Он, Ясон
Шрифт:
* * *
Глотая слезы, задыхаясь от быстрого бега, Марта ворвалась в свою комнату и рухнула кровать. Девушку знобило, в висках стучала кровь, а к горлу подкатывала тошнота. Все рухнуло, всему конец! Одна ночь, одна-единственная ночь сломала ее жизнь...
Всхлипывая, Марта вспоминала каждую секунду минувшего вечера с того рокового мгновения, когда она вышла из покоев своей госпожи (теперь уже бывшей!) и заметила чью-то неясную тень в другом конце коридора. Первоначальный испуг сменился облегчением, потом - упоительным восторгом, когда стало понятно, чего хочет
Марте и в голову не приходило, что в ее поступке есть что-то неправильное, тем более - порочное. Она действовала по наитию, слепо, бездумно... В конце концов, Мариус ей давно нравился, а Аннет сочувствия не вызывала. Серая мышь, высокомерная ледышка, она не ценила своего красавца-мужа, не уделяла ему должного внимания - стоит ли удивляться, что он нашел утешение в объятиях более пылких? Подобно многим обладательницам яркой внешности, Марта с презрением относилась к тем девушкам, которых природа обделила броской привлекательностью, и считала главным козырем любой женщины именно красоту. Ум, скромность, утонченность и прочие достоинства представлялись камеристке по меньшей мере смешными. Злую же шутку сыграла с ней уверенность в собственной женской власти!
– Идиотка, - шептала Марта, с силой обнимая подушку. По щекам девушки по-прежнему текли слезы, которых она уже не замечала.
– На что я рассчитывала?! На что?!
И ведь Мариус ничего не обещал, она все придумала сама! И что теперь прикажете делать?
Хотя... кое-что сделать было можно. Воодушевленная внезапной идеей, Марта порывисто поднялась с кровати и подошла к зеркалу - к сожалению, весьма скромных размеров, "портретного" варианта... никакого сравнения с огромным, во всю стену, экземпляром французского происхождения в спальне Аннет!
"Хотя зачем такой дурнушке зеркало?!" - зло подумала Марта, с досадой изучая свое припухшее от слез лицо и покрасневшие глаза.
Впрочем, даже сейчас она оставалась хорошенькой. Пожалуй, в чем-то - более трогательной... придя к такому заключению, Марта промокнула влажные щеки платком, поправила растрепавшийся узел волос и слегка пощипала губы, придавая им очаровательную припухлость. После этого, удовлетворенно улыбнувшись своему отражению, торопливо покинула комнату.
* * *
Мариус чувствовал себя препаршиво. И дело было не столько в похмелье, сколько в угрызениях совести. Минувший вечер помнился не слишком отчётливо, но основные моменты все-таки запечатлелись в памяти. И теперь, на трезвую голову, воспринимались совсем иначе, чем вчера... Сколько непоправимых ошибок совершено!
Главная же ошибка проснулась в его постели этим утром. Вернее, ещё спала, когда Мариус пробудился от тяжелого сна, потревоженный отчаянной мигренью. При виде сладко посапывающей Марты парень вначале просто удивился, а потом искренне ужаснулся. Вот ведь болван! Чем только думал?!
Следовало признать - в тот момент он не думал вообще! Как там писал Цезарь? Пришёл, увидел, победил? Здесь была примерно такая же схема: увидел - захотел - взял. Жертва особенно не сопротивлялась...
Пока Мариус торопливо приводил себя в порядок, причём без помощи камердинера (не хватало, чтобы тот застал у него любовницу!),
К завтраку граф спустился в тревожном настроении. Догадается ли Аннет о его пьяной измене с её же собственной камеристкой? И если нет - как поведёт себя после пережитых унижений во время торжества? Он совершенно бессовестно ухаживал за первой попавшейся красоткой на виду у всех, а после ещё и провёл ночь с другой! Сущий кошмар...
Однако Мариусу пришлось отдать должное своей молодой супруге - она вела себя вполне достойно... даже умудрилась очень тонко намекнуть, что знает о его интрижке с Мартой (парень от неожиданности чуть не подавился) и при этом сохранить самообладание. Граф почувствовал что-то сродни уважения к Аннет... не всякая из его пассий обладала подобными манерами! Впрочем, к уважению примешивалась толика разочарования. Все-таки он предпочитал женщин более страстной натуры.
Новость о намерении Аннет избавиться от камеристки с подмоченной репутацией его нисколько не удивила и совершенно не тронула. Более того, он, пожалуй, испытал облегчение - не нужно было избегать Марту, объясняться с ней, расставлять все точки над "i"... проблема решилась сама собой!
И все-таки, несмотря ни на что, Мариусу было не по себе. Его жизнь в последнее время напоминала игру без правил, а контуры будущего размылись. Совсем недавно ему казалось, он знает, чего хочет и ждет. Мечтал о сыне... а сейчас даже не был уверен, что по-прежнему нуждается в наследнике. Во всяком случае, от Аннет... ребёнок свяжет его намертво, сделает заложником этой чужой холодной особы, способной, к тому же, беспринципно врать! А он так молод... неужели брак захлопнул навеки вечные перед ним все двери?! От одной мысли Мариусу становилось тошно.
Именно в таком настроении Марта и застала Мариуса.
Ее появлению он вовсе не обрадовался. Даже немного разозлился, ведь она умудрилась постучаться в его покои средь бела дня! А если кто-нибудь заметит?!
– Ты что-то хотела, Марта?
– холодно спросил он, не торопясь впускать её в комнаты и загораживая дверной проход.
– Или ты здесь по поручению моей жены?
Мариус сознательно сразу указал девушке её место, намекнул, что о вчерашнем нужно забыть. Она удивилась, не понимая ни его тона, ни самих фраз - чужих, фальшивых... Сказала умоляюще и в немного кокетливо:
– Это я, я... Мариус...
Он возмущённо воззрился на неё, и Марта, покраснев, неохотно поправилась:
– Господин Мариус...
– она помолчала, озадаченно присматриваясь к нему и, видимо, надеясь по выражению его лица угадать причины странной перемены. Потом спросила напрямик: - Что-то случилось... сэр?
Мариус ответил ей насмешливым взглядом, к которому присовокупил не менее ироничный вопрос:
– А ты не знаешь, что произошло? Это очевидно!