Она пришла с Земли. Клиентка
Шрифт:
Хм, мантия? Лера еще раз оценивающе прошлась по одеянию незнакомки. Точно мантия. Не платье. Но ведь мантии носят только преподаватели, а преподаватели здесь только мужчины. Местная Гипатия Александрийская?
Между тем незнакомка пристально оглядывала студентов и останавливать разговоры не спешила. На Лере ее взгляд «споткнулся». Ну еще бы, встретить в академии одаренного с таким маленьким резервом можно разве что среди син, да и среди них-то настолько слабых не жалуют.
Вдоволь «налюбовавшись» на ауру Леры, незнакомка наконец прошла на кафедру и основанием
С холодной улыбкой, не коснувшейся глаз, она произнесла:
— Меня зовут диа Мирнон ван Хиль, и я буду учить вас «Заклинаниям воздушной стихии».
Парни отмерли, зашептались, а потом один за другим посыпались возгласы:
— Глупая шутка!
— Эй, ты, что, новенькая студентка?
— Наверное, тоже дел натворила и к нам выслали.
«Гипатия» взмахнула рукой, и по рядам, растрепав одежду и волосы, пронеслась волна ледяного ветра. Лера зябко поежилась. Да уж, если эта девушка и была студенткой, то явно со старшего курса.
А диа Мирнон хлопнула указкой по ладони и, недобро нахмурившись, отчеканила:
— Во-первых, я не студентка и это не шутка. Во-вторых, хотите задать вопрос — поднимаете руку. Если разрешу — встаете и говорите. На выкрики с места не отвечаю. Две реплики без разрешения — и покидаете аудиторию. Ясно?
Все молчали. Диа Мирнон удовлетворенно кивнула:
— С вопросами закончили, перейдем к занятию.
Она записала на «доске» опупенно длинную тарабарщину, вовсе не похожую на какое-нибудь «левиосо» из «Гарри Поттера», и назвала ее заклинанием «воздушной линзы». Затем, несколько раз прочитав его вслух, сказала, что будет по очереди опрашивать студентов, чтобы каждый научился правильному произношению.
— Будьте внимательны, — предостерегла она. — Всего одна ошибка, и при активации плетения — смерть!
Лера с недоумением глянула на дию Мирнон. На магической безопасности им говорили, что ошибаться нельзя, но чтобы смерть… «Гипатия» прикалывается, что ли? Но та была серьезна, а один из парней, Фидо, проворчал:
— Да знаем мы, не из леса вылезли.
— Вам первое предупреждение, — невозмутимо сказала ему диа Мирнон.
Фидо цыкнул, и хотя дальше выступать не решился, сделал вид, что просто связываться с женщиной считает ниже своего достоинства.
— Итак, для излишне самоуверенных повторю: не должно быть ни единой ошибки. Нет, идиотов мне ничуть не жалко. Скорее всего, когда выжигает их недалекие мозги, им даже не больно. Но мне совсем не хочется, чтобы поползли слухи, будто студенты вымирают именно у женщины-преподавателя.
Диа Мирнон сделала паузу, давая всем проникнуться.
Не известно, как другие, но Лера прониклась. Тело обдало холодом, когда она вспомнила, как спасший их с Диланом Маркус, выговаривал заклинание заплетающимся языком. О чем только думал, дурак пьяный?! Умереть же мог!
Диа Мирнон ткнула указкой в сторону Леноры:
— Начнем с вас. У девушек дикция обычно лучше.
— Просто они болтают больше, — опять не удержался
— Вам тоже предупреждение, — тут же нашла взглядом диа Мирнон несдержанного. — И, пожалуй, вы станете первым. Читайте, не торопясь, четко проговаривая каждую букву. Как ваше имя?
— Лэр Юлиус ван Цейл, — лениво произнес парень и принялся читать.
Уже во втором слове он поставил неверное ударение, и диа Мирнон будто вскользь заметила:
— Потом активируете то, что у вас получится.
Юлиус сбился и побледнел. Так и не дождавшись от него продолжения, диа Мирнон спросила:
— Есть другие желающие?
Все опустили головы и, судя по сжатым губам, только палач смог бы выдавить из них звуки. Вдруг взгляд «Гипатии» остановился на Лере.
— Вы! — острие указки нацелилось прямо ей в лоб. — Читайте!
Все облегченно выдохнули и расслабились. Ну, ей богу, детский сад!
Лера посмотрела на «доску». Заклинание, конечно, заковыристое, но по сути обычный текст и написан на местной латыни, а не на чужом, новом языке. К тому же была твердая уверенность, что диа Мирнон блефует и не будет настаивать на активации плетения. Если же будет, то придется отказать.
Сосредоточившись, Лера неспешно начала:
— Аramta ratawa roumak drawya roumak guwan sialu…
Следующее слово мозг, машинально подбирающий ассоциации, принялся разбивать на несколько коротких и сразу их кодировать. САМокат, БАНДит, ХИтрый КАРАНдаш.
— … sambandheakaranaya, — после секундной заминки продолжила Лера, — roumak stane gala ara roumak usa roumak avama doratuwa…
В аудитории стояла тишина, которую нарушало только похлопывание указкой по ладони, которым диа Мирнон сопровождала каждое произнесенное слово.
— … roumak caryaya rouma stane doratuwa hamuda pitawee roumak caryaya wath ihar hanate tunak balaya roumak smira criatmaka roumak weda atara criatmaka adu ho naraka gala hamuda ha gala hamuda pratikshepa wage his amatana roumak newatha.
Дочитав, Лера перевела дыхание и вопросительно глянула на дию Мирнон. Та задумчиво покивала:
— Без ошибок, но… Как-то странно вы слова произносите. Вроде бы и правильно, только что-то цепляет, что-то не так…
Лера мысленно ругнулась на свой вятский говор, упорно не сдающий позиции даже после стольких лет обучения иностранным языкам.
— Тренируйтесь еще! — вынесла вердикт диа Мирнон и направила хищный взгляд на Ленору.
Та испуганно распахнула голубые глазищи.
— А разве Дартс не будет активировать плетение?
— Зачем? Она же всё верно прочитала.
На такое «логичное» заявление Ленора захлопала ресницами и беспомощно огляделась.
Лера едва удержалась от фейспалма. Вот зачем было так запугивать студентов? Теперь у них в крови столько кортизола, что они ничего не соображают и даже элементарную фразу могут прочесть неправильно. Конечно, мотивы дии Мирнон тоже понятны: ей надо на первом же занятии завоевать авторитет, а в мире, где образованием рулят мужчины, это невероятно сложно. Однако страх не равно уважение.