Операция без выстрела

Орленко Владимир Григорьевич

Поручение полковника оказалось не из легких. От Мамчура долго не приходило вестей. Только в октябре получили сообщение: обыкновенное письмо о том, что судьба забросила Мамчура далеко в Карпаты и он не имел возможности наведаться к условленным пунктам связи.

Воспользовавшись названными Мамчуром тайниками, Кротенко вызвал его на встречу. Микола указал час и место в своем следующем сообщении.

И вот Тарасюк и Кротенко отправились в Болехово, что на Станиславщине. Выйдя из автомобиля, направились к так называемому «страшному

дубу». Неподалеку от него росла одинокая дикая груша, где Мамчур устроил пункт связи. Там он должен был оставить дополнительную информацию о встрече.

В тот погожий день над Карпатами высоко сияло осеннее солнце, а в небе не было ни облачка. В лесу стояла тишина, и только птичий гомон раздавался вокруг. Сперва местность показалась полковнику безлюдной. Но вскоре донесся шорох шагов. Виктор Владимирович пересек дорогу, где ждала машина, и двинулся туда, откуда уже доносились обрывки разговора. На прогалине крестьяне сгребали в кучу желуди.

Тарасюк подошел ближе, поздоровался.

— Для свиней собираете? — показал он на подводу, груженную мешками.

— Да, для свиней, — ответил сивый, словно голубь, дед. — Сало, правда, от желудей твердое, но есть можно.

Полковник бросил взгляд на дорогу. Кротенко уже вернулся в машину и о чем-то беседовал с водителем. Перевел взгляд на молодую женщину в цветастом гуцульском платке. Согнувшись, она выбирала из листьев тугие желуди и бросала их в корзину.

— Небогатое место выбрали, хозяюшка, — улыбнулся Виктор Владимирович. — По ту сторону, под старым дубом, желудей больше.

— Видно, вы не тутошный, — вздохнула молодица.

Дед поднялся, подступил к незнакомцу ближе. Его усы, густо покрытые инеем лет, словно обвисли. В глубоких глазах затаилась тревога.

— Под «страшным дубом»? — уточнил он и добавил хмуро: — Боимся мы того дуба. Местные избегают его. Там лесовики расстреляли многих. Сколько пролито невинной крови! Ночью поблизости можно услышать и плач, и стоны. А вы говорите — желуди…

Тарасюк снова вернулся к «страшному дубу». Он еще не сбросил своего желто-горячего убранства. Ствол был густо посечен бандитскими пулями. Слева виднелись братские могилы.

Подошел Кротенко, протянул найденную в тайнике записку:

«Обстановка усложняется. Много народу ушло с повинной. В подполье идет чистка. Сокиру забрали на проверку. Был где-то на Станиславщине. Что с ним, не знаю. Встретиться с вами не позволяют обстоятельства».

Дальше Мамчур сообщал о месте сборища в Карпатах националистических верховодов. Этот сбор должен был состояться 7—14 ноября. Микола советовал провести операцию седьмого вечером или восьмого утром. Просил оставить в тайнике записку в знак согласия.

После короткого раздумья полковник Тарасюк принял решение на операцию. Вместе с Кротенко он побывал во Львове и, как и советовал Максим Петрович, отправился затем к станиславским коллегам,

чтобы разработать план совместных действий. До конца месяца операция была согласована во всех инстанциях, а накануне октябрьских торжеств чекисты вместе с «ястребками» двинулись на задание.

Вскоре в отдаленной горной долине, где готовилось сборище бандитов, прозвучали выстрелы. Вспыхнул короткий, но жестокий бой. Окруженная со всех сторон шайка оуновских головорезов до конца дня была ликвидирована.

Осенний туман молочной дымкой укрывал горы. По селам над зданиями сельсоветов, школ и клубов развевались красные флаги. Вооруженные «ястребки», комсомольцы и активисты чутко охраняли покой мирных жителей.

Только 10 ноября Мамчур уведомил чекистов о возможности встречи. Место оставалось прежним — под дикой грушей, невдалеке от «страшного дуба».

Микола прибыл задолго до условленного времени. Затаившись в поредевшем кустарнике, он наблюдал за поляной, щедро залитой лунным сиянием. Когда меж стволами мелькнула тень, он привстал и, узнав приземистую фигуру Кротенко, пошел навстречу. Пароль — отзыв, пожатия рук. Они отошли в сторону, подальше от дороги, и остановились на просеке, которая прорезала подлесок и подступала к трассе.

— Спасибо, Микола, за информацию, — нарушил молчание Петро Федорович. — Операция по вашим данным прошла успешно. Максим Петрович передает привет и благодарит за помощь. Нелегко вам приходится. Наверное, соскучились по дому, по мирной жизни, но пока что обстоятельства требуют усилий, и мы на вас надеемся, рассчитываем на вашу помощь. Вы и дальше будете вместе с Песней в Карпатах?

— Да, перебрались на Станиславщину, далеко в горы, аж за село Верхнее Зеленое. Оттуда очень трудно держать связь через тайники, устроенные на Львовщине. Не думал, что так сложится.

— Об этом поговорим позже, — нетерпеливо перебил Кротенко. — Сколько времени в вашем распоряжении? Можем продолжить встречу в более удобной обстановке?

— Не возражаю, — сказал Микола. — Но сперва хочу сделать вам сюрприз. Собственно, одно предложение, которое крайне необходимо обсудить…

— У меня тоже есть для вас сюрприз.

С этими словами майор взял Миколу за руку и повел вдоль просеки. Навстречу им шел человек в темном плаще и шляпе. Мамчур бросил быстрый взгляд на майора и, увидев его улыбающееся лицо, успокоился.

— Не узнаете? — спросил человек, когда расстояние сократилось до нескольких метров.

Остановились, постояли, внимательно вглядываясь друг в друга. И вдруг Микола встрепенулся, ступил шаг, другой…

Он узнал его скорей всего по голосу. Человек в плаще снял шляпу, и на лицо его упал свет. Это был полковник Тарасюк.

Виктор Владимирович почти не изменился. А может, лунное сияние залило серебром тонкую сеть морщинок, которые залегли у глаз контрразведчика?

— Скажите, вы верили там, на фронте, что мы встретимся? — спросил полковник.