Операция «КЛОНдайк»
Шрифт:
– Он самый, – подтвердил Федор. – А вон станция железнодорожная, видишь?
С сопки поселок казался игрушечным, а грузовые поезда, стоящие у станции, напоминали составы из детской железной дороги. Мама купила такую дорогу Леониду на первый юбилей – десять лет – в Германии, когда ездила туда по турпутевке. Дорога была потрясающая, все мальчишки мечтали о такой и, приходя к Леониду в гости после школы, с завистью и восхищением следили за игрушечными паровозиками, бегающими по путям. Благодаря этому у него вскоре появилось много полезных вещей, полученных от мальчишек взамен
– Тебе, что, так понравился вид? – прервал его воспоминания голос Федора.
– А? – не понял Леонид.
– У тебя лицо стало такое счастливое, вроде как ты увидел город своей мечты, – хмыкнув, пояснил Федор.
– Да вспомнил тут кое-что из детства, – улыбнулся в ответ Леонид.
Через несколько минут они въехали в поселок и, урча мотором, медленно покатили по его центральной улице. Потом, свернув куда-то в боковой проезд, остановились у большого деревянного дома. Дом был старый, потемневший от непогоды и времени.
Федор коротко посигналил, вроде как спел: «та-та-татата». Глянув на часы, которые показывали четверть двенадцатого ночи, Леонид покосился на Федора: «Перебудит всех людей», но промолчал.
Над крыльцом загорелась лампочка, потом распахнулась дверь, и на пороге показался невысокий мужичок в наброшенной на плечи телогрейке. Увидев их машину, он поспешил к ним.
Федор вышел, разминая затекшие от долгой дороги ноги.
– Привет, братушка! – приветствовал его мужичок, подбегая к нему, как говорится, с распростертыми объятиями.
При этом он оказался только по плечо Федору.
– Здорово, паря! Вот, принимай гостей, – смеясь, сказал Федор, сграбастывая его в охапку и любовно хлопая по спине.
Потом, отпустив мужичка, он махнул Леониду рукой:
– Лёньша, вылазь, приехали!
– Да, прошу, гости дорогие, – засуетился хозяин. – А машинку-то, Федюшка, хорошо бы в сарайку поставить, а то у нас тут приисковички, как подопьют в трактире, пошаливают…
– Ну, давай, сразу схороним, – согласился Федор, вновь садясь за руль.
Мужичок побежал к большому сараю, стоявшему неподалеку от дома и, повозившись с увесистым амбарным замком, обмотанным тряпками, распахнул широкие створки.
Федор медленно въехал внутрь, высветив на минуту уставленное разнообразным инвентарем помещение. Потом, выйдя из машины, он вытащил с заднего сиденья их с Леонидом рюкзаки и лыжи, лежащие на полу машины, и направился к дому, не дожидаясь, пока мужичок аккуратно запрет двери сарая.
– Лёньша, не отставай! – приказал он и, оббив с валенок снег, распахнул дверь.
Зайдя за ним следом в дом, Леонид тихо спросил Федора:
– А как хозяина-то зовут?
– Архипушка, – бросил тот через плечо.
– Что, я так и должен называть его: Архипушка? – озадаченно спросил Леонид.
– Так
В это время мужичок вбежал в сени, растирая руками плечи:
– Зябко сегодня, морозец покрепчал. Ну, проходьте, проходьте в дом.
Скинув в сенях валенки и куртки, Леонид с Федором вошли в большую комнату, где их встретила румяная маленькая женщина с такими же удивительно синими глазами, как и у Федора.
– Ой, Федюшка! – всплеснула она руками и, подбежав к Федору, обняла его, всхлипывая.
Ее маленькие руки не смогли полностью обхватить широкую фигуру Федора и, глядя на это, Леонид неожиданно по-новому понял, что означает слово «необъятный».
– Ну ладно, ладно, Настёнушка, не реви, – попросил ее растроганный Федор и погладил по спине. Повернувшись к Леониду, он представил ему хозяйку: – Вот, Лёньша, моя двоюродная сестра, Настёна. Одна она у меня от всей родни осталась…
– Да, – подтвердила та, сердобольно взглянув на брата. – Отец-то его на фронте погиб в сорок третьем, ушел незадолго до его рождения, а мать, брат и сестра потом уже, после войны, от дизентерии померли. А нас с ним одно спасло, что у деда на пасечке в тайге жили, не заразилися. И мои родители тоже померли тогда.
– Ну, разговорилась ты, матаня, – ласково перебил вошедший в комнату Архип. – На стол давай, что ты гостей словесами кормишь?
– Ой и правда, я сейчас, – засуетилась женщина и убежала из комнаты.
– Ну, здравствуй, Лёньша, проходи, чувствуй себя, – подошел к Леониду Архип и, улыбаясь, протянул руку.
– Здравствуйте… Архипушка, – ответил Леонид, стараясь «чувствовать себя», но чувствовал он себя по-идиотски, поскольку не привык так нежно обращаться к чужому человеку. Однако Архип так хорошо улыбнулся ему, что у Леонида тут же пропало чувство неловкости.
Пока они мыли руки и рассаживались, Настёна быстро собрала поесть. Расставив угощение на столе, она тихо удалилась из комнаты.
– Ну, рассказывай, что случилось? – посерьезнев, спросил Архип у Федора. – То тебя годами не зазвать, а тут позвонил и прилетел! И зачем тебе приисковый поезд?
– Дело там есть одно важное… Тебе лучше и не знать, Архипушка, – откликнулся Федор.
– Вот те на! – удивился тот. – Я хоть раз какой твой секрет выдал?
– Да не в том дело! Ежели без твоей подмоги не обойдусь, тогда – да, поведаю все, а пока лучше тебя не втаскивать в это дело. Хочу, чтоб жили вы с Настёнушкой спокойно. Так что не обижайся! – ответил Федор.
Архип промолчал, и они принялись за еду.
– А «козелка» своего я пока у тебя оставлю, – неожиданно сказал Федор, отодвигая пустую тарелку. – Ох, хорошо! Настёнушкина еда всегда бодрит.
– Может, полюбшим маненько тогда, косточки попарим? – хитро сощурившись, спросил Архип у Федора, тоже отваливаясь от стола.
Леонид его вопроса не понял и подумал, что речь идет о бане. «Ночью, наевшись – и в баню?!» – удивился он.
Заметив его удивленное лицо, Федор пояснил:
– Любки – это наша старая борьба, – а потом повернулся к Архипу: – А не разучился ли-то, Архипушка?