Опасность в бриллиантах

Хантер Мэдлин

Но достаточно объективно, критическим взглядом посмотреть на написанную главу, и становится ясно, что текст сделался скучным, двусмысленным и просто-напросто четырехсортным, а ведь задумывался язык дерзкий, свободный и освежающе остроумный.

Теперь текст читался так, словно настоящий автор — веселый, порочный, отлично знающий то, о чем пишет, — скончался во время составления путеводителя, а после похорон перо взял в руки его кузен, викарий-девственник, надеясь что-то досочинить, кое-как выкрутиться,

завершить труд и заработать пару сотен фунтов.

В конце концов Каслфорд решил, что наименее скучным из всех скучных дел будет пойти вслед за Хоксуэллом в «Белый лебедь», а заодно вспомнил, почему раньше не жил, как так называемые нормальные люди. Ну и ладно. Если Хоксуэлл мог влезть в его дела утром, он запросто может испортить ему день.

По дороге Каслфорд обдумывал последнюю главу в другой книге, под названием «Соблазнение Дафны Джойс порочным герцогом Каслфордом». Он полностью поверил, что сегодня же вечером доведет дело до завершения.

Войдя в «Белый лебедь», он сразу же заметил сидевшего в одиночестве Хоксуэлла. Тот расхохотался.

— Какого черта ты тут делаешь, Каслфорд?

— Рассчитываю выпить эля. А почему ты один? Мне казалось, у тебя встреча.

— Латам скоро появится. Здесь в конюшне стоит пара лошадок, по слухам, просто великолепные животные, он хочет их купить, вот и поинтересовался моим мнением и…

— Проклятие! Вы теперь с Латамом добрые друзья? Он же невыносимый осел! У тебя что, вообще нет гордости?

Хоксуэлл пришел в замешательство.

— Вчера мы с ним случайно наткнулись друг на друга, а во время разговора он упомянул лошадок и вспомнил, что я в них прекрасно разбираюсь, вот я и согласился высказать свое мнение. — Удивление Хоксуэлла сменилось досадой. — А с какой стати я вообще пустился в объяснения? Черт, с тобой же мы дружим, верно? А это значит, не такой уж я разборчивый. По мне, так что один осел, что другой, большой разницы нет.

Упоминание о лошадях возбудило любопытство Каслфорда. Не обратив внимания на вспышку Хоксуэлла, он встал.

— Эта пара в конюшне? — И, не дожидаясь ответа, направился к двери. Может быть, ему все-таки удастся повеселиться сегодня днем.

— Проклятие, он идет, — пробормотал Хоксуэлл.

Каслфорд глянул во двор таверны, где как раз спешивался Латам, отвернулся и погладил по морде одного из двух только что купленных им огромных белых жеребцов. Они и в самом деле оказались великолепными и стоили каждого фунта из уплаченной за них весьма солидной суммы.

— Если ты действительно так дорожишь своей дружбой с этим мерзавцем, хотя я и не понимаю почему, скажи ему, что угрожал мне физической расправой, если я их куплю, но я тебя не послушал. Я тебя не выдам.

Хоксуэлл тяжело вздохнул.

— Я понимаю, что между вами давно нет

ничего общего и вы больше не друзья, но злить его специально… Латам а вот и вы! Боюсь, мы с вами опоздали.

Латам подошел. Каслфорд едва кивнул ему. Латам увидел лошадей, побагровел и кинул на Хоксуэлла обвиняющий взгляд.

— Хоксуэлл случайно заметил меня, когда мы с владельцем ударили по рукам, — сказал Каслфорд. — Я тоже читаю объявления в «Таймс», Латам. Ты мог бы догадаться, что когда речь идет о таких конях, у тебя непременно появятся соперники.

Латам внимательно посмотрел на лошадей. Стоя в стороне, Хоксуэлл не мог видеть, что сделал Каслфорд, но выражение лица Латама мгновенно изменилось, став угрожающим, он возмущенно фыркнул и посмотрел на Каслфорда с неприкрытой ненавистью. Но в следующий же миг он успокоился и принял дружелюбный вид, улыбнувшись Хоксуэллу.

— Видимо, мне следовало шевелиться быстрее. Но уж если кто-то должен был их у меня перехватить, то с таким же успехом это может быть и Тристан.

Фу, какая гадость. Испортил радость от победы, пусть и не всю, а только частично.

— Пойдемте выпьем эля, — предложил Латам. — Сегодня так жарко, что и пинты не хватит.

Сердитый взгляд Хоксуэлла заставил Каслфорда неохотно присоединиться к ним, и все трое направились в таверну.

Думая, что все обернулось далеко не так, как задумывалось, Каслфорд в блаженном бессилии сидел в таверне.

Сказать, что следующие десять минут они светски беседовали, значит, оказать этому разговору слишком много чести. Когда Латам обрушил свою фальшивую любезность на Каслфорда, тому потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями.

— В последнее время о тебе очень много говорят, Тристан.

— Латам, я уже предупреждал, чтобы ты не называл меня по имени. Этого не делает больше никто, даже Хоксуэлл, разве только тогда, когда мы с ним совершенно пьяны.

— Или оба в бешенстве, — со смехом добавил Хоксуэлл. — Но хоть сплетню-то вы услышат и интересную, Латам? Я часто пропускаю самое забавное, потому что я его друг.

— Говорят, он нашел где-то на юге железную руду вдобавок к своим шахтам на севере. — Латам внимательно смотрел на Каслфорда, Дожидаясь его реакции.

— О, это слух старый, — разочарованно протянул Хоксуэлл. — Значит, теперь железная руда, вот как?

— Ничего я не, находил, ни руды, ни чего другого.

— Говорят, это произошло совсем недавно, на новообретенной земле.

— Ты же знаешь, как болтают эти старые сплетники, Латам. Эксперты установили, что на логе нет никаких залежей железной руды. — Каслфорд очень постарался, чтобы в голосе прозвучала скука.

Поговорив еще немного, Хоксуэлл извинился и распрощался. Каслфорд встал и хотел последовать за ним.