Опасная для босса
Шрифт:
По внутренней стороне бедра рукой проводит. Я ноги сжимаю. Он смеется. Проворно к моему лону пробирается. Пальцами сквозь трусики касается. Гладит.
А я змейкой под ним извиваюсь. Выбраться пытаюсь. Но Мар своим бедром мою ногу удерживает. Не пускает.
Жгут на глаза давит, впитывая слезы. Всхлипываю. Губы кусаю, чтобы у него ничего не получилось. Не хочу я на его флейте играть!
— А вмастила тем, сладкая, — голос Мара над самым ухом раздается, а рукой по телу скользит, повторяя его изгибы, —
— Почему я? — едва шепчу, вслушиваясь в откровение Мара.
— Потому как Кайсаров для себя берег. Даже поспорил с братвой, что неделю с тобой будет, заводить не по-детски станет, а бутон твой не тронет. После уже поиграет и отпустит. Только я свою тему замутил. И при моем раскладе размен будет…
Но Мар не договорил. Резко на кровати приподнимается. А я прислушиваюсь интуитивно. Другого не дано.
С улицы вроде как звук машины доносится, а до того тишина была, словно деревня вымерла.
Слышу шаги приглушенные. Мар по комнате передвигается. Вроде как к двери подошел.
Он не закрыл ее, когда в комнату входил. Выключателем щелкает. Мне с повязкой на глазах и без того темно, а тут совсем мрак настает.
— Тихо лежи, а то пришью сразу! — шепчет, а я киваю.
Плевать, видит он в темноте или нет. Я просто жить хочу.
Дверь скрипнула. И тишина.
А я замираю на кровати. Вслушиваюсь напряженно. Сердце ухает в ушах от страха. Чего ожидать дальше?
А если это дружки Марлена? Он сейчас меня оприходует, потом, с друзьями поделится?
Лежу и реву. Нет сил больше сдерживаться. Если жива останусь, то наивной домашней девочкой буду. Только спасите меня, кто-нибудь!
Снова на кровати подтягиваюсь через силу. Руки настолько затекли, что уже не чувствую их. И вздрагиваю от грохота в доме.
Явные выстрелы. Ни с чем не спутать! Крик. Топот. И снова тишина. Просто давит на уши.
Я в кровать вжимаюсь. Одними губами шепчу:
— Господи, помоги!
Дверь снова скрипнула. Как-то под повязкой светлее стало. Свет включили?
Я молчу. Боюсь спросить. И слышу шаги. Приближаются к кровати. Я голову в плечи вжимаю. Ноги стискиваю. А на лицо ладонь опускается.
Я не выдерживаю. Кричать начинаю:
— Пожалуйста, не надо! Помогите! Спасите! А-а-а…
Тот, кто подошел, говорит что-то, но я сквозь собственный ор не слышу. Отбиваюсь, как только могу. А обоняние улавливает аромат с тонкой ноткой перчинки…
Глава 20 Ахиллесова пята
Замираю. Принюхиваюсь. Показалось? Но нет! Аромат Валеха. Тот самый, который мне так понравился еще в начале.
Повязка не позволяет посмотреть, проверить. Но я не ошиблась.
— Матильда…
— Валех? — уточняю, а голос срывается, рыдания самопроизвольно вырываются.
— Подожди! Не дергайся, — снимает с глаз повязку.
Я моргаю. Никак зрение сфокусировать не получается. А он уже руки освобождает. Матерится, когда видит содранную кожу на запястьях.
— Он трогал тебя? — лицо мое обхватывает ладонями, в глаза смотрит.
А я на него. Соображаю, что именно ответить. Стремно так становится, если вспомнить угрозы Марлена, что Вал не будет рад тому, если меня кто-то раньше него потрогает.
Но то, что Мар меня лапал — это не считается или как?
А Валех окидывает меня пронзительным взглядом.
Подол платья до талии задрался. Вся красота на обозрение. Только что трусики Мар снять не успел. Но и того достаточно, чтобы скулы Валеха напряглись. В глазах молнии сверкают. А гром уже в моей груди от мощных ударов сердца.
— Нет! Не трогал! Это правда, Валех! — чуть ли не кричу.
Устала до чертиков! Нервы уже сдали окончательно. Домой хочу, к маме. Но вспоминаю, кто времянку снял, и желание тут же исчезает.
— Идем, — за руку тянет.
Я с трудом с кровати поднимаюсь. Тело ватное, не слушается. Осматриваюсь. Глазами обувь ищу. Но на полу ее нет.
Вспоминаю, что очнулась уже на кровати, без балеток. Видимо, Мар тащил меня на руках, а обувь свалилась.
А сколько я провалялась в отключке? Холодный пот все тело прошибает от мысли, что в это время мог со мной Мар сотворить. А что если… Но трусики на мне были!
— Ох, — выдыхаю, едва с ног не валюсь, но Валех держит крепко. Оборачивается.
— Что не так, Матильда?
— Обувь моя, — лепечу в ответ не то, о чем в тот момент думала.
Если узнает, еще чего вздумает проверить на месте, девственна ли я. Только не это! По крайней мере, не здесь и сейчас.
— Обувь? Другую куплю! Идем, Матильда, — увлекает меня за собой.
А я рот от испуга открываю, когда в смежную комнату выходим. К горлу тошнота подступает от удушливо-сладкого запаха крови.
Возле обеденного стола посреди комнаты на полу тело Марлена. Валех запоздало говорит:
— Не смотри!
Я глаза отвожу. Но картинка уже успела впечататься в мозг. Рот ладошкой зажимаю. За Валехом на цыпочках мелкими шажочками прохожу. С опаской на пол смотрю, чтобы в лужицу крови не наступить.
— Он умер, да? — шепчу отчего-то.
— Жалеешь? — в голосе ирония сквозит, чуть оборачивается, а на губах усмешка.
— Нет. То есть… Из-за меня? Вина теперь на мне?
— Нет, Матильда. Он предал меня, за то и поплатился. К слову, хату у вас по его наводке сняли. Следить за мной, да заодно тебя использовать.