Он, она и три кота
Шрифт:
Савка резко выпрямился. Так резко, что не успел сообразить, что сказать.
— Я не думаю, что Оливия согласится… — услышала я наконец за спиной голос Саши.
— Не согласится, заберет. Она адрес знает. Забирай, забирай кота. Барсик счастлив будет. Ему собаку Алексей Михайлович привезет для компании — будет ее воспитывать…
Я не оборачивалась к коридору: смотрела Савке в лицо: ну, без лишних слов дошло до него, что это не его замена ко мне пожаловала? Или его, но не ко мне…
— Саша, в шкафу между комнатами переноска. Там же корм. Возьми весь пакет. Ты ж на машине?
— Да, —
Кажется, понял, в чем заключается моя материнская помощь.
— Я сейчас все сделаю.
— Только руки потом помой и иди уже есть. Ну так что? — я смотрела на Савку в упор: — Хотите кота, молодой человек? Он редко к кому ластится. А тут прямо-таки любовь с первого взгляда. Возьмите котика. Он не предает.
Савка не сводил с моего лица взгляда:
— Мама не согласится.
— Ну, мамы много чего запрещают сыновьям, а вы все равно делаете, ведь так? Сначала побурчит для порядка, потом смирится. Берите кота. Я и лоток дам, и корм. Минус два кота — это счастье!
— Нет, спасибо. Я лучше пойду.
И пошел — наконец, и Люций за ним, но спускаться не стал, просто уставился вниз, а потом на меня: типа, куда это он? А яичница с колбасой для кого тогда? Для Сашки!
— Надежда Витальевна… — Нет, не вспомнил отчество! — Вам не кажется, что это некрасиво? Оливия не поймет, — заявил он вместе с благодарностью за яичницу.
— Во всяком случае, она к тебе приедет, а там сами решите про свой второй шанс. Я не хочу лезть к вам. Не хочу быть крайней. Понимаешь?
Он отвернулся, снова поблагодарил. Посадил кота в переноску, повесил на локоть мешок с кормом. И ушел. Восвояси. Наконец-то! А я схватила телефон. Ну, конечно, написал: «Позвони мне, пожалуйста…» «Позвони мне, позвони… Позвони мне ради бога…» — пел мой внутренний голос голосом Ирины Муравьевой. Но не ликовал. Говорить с Савкой не хотелось. Не о чем. А обижать обидевшегося еще больше — еще больший грех, чем приласкать мальчишку в раздрае чувств. Обоюдном, кстати…
10.7 "Белый и пушистый"
— Савелий, мы все друг другу сказали, — выдала я вместо приветствия.
Все благословения я послала ему, ожидая соединения с абонентом.
— Надя, я не могу так…
— Как ты не можешь? Тебя Оливка послала уже? В общем, у нее сегодня день посыланий. До основанья и потом — это ваш юношеский максимализм, но мы, старшее поколение, знаем, что строить не ломать. И я ничего ломать не собираюсь. Я все рассказала Леше, так что никакого сюрприза ты устроить ему не сможешь. И я очень надеюсь, что кот моей дочери так же важен, как и мужчина, с которым она почти целую пятилетку отпахала.
Тишина была недолгой — однако ж, достаточной для того, чтобы сглотнуть горькие слюни: они явно горчили у нас обоих.
— Надя, я хочу быть с тобой…
— Пьяный врач мне сказал, тебя больше нет, — пропела я в меру своих выдающихся музыкальных возможностей текст «Наутилуса» — Пожарный выдал мне справку, что дом твой сгорел, но я хочу … Савка, ну хватит! — сказала я уже не нараспев, а довольно строго. — Всему есть предел. Ревности и обидам тоже. Не переходи границы благовоспитанности. Не позорь свою маму. Ей было бы за тебя очень стыдно.
— А тебе за дочь стыдно?
— Очень.
Даже не дышал. Никаких звуков в трубке, точно я говорила со своим отражением в зеркале, хотя не стояла перед ним. Сидела на стуле и смотрела на пустой подоконник, вспоминая цветы, подаренные двумя моими мужчинами от безысходности. Но выход есть, из любой ситуации есть выход… И не только в никуда. А даже в новую жизнь. Нам всем просто необходимо начать новую жизнь, пусть и со старыми людьми. Старыми, но нужными.
— Савка, не молчи. Пожалуйста.
— А что я должен сказать? — отозвался он тут же тихим убитым голосом.
— То, что ты согласен с тем, что я сказала.
— Я не согласен. Я не хочу с тобой рвать…
— Савва, мы о чем с тобой после кафе договорились? И что ты потом сделал?
— То, что хотел. Я ошибся, я не могу с тобой расстаться. Так сложно это понять?
— Да, сложно. Я тебе ничего не обещала… Отношения остаются отношениями только при наличии взаимовыгоды. Сейчас ты мне мешаешь, понимаешь? Я перешагнула Рубикон — я попытаюсь дать второй шанс моему браку. У тебя впереди целая жизнь, куча новых знакомств, чувств и воспоминаний. А у меня… У меня только ты — на старости лет я обязательно буду тебя вспоминать, и очень надеюсь, что ты меня быстро забудешь с хорошей девушкой. Моя дочь — нехорошая девушка. Она не для тебя. И ты это знаешь. Нам надо полностью друг друга забыть. Полностью. Стереть номера телефонов. И забыть, что мы когда-то встречались.
Тишина. Я снова заговорила:
— Даже коты забывают бывших хозяев. Даже коты. У них семь жизней, а у нас… Одна. Давай не будем портить ее друг другу. После шести счастливых месяцев. Савка, это глупо…
— Ты просто никогда не любила… — выплюнул он в телефон, и моя рука дернулась.
— Ты тоже не любил. Но полюбишь.
Господи, как у психологов хватает сил повторять прописные истины из часа в час, изо дня в день…
— Савва, ну это же… Судьба! Вспомни, я же поймала букет невесты… И… Ну, хватит… Шесть месяцев… Не перечеркивай приятные воспоминания, пожалуйста… Ты ведь такой замечательный. Боже, она где-то живет, эта счастливая девушка, которая встретит тебя… Живет и ждет. Иди, ищи ее… Только не садись больше в такси ко взрослым женщинам. Они… Они делают иногда ужасные глупости… Савва, ну не молчи… Я тоже могу молчать, но ты сам попросил позвонить.
— Можно мне подняться? Я сижу внизу.
Вот, здравствуйте…
— Нет, Савка! Даже не думай! — сердце безумно колотилось. Уже в горле, не давая вздохнуть. — Все! Между нами все кончено. Хочешь, забирай Люция, и точка.
— Так я поднимусь?
И он явно поднялся — со скамейки, наверное, на которой сидел. Или с парапета… Сумасшедший!
— Нет. Сейчас Лешка приедет, — врала я, как сумасшедшая. — Хватит мне с ним перемывать тебе кости. Все. Я встречалась с тобой, пока была в разводе. Теперь я замужем, и мужу не изменяю…