Опасные чувства

Константин Фрес

На шее мертвой девушки, потускневшей и посеревшей, в неясном свете утра виднелись темные неряшливые пятна. Девушку задушили.

Эта была та самая девушка, с которой Крис вчера собирался провести вечер. Та самая чаровница, которая двенадцать часов назад манила его к себе пальцем. Крис, похоже, тоже ее узнал; он схватился за лицо, словно проверяя, на месте ли его полумаска, и нетерпеливо дернул Тори за руку, увлекая ее прочь со страшного места.

– Быстрее, быстрее!

У самого входа он замешкался – видимо, расплачиваясь, – и Тори вынырнула на улицу, обогнав его, глотая холодный утренний воздух и на бегу сдирая маску.

Она растрепала

волосы, до того связанные в косу, выкинула яркую куртку в первый попавшийся мусорный бак, чтобы смешаться с толпой, и чтобы Крис, выскочивший следом за ней на улицу, уже не смог отыскать ее взглядом среди прохожих.

Одинаковые люди спешат с утра на работу. Одинаково серые и одинаково озабоченные. И никто их них не помечен золотой мишурой вчерашнего праздника и отвязной сексуальной ночи…

– Подожди!

Голос Криса прозвучал глухо, почти стертый утренним шумом улиц и сигналами автомобилей, и Тори лишь на миг обернулась, чтобы увидеть его – растерянного и расстроенного, с одержимым взглядом, – позади себя.

Это закон жанра, милый. Золушки всегда исчезают в самый неподходящий момент. Прости, что не оставила тебе туфельку, но у меня и тыквы-то нету.

**

Наивно было полагать, что можно так просто убежать, и никто ничего не узнает о том, что Крис Браун провел веселенькую ночь в злачном заведении города, не так ли? Но попытаться стоило.

Крис явился на съемочную площадку как обычно, к десяти утра, аккуратный, причесанный, спокойный. Таких ночей – с ошейниками и случайными девушками, – у него было, вероятно, не мало, и сегодняшняя отличалась лишь тем, что приятное послевкусие страстной встречи было испорчено убийством. Зачем и кому понадобилось убивать сабу? Приглашенную специально для него сабу, если хорошенько-то задуматься! Попался психопат вместо нормального клиента? Но девушка не была раздета. Она вообще была не тронута, и складывалось такое ощущение, что негодяй накинулся на нее как только она вошла в комнату, и просто убил ее.

Крис хмурился, задумчиво потирал губы, но в кадре это ему очень шло, и режиссер был доволен.

Тори же после бурной ночи чувствовала себя отнюдь не так хорошо как Крис.

Ей казалось, что она попала между жерновами, и те перемололи, перекрутили ее всю, измяли и выронили на землю, чуть живую. Больше всего девушке хотелось спать, и она выполняла свои обязанности с явным трудом. К тому же, стоило ей глянуть на Криса, как все начинало у нее из рук валиться. Всплывали в памяти подробности их интимной встречи, странная нежность после, и стыд с возбуждением завладевали всем ее существом.

И собственная отвязность; Тори закрывала пылающее лицо руками, обмирая от одной только мысли, что Крис может ненароком глянуть на нее и узнать.

Но нет; рассматривая его невозмутимый профиль, Тори снова вспоминала его слова – «кто попало», – и сердце ее сжимала тоска. Ему и в голову не придет, кого он жаждал вчера так неистово. Она для него – кто попало, и едва ли он замечает ее вообще.

Однако, к обеду, когда и для Криса, и для Тори все произошедшее стало понемногу забываться, стираться, терять былую остроту и яркость, на съемочную площадку пожаловала полиция, и у Тори ноги подкосились, когда она расслышала обрывок фразы – «арестовать».

Они пришли за Крисом!

Глядя на растерянного режиссера, на потемневшее от гнева лицо Криса, Тори, не соображая что делает, рванула туда, к ним, бросив свои метлу и ведро.

Крис едва сдерживал себя от того, чтобы взорваться проклятиями,

а режиссер – он не сдерживал себя нисколько. Он прост не мог произнести ни слова; в его яростных глазах читался немой упрек – я говорил, я предупреждал! Эти игры не доведут тебя до добра!

Однако, съемки было прекращать нельзя; просто невозможно! Потому что были проплачены огромные деньги, и режиссер не мог вот запросто лишиться звезды. Он в ужасе терзал волосы, соображая, как бы выкрутиться из создавшейся ситуации, ведь день простоя – это просто огромная потеря.

– Послушайте, – говорил он, – послушайте! Это какое-то недоразумение! Кристиан Браун – это приличный, богатый человек! Зачем ему убивать какую-то девицу?

– Вероятно, он переусердствовал? – произнес полицейский, щурясь как сытый кот. – Не нужно отпираться… Кристиан Браун,– имя Криса полицейский произнес с нескрываемым пренебрежением. – Зачем честному человеку нужно было убегать с места преступления? М-м-м? Мы лишь слегка надавили на хозяина этого борделя, и оно тотчас же раскололся. В частности, он поведал нам, что погибшая – элитная проститутка, – полицейский разве что не смеялся в лицо Крису. – И услуги ее… весьма специфичны. Не каждый проведет с ней свой досуг; и приглашена она была специально для вас, за что вы заплатили немалую сумму. Ваши отпечатки пальцев, ваши следы…

– Я не трогал ее, – резко ответил Крис, игнорируя пошлые намеки полицейского. – Я был с другой девушкой.

– И она может это подтвердить? – хихикнул полицейский. – Ну, где она? Где ее свидетельские показания? Их нет. А есть лишь вы, ваши деньги и труп. Так что давайте не будем спорить, а проедем в участок. В конце концов, за вас могут внести залог…

– Но это время! – взвыл режиссер, терзая волосы. – И вы себе не представляете, какие это деньги! И огласка… Черт! Вы себе представляете, что такое эта огласка?! Что это для репутации?!!

Полицейский пожал плечами:

– Что мне ваша репутация. Закон один для всех.

– У вас есть ордер?!

– А приличному человеку Крису Брауну обязательно предъявить ордер, чтобы тот прошел за представителем власти?

– То есть, ордера у вас нет?

Тори сама не узнала свой голос – такой он был чарующий, бесстыдный. Трое спорящих мужчин враз замолкли, обернувшись к девушке, которая танцующей походкой приблизилась к ним. Полицейский смерил ее презрительным взглядом, и фыркнул насмешливо, не посчитав нужным ответить. Он повернулся к Тори спиной, демонстрируя ей свое презрение, но она не отступала. Знакомое уже, отнюдь не наркотическое – да-да, теперь она знала это наверняка! – возбуждение накатило на нее, и она, забывая даже удивляться собственной дерзости, чуть отодвинув потрясенного режиссера плечо, снова встала перед полицейским, щуря глаза точно так же, как он – насмешливо, почти издевательски.

– Ну, вы же хотели свидетеля? – полуутвердительно спросила она. – Вам нужны свидетельские показания? Так вот, с Крисом Брауном была я. Всю ночь. Могу под присягой показать, что он никуда не отлучался, – Тори усмехнулась, прихватив губу белоснежными зубами, – и желания убить постороннюю девушку у него не было.

На миг повисла такая тишина, что, казалось, потрескивает наэлектризованный воздух. Тори, смеясь, смотрела в перекошенное от гнева лицо полицейского – и боялась обернуться назад, посмотреть на Криса, который просто остолбенел от этого заявления. С одной стороны, Тори спасала его, и он, несомненно, был ей за это благодарен, но с другой стороны…