Опасная любовь командора
Шрифт:
— Эвона как... Даже выстрелить не успели… — снова протянул интендант Лейн. — Ну что ж, навсегда в небе не остаётся никто.
Сотни глаз обратились к командору, и ему пришлось выпустить гарцеля из рук...
— Отменить боевую тревогу, вернуть бойцов по местам, — скомандовал Блайнер. — К завтрашнему утру я жду рапорты от всех присутствующих. Особенно прошу отразить в них прошлые поступки или слова капрала Фоля, которые теперь предстают в ином свете. В связи с принадлежностью Фоля к одному из высших аристократических родов, данный случай будут разбирать с особой тщательностью. Нужно обеспечить дознавателей достойным материалом
Ошарашенная гарцель широко распахнула глаза, сама удивившись тому, что, оказывается, хотела бы аннулировать брак, но на всякий случай кивнула.
— А основания? — насмешливо проскрипел старый жрец.
— Оснований масса, — с серьёзным видом заверил командор Блайнер. — Юридические: брак не был консуммирован, и засвидетельствовать это может целая эскадрилья, а также он был заключён без разрешения семьи Боллар. Кроме того, экономические: гарцель отказывается нести финансовую ответственность за угон и уничтожение маголёта, а также не претендует на наследство капрала Фоля. И причины личного порядка: гарцель осознала, что ошиблась в выборе супруга. Столь вопиющее несоблюдение Фолем приказа вышестоящего офицера открыло ей глаза на то, какой непорядочный человек её муж, — весело закончил командор.
Гарцель только тихо добавила:
— Несостоявшийся бывший муж. А так — да, осознала и хотела бы аннулировать брак. По всем вышеуказанным причинам, — кивнула она и с мольбой посмотрела на старого жреца: — Пожалуйста.
— Я, конечно, могу аннулировать брак, — довольно кхекнул он и хитро посмотрел на взволнованную Адель. — Вот только один брак можно аннулировать лишь в пользу другого, иначе височный узор не изменится...
— Вы правы, — расплылся в удовлетворённой улыбке командор Блайнер. — Именно поэтому я бы хотел попросить вас сочетать нас с Аделиной браком.
— Да неужели? Какой неожиданный поворот! — насмешливо вскинул седые брови жрец. — Надо думать, вы, командор Блайнер, столь близко к сердцу принимаете интересы эскадрильи, что готовы жениться на гарцеле, лишь бы она нас не покинула.
— Отнюдь. Мотивы для женитьбы у меня исключительно эгоистические. Я не хочу, чтобы гарцель покинула лично меня. Адель, ты даёшь своё согласие на брак со мной?
— Д-даю… Конечно, даю!
Она вцепилась в локоть Кеммера и смотрела на него огромными глазами.
— Тогда поторопимся, пока сияние Гесты ещё не погасло. Возможно, у вас-то, командор Блайнер, имеется разрешение на брак от Болларов? — ехидно уточнил старик, почесав кончик рыхлого носа, из которого торчали седые волосы.
— К сожалению, нет, — честно признал Кеммер.
— В таком случае обязан предупредить, что Боллары могут попытаться оспорить заключённый брак.
— Пусть попытаются, — оскалился Кеммер.
— Раз так, то задам другой вопрос. Дети Гесты, вы готовы принести ваши клятвы? — вкрадчиво спросил жрец.
— Да, — ответил командор за двоих.
— Готов ли ты Кеммер Блайнер, сын Гесты, перед лицом своей богини взять на себя обязательства за дочь её, Аделину Боллар, хранить ей верность до конца своей или её жизни, холить и лелеять, служить ей опорой и поддержкой?
— Да, ваша праведность, —
— Готова ли ты, Аделина Боллар, дочь Гесты, перед лицом своей богини взять на себя заботу о сыне её, Кеммере Блайнере, хранить ему верность до конца своей или его жизни, холить и лелеять, служить ему утешением в поражении и вдохновением в победе?
— Да, готова! — звонко воскликнула Адель, словно боялась, что иначе старик не услышит.
Жрец едва слышно пробормотал слова брачного заклинания, и тонкие нити казавшейся выцветшей магии опутали две фигуры.
Последние, тающие в утреннем свете лучи Гесты коснулись двух обращённых к ней лиц, и височные узоры на них переплелись, образуя новый. Адель зажмурилась, и по её щекам потекли крупные слёзы. Кеммер привлёк к себе жену и обнял:
— Никогда не слышал, чтобы богиня благословила женщину браком дважды за одну ночь. Видимо, она заждалась шанса выдать тебя замуж, Адель.
Гарцель нетерпеливо обхватила шею мужа руками, и уткнулась ему в грудь, рыдая, а довольные офицеры принялись поздравлять командора, мысленно обещая себе не переходить ему дорогу.
Жрец удовлетворённо продребезжал:
— Что ж, теперь и помирать не страшно. Никто не может похвастаться тем, что одну девицу дважды за ночь замуж выдал. Никто!
Покрытая пигментными пятнами сухая рука вывела две записи в старинном фолианте, а затем с чувством зачеркнула одну. Осталось две последние строчки, но Валентайн и не рассчитывал её заполнить — откуда в части взяться ещё двум невестам? Из конверта, приклеенного к форзацу, он достал два пустых бланка свидетельства о браке и крупным, старческим почерком вывел на них имена, а потом заверил личной печатью и подписью.
Растворяющаяся в утренней дымке Геста коснулась плаца ласковыми голубоватыми лучами и осветила радостные, улыбающиеся лица.
Командор подхватил свою жену за талию и радостно закружил. Она смеялась, громко всхлипывая, и крепко обнимала его за шею.
Никому и в голову не пришло, что Фоль оставил прощальный подарок…
Шестое майрэля. На рассвете
Адель
С улыбкой кивая на поздравления, Ким потащил меня от плаца в сторону ангаров. Я безропотно шла следом, утирая слёзы с лица. Не верила. Просто не верила, что всё получилось. Не верила, что проклятие наконец позади, мой командор жив, а дети уютными искорками греют изнутри, и мне ни от чего не нужно отказываться! Попыталась остановить Кеммера, чтобы обнять, но он тянул меня вперёд огромным, довольным локомотивом. И я поддалась — да пусть ведёт куда хочет, хоть в Разлом. На всё согласна, лишь бы с ним!
Когда он затащил меня в ангар и приказал техникам открыть ворота, послушно взошла на борт незнакомого маголёта, краем сознания отмечая, что он совсем иной. Внутри мало свободного места, почти всё пространство занимают удобные диваны-сиденья со столами, словно это не маголёт, а... небольшой кабинет с крыльями и круглыми окнами-иллюминаторами!
— Встречного на взлёте, попутного в полёте! — пожелал механик, открывающий огромные ворота ангара перед нами.
Ким провёл меня в кабину и усадил у штурвала ровно перед собой, широко раздвинув ноги, чтобы нам обоим хватило места в глубоком кресле пилота.