Опасность в бриллиантах
Шрифт:
— Книга или нет, применяемые меры или их отсутствие, но я не рискую вступать с вами в связь при подобных обстоятельствах.
Герцог прищурился, глядя на нее, лицо его посуровело, и он надвинулся на Дафну. Она инстинктивно попятилась. Если ей и доведется еще раз увидеть Каслфорда таким рассерженным, пусть он при этом окажется как можно дальше.
Он заглянул ей в глаза.
— Значит, вы избегаете меня из-за этого, полагаю, наслушавшись чужих россказней. Что ж, есть некоторый смысл в том, что вы отказываете нам обоим, боясь худшего.
— Такое
— Справка врача о состоянии моего здоровья вас удовлетворит?
Дафна с трудом удержалась, чтобы в изумлении не разинуть рот.
— С моей стороны было бы чересчур бесцеремонно требовать от вас такую бумагу. Давайте лучше прямо сейчас договоримся, что бриллианты останутся у вас, а моя… личная жизнь — при мне.
— Я не против подобного требования, более того, я на нем настаиваю. Кроме того, я предоставлю вам документы от врачей, обследующих обитательниц тех заведений, которые я посещал в прошлом году.
— Как… предусмотрительно с вашей стороны.
— Ответьте на мой вопрос. Это успокоит ваши тревоги?
— Полагаю, потребуется немало времени, чтобы раздобыть все эти бумаги. К тому времени вы в любом случае заинтересуетесь кем-нибудь другим, так что будет весьма глупо заключать соглашение…
— Черт возьми, Дафна, удовлетворит вас это или нет? Ваше возражение искреннее?
— Да. — Теперь оно таким стало. Какая беспечность — не подумать об этом раньше! И как ей повезло, что одна из лучших подруг — дочь куртизанки.
— Должен согласиться, хотя я и знаю, что в этом нет необходимости, вы не можете быть так уверены, — произнес Каслфорд. — Поэтому я позабочусь о доказательствах и не буду делать никаких попыток полностью соблазнить вас до тех пор, пока не сумею вас убедить.
— Благодарю. Вы очень заботливы.
Решив, что разговор окончен, а скорее всего и ухаживания тоже, Дафна повернулась к выходу.
— Куда вы?
— Думаю, наши дела завершены, ваша светлость, все до единого, причем по меньшей мере на неделю или даже дней на десять.
«Или навсегда», — подумала она.
— Черта с два!
Он схватил Дафну за руку и дернул к себе. Она буквально пролетела по воздуху и приземлилась ему на колени, в кресло, куда он успел сесть.
Каслфорд начал целовать ее. Она испуганно упёрлась руками ему в грудь и запрокинула голову.
— Что… мы же только что договорились, что вы не будете…
— Полностью соблазнять вас. Но я не говорил, что не буду делать этого вообще. Уж наверное, вы с капитаном Джойсом время от времени наслаждались друг другом без проникновения.
Дафна вскинула на него глаза.
— Нет? О! Ну, вы уже знаете, что можете таким образом достичь высот удовольствия, только на этот раз мы сделаем его обоюдным. Кроме того, вы пообещали мне, что я смогу увидеть вас в этих бриллиантах и больше ни в чем. — Он протянул ей коробочку, продолжая другой рукой удерживать Дафну на месте. — Наденьте их.
Дафна коробочку не взяла.
— Я
— И я всегда держу слово. Наденьте их.
Дафна совершенно не собиралась показываться ему в одних бриллиантах и больше ни в чем, поэтому заерзала, пытаясь высвободиться.
— Если вы думаете, что я настолько дура, чтобы поверить: я сниму одежду, а вы с уважением отнесетесь к моему нежеланию… ну, нежеланию… то вы сумасшедший. — Она оттолкнула обнимавшую ее руку. — Вы слишком высоко себя оцениваете. Пора вам взять несколько уроков джентльменского поведения.
— Я только что услышал упрек. До чего удобно вы себя ведете! — Каслфорд поставил коробочку и прильнул к губам Дафны.
Она еще немного подергалась, пытаясь сопротивляться, но поняла, что эго очень трудно, если твоя более слабая часть помнит все те восхитительные ощущения. Ум продолжал бранить и Каслфорда, и себя, но тело постыдно взбунтовалось и почти моментально отказалось от борьбы.
Наслаждение оказалось чересчур соблазнительным. Это была последняя ясная мысль Дафны, скорее оправдание, чем довод в пользу сдержанности. Трепет быстро завладел ею. Казалось, что пережитое на барке сделало ее более чувствительной и менее способной отказывать себе.
Все происходило гораздо быстрее. Тело быстро запылало. Руки Каслфорда с самого начала ласкали Дафну, возбуждали ее и ослабляли волю.
Жар и возбуждение охватывали Дафну, а здравомыслие покидало ее. Она, цепляясь остатками сознания за их разговор и обещание Каслфорда сдерживаться, позволила себе погрузиться в вихрь ощущений и уплыть к восхитительной свободе.
Да, прошептала она самой себе, когда губы Каслфорда обожгли ее шею и грудь. Да, когда его рука, вызывая дрожь восторга, погладила ее бедра, талию и грудь. Его пальцы потерли соски сквозь ткань платья, и Дафну окутал чувственный туман. То самое особое напряжение заполнило ее и усиливалось с каждым порочным движением его пальцев на ее груди. Скоро она поняла, что ее охватывает отчаяние, но потребовалось некоторое время, чтобы Дафна сообразила: поцелуи прекратились.
Она поморгала, открыла глаза и увидела, что Каслфорд наблюдает за ней не торжествующе, без отчаяния, скорее с любопытством. В миг прояснения она вспомнила, что его любопытство бывает весьма опасным, а еще — что сегодня она пришла сюда с твердым намерением воспрепятствовать ему.
Каслфорд уткнулся носом Дафне в шею.
— Не слишком-то многому он вас научил, правда?
Потребовалось героическое усилие, чтобы отогнать туман и понять, о чем он спрашивает. Каслфорд продолжал ласкать ее, поэтому потребовалось еще больше времени, чтобы сообразить, почему он об этом спросил, да еще в такой момент.
Каслфорд поцеловал ее и сделал что-то такое языком и губами, что показалось Дафне приглашением. И тогда она поняла. Ощущая себя безнадежно развратной, радуясь, что его испытующий взгляд относился к такой простой вещи, Дафна попыталась поцеловать его так же, как он целовал ее.