Опасная для босса
Шрифт:
А я глаза закрываю, губу до боли кусаю. Страшно до усрачки! Вот и посмотрела изнутри, как оно в их жизни бывает…
— Ну что, Матильда, — голос Валеха в непосредственной близости раздается.
Я глаза открываю. Он прямо передо мной стоит. А запах крови наконец-то сменяется его ароматом, с тонкой ноткой перчинки.
Только теперь понимаю, что остроту этого перца мне предстоит узнать в самом ближайшем будущем…
Глава 23 А
Честно сказать, я от усталости ног не чувствую. И теряюсь в догадках, который сейчас час.
Валех заехал за мной в шесть вечера. Пока мы в клуб вошли, там посидели, еще время прошло. А потом события волчком закрутились, и я потерялась во времени и в пространстве.
Сейчас мокну под душем, смывая с тебя не только грязь с тела, но и с души.
Валех настоял на этом, едва мы перешагнули порог его дома. Спорить не стала, хоть и хотелось отпроситься домой. Но сдвинутые брови красноречиво говорили: не делай этого. Словно мысли читал.
Намыливаю тело ароматным гелем и снова стою, смывая пену. А в голове весь день проносится, в ускоренном режиме.
Я реально испугалась сегодня. Была на волоске от смерти, не уйди мы с Валехом за угол в клубе. Меня едва не изнасиловал Мар, удерживая силой. А его мнимая кончина и нежданное воскрешение добили окончательно.
Всю дорогу назад, к дому Валеха, меня колотил мелкий мандраж. Последствия душещипательного вечера. А как выразился Валех: словила отходняк.
Не совсем понятное для меня выражение, как и многие слова, которые услышала за вечер.
Среди своей банды Кайсаров тоже позволял себе отпускать жаргонные словечки. Но я приятно удивлена, что со мной он говорит на чистейшем русском языке. И даже без акцента. Не строит из себя крутого перца, хоть таковым и является.
А может, это его стратегия? Создал образ обаятельного парня, чтобы вскружить голову девчонке и уложить в постель.
Но тогда эта теория разнится со спором, в котором участвовал Валех: провести со мной неделю, не вступая в интимные отношения. Когда успел поспорить на меня? И, главное, зачем? Чтобы сорвать бутон и выбросить?
Выключаю вентили и выхожу из кабинки. Махровое полотенце висит на вешалке. И больше ничего. Ни халата банного, ни чистой одежды.
Я на автопилоте отправилась в душевую, не подумав о сменной одежде. Откуда она у меня в доме Кайсарова?
— Черт! Приехали.
Волосы просушиваю полотенцем и оставляю влажными прядями свисать по спине. Оборачиваю полотенце вокруг тела, фиксируя на груди.
Вдох-выдох. Вроде держится и не падает. Светкино платье аккуратно сворачиваю. Потом постираю и отдам. Туда же белье засовываю. Не одевать же его, грязное.
Подхватываю одежду и выхожу из ванной комнаты. Все та же, на первом
А мне то куда, собственно, идти? Не разгуливать же в одном полотенце по дому Кайсарова, где в любой момент один из джигитов может появиться.
Довольно острая ситуация. Я бы сказала, пикантная. Вот только этого мне не хватает для полноты ощущений.
Мандраж возвращается, когда я мелкими шажочками по коридору продвигаюсь. Глаза снова красный глазок видеокамеры улавливают.
Милую сцену, наверное, охрана наблюдает в монитор: деваха полуголая разгуливает по дому. Наверное, сидят и пари устраивают: упадет у нее полотенце или нет.
На всякий случай, поправляю его на груди. Неслышно ступая, продвигаюсь дальше. А саму передергивает то ли от страха, то ли от прохлады. По оголенным плечам капли воды стекают с волос.
А в доме тишина такая, словно вымерли все. Во дворе-то джигиты ходили, я видела. Но вот дом, буквально, в полумраке утопает. Прямо живописный кадр из фильма ужасов.
Судорожно дыхание перевожу и в гостиную заглядываю. На столе обеденном свечи горят. Бутылка вина и бокалы.
Глазами комнату осматриваю. Но она просторная. Часть гостиной во мраке теряется.
Облизываю пересохшие губы и тихо зову. Собственного дребезжащего голоса пугаюсь.
— Валех…
— Я здесь, — раздается за спиной.
Вздрагиваю. На месте подскакиваю от испуга. За сердце хватаюсь. Ладошкой грудь под полотенцем прикрывая. На Валеха смотрю.
А он на меня. Чудится что ли, что глаза его сверкнули или это отблеск от свечей.
Медленно взгляд на грудь опускает. Облизывается.
Я на шаг отступаю. Головой качаю. Тихо про себя шепчу: нет, не надо, пожалуйста…
Но Валех стремительно вперед шагает.
Я руку вскидываю, прикрываясь. Он перехватывает. На себя дергает.
Охаю от неожиданности. Куль с одеждой из рук выпускаю. Ладонь интуитивно перед собой выставляю. В грудь Вала упираюсь.
А он второй рукой за талию хватает. Придерживает, чтобы не упала. Носом в волосы мокрые зарывается. К шее спускается. Целует ее. Влажную дорожку до ложбинки между грудей проводит.
Я задыхаюсь от его ласки. А сознание подводит, отмечая, насколько приятно. Но нет. Не так, кричал бы здравый смысл, если бы говорить умел.
— Валех, нет… Пожалуйста! Не надо…, — молю его, назад отклоняясь.
А полотенце не выдерживает натяжения. Распахивается на груди.
А до слуха рычание доносится. Ну все, блин! Попала я…
И посмотреть страшно на реакцию его. Глаза зажмуриваю.
Вал руку отпускает и нежно на грудь кладет. Мягко так сжимает. Двумя пальцами сосочек прокручивая.