной нет аппетита, как и желания сидеть за этим столом, но с мамой ссориться не хочется, поэтому она без особого энтузиазма отправляет в рот ложку с кашей, сваренной специально для неё. Завтраки в их доме - один из способов создания образа идеальной семьи, о которой Инна так мечтает. В которой каждый счастлив и любим. В которой нет места депрессии, мрачным мыслям и боли. Поэтому Алёна обычно молчит и старается лишний раз не напоминать о себе, но сегодня ей не везёт.
Мама внешне абсолютно спокойная, но внутри, судя по тяжёлому взгляду, взвинченная до предела, вдруг поворачивается к ней и спрашивает:
– Во сколько ты сегодня вернёшься? Снова ночью или соизволишь прийти вовремя?
Девушка с трудом проглатывает кашу, ставшую в горле комом, и неопределённо пожимает плечами.
– Что это значит, Алёна? Ты же умеешь говорить, скажи нормально.
– Не знаю, мама, - тихо произносит, смотря себе в тарелку.
Инна цокает языком и закатывает глаза.
– А кто будет знать?!
– Я же говорила, что работаю над важным проектом и…
– И это мешает тебе вовремя вернуться домой?
Отрадная сжимает пальцы на ложке крепче и сутулится, надеясь, что мама сама прекратит этот разговор и ссоры получится избежать.
– Алёна, ты язык проглотила?
– женщина наклоняется над ней, пытаясь заглянуть в лицо.
– Почему ты со мной не разговариваешь?!
– А что ты хочешь от меня услышать?
– Нормальные ответы, а не пренебрежение к матери!
– злится Инна.
– Ещё раз спрашиваю, во сколько ты вернёшься домой?!
Алёна молчит, чувствуя на себе гневный женский взгляд и изучающий мужской. Олег, словно тоже ждёт от неё ответа, но ей нечего сказать, потому что девушке самой неизвестно получится ли сегодня им с Авдеевым позаниматься
– Слушай, дорогая моя, - мама, устав ждать ответа, дёргает её за плечо и разворачивает к себе.
– Если ты снова обманываешь… Если ты опять взялась за эти глупости… - указывает глазами на браслеты, скрывающие шрамы.
– То я тебя сразу же сдам в клинику, чтобы тебе, в конце концов, промыли мозги и показали как быть нормальным человеком, а не…
– Инна, - неожиданно обрывает Королёв, отставляя от себя кружку с кофе.
– Хватит.
– Нет, не хватит! Она наша дочь, Олег!
– четко проговаривает Инна, обернувшись к нему, и от этих слов у Алёны каша просится наружу.
– Тебе всё равно во сколько она вернётся домой и чем именно занимается, пока шляется непонятно где? Учёбой или самовредительством?
Отрадной хочется закрыть уши руками, чтобы не слышать этот разговор, и исчезнуть так далеко, насколько это возможно, но взгляд отчима пригвождает её к стулу. В его ореховых глазах читается "не уходи"и девушка, поджав губы, отворачивается.
– Алёна - твоя дочь, Инна, - отвечает мужчина спокойным голосом.
– Да неужели?!
– сразу же взвивается мама, с громким звоном кинув столовые приборы на тарелку.
– А тебе она тогда кто, позволь узнать? Падчерица? Чужая девка, с присутствием которой тебе приходится мириться? Кто?!
Алёна крепко зажмуривается и прикусывает изнутри щёку, чтобы не выпалить отчаянное, постыдное и грязное:
Я любовница, мама.
Я ему любовница!
– Ну, чего молчишь, любимый? Давай, не стесняйся! Мы тебя с удовольствием послушаем, правда, Алёна? Заодно расскажешь во сколько сам планируешь вернуться домой! Как обычно, за полночь или ближе к утру?
Голос Инны звенит от эмоций и, отражаясь от посуды, мебели, стен, болезненно пульсирует в висках. Девушка зажмуривается ещё крепче и закрывает уши руками, но всё равно слышит, как Олег расслабленно произносит:
– Алёна, ты тоже хочешь послушать, где я был ночью?
Этот вопрос становится последней каплей. Отрадная резко встаёт из-за стола и задвигает за собой стул.
– Мне пора на учёбу.
Голос срывается на последней фразе, также как и сердце, когда следом за ней поднимаются и отчим с матерью.
– Я тебя отвезу, - одновременно говорят они.
– Не нужно. Я доберусь на метро.
Девушка почти бегом бросается вон из кухни и, схватив сумку с курткой, покидает квартиру. Звуки её торопливых шагов разносятся по всей лестничной клетке, пока она сбегает вниз, но не заглушают мысли, от которых ей хочется перегнуться через перила и полететь головой вниз.