Оплачено сполна
Шрифт:
– Завидуешь?
Хохочет.
– Да было бы чему. Я на себе такой горб ответственности таскать не хочу.
– Как к Кормаку относишься?
Пожимает плечами.
– Хороший он парень, свой. Только вот с Гермионой он зря. Друзья так не делают.
– Ты ведь ее любишь?
Вздыхает.
– Люблю. Раньше мне казалось, я ее попросту понимаю как-то не так, а теперь вижу, что вообще не понимаю. Когда-то мы ругались, потом нам доходчиво объяснили, из-за чего, и все стало легко. Я знал, что она любит меня вот таким - не идеальным красавчиком с доходами, а какой я есть -
– Скажи, Рон, что ты не простишь никогда?
Не задумываясь:
– Предательство. Предателей я не прощаю.
– А что это - предательство?
– Как что. Когда ты честно был за одних, а потом стало выгоднее быть за других. Когда любил кого-то и изменил ему. Когда связался с кем-то, кто предатель. Эта зараза всегда учит думать как-то по-особенному, гибко, себе на уме.
– Лучше сменить тему. Каким ты видишь мир после войны?
Задумывается.
– Это справедливый мир. Мы с Гарри авроры, вытравляем из Британии заразу Пожирателей. Слизерин должен быть под пристальным надзором, никаких таких Снейпов, которые им во всем потакают, все серьезно. Отобрать их поместья, пусть поживут как все, а еще лучше, отправить на курс лечения, среди магглов пожить, - хохочет.
Этот тоже мне знаком, но я предпочитаю иметь с ними дела на расстоянии. Он всегда обаятелен, но интуиция в его присутствии не советует верить его галантности. Он любуется собой, а не тобой, и если забудешь, он станцует сальсу на твоей самооценке. Это не делает его менее обаятельным, но он все равно сам себе на уме.
Кормак МакЛагген
– У меня к тебе столько вопросов! Давай начнем. Ты гордишься своим происхождением? На самом деле.
Улыбается.
– Горжусь, а почему бы не гордиться. Так принято, делать все ради славы семьи.
– Гарри ты сказал, что стараешься не козырять этим.
Кивает.
– И не козыряю. Чистокровность громкая - признак принадлежности к армии Того-Кого-Нельзя-Называть. Не хочу так легко давать шанс разоблачить себя.
– Эта тема меня тоже интересует. Тебе нравится шпионить?
Мнется.
– В этом есть свой интерес. Мне нравится ощущать, что я знаю намного больше о двух противоборствующих сторонах. Я не чувствую себя предателем. Я чувствую, что работаю на славу себя и семьи. Я горжусь, что умею быть своим везде и сыграть как надо. Это залог выживаемости и успеха.
– Ты видишься с остальными сторонниками Лорда?
Смущается.
– Обо мне никто не знает. Отец имеет лишь заочные контакты, он очень осторожен. Слизерам лучше не знать, моим - тем более. К тому же, я пока не обладаю настолько ценной информацией, чтобы искать личной встречи. Ищу способ закрепить за собой место в закрытой ложе. Ну, знаешь, серый кардинал при дворе Того-Кого-Нельзя-Называть. Даже если я не узнаю ничего ценного, благодаря наблюдательности я смогу составить в голове целую книгу о том, кто доверчив, у кого можно узнать все, кто скрытен и так далее.
– В этом есть свой резон.
– Спасибо, что
– Но зачем тебе Гермиона? Она-то как в этой игре оказалась?
Мнется и смущается.
– Ну, изначально цель была простая - незаметно подобраться к Поттеру. Ну, знаешь, узнавать побольше, вдруг что ценное. Естественно, возникли сложности. В качестве кого? Общий друг? Останусь как Симус - и свой, и чужой. Потом я вспомнил о Джинни Уизли и подумал, что даже если не станут обсуждать важное, то в критический момент возьмут с собой или передадут информацию, как бы с ней или Лонгботтомом.
– Но планы изменились?
Вздыхает.
– Мне с ней было хорошо. Знаешь, я безумно жалею, что она намертво на этой стороне и вдобавок слишком умна, чтобы не увидеть мои шпионские дела, если я начну проявлять интерес к Гарри. Впрочем, другой она бы мне не понравилась.
– Не совестно отбивать ее у Рона?
– Отбивать? Это после его шашней с Лавандой? Посмотри на нее, а потом на него. Она умная, способная, амбициозная. Я бы совсем не отказался от такой жены. Она уверено проложила бы себе дорогу в карьеру, стала бы верной подругой и любящей женщиной, вдобавок ею можно было бы гордиться. Но она, к сожалению, навечно на одной стороне баррикад.
– В итоге, Кормак, на чьей ты стороне?
– На той, которая победит. Я выиграю в любом случае.
– А если тебя обнаружат раньше?
Смеется.
– Как? Это же почти невозможно. Я не пробираюсь в кабинет директора и не краду бумаги из Аврората, просто обрисовываю ситуацию. Я пишу только отцу, а все мои слова можно квалифицировать как простой треп по поводу школы.
– Но все же? Внезапно тебя раскрыли. Что станешь делать?
Хмурится.
– Бежать, конечно.
– Куда?
– Домой. Но на самом деле пока нет повода беспокоиться.
– Допустим, Лорд дал тебе задание, ты, естественно, о нем думаешь. Дамблдор, как ты, наверное, слышал…
– О, так это правда? Что ж, я слышал об этом. Но он не так часто бродит по коридорам. Мало ли о чем я могу думать. Я, к тому же, гриффиндорец, своих он вряд ли станет подозревать. Известно, что он подыгрывает нам.
– Резон в твоих рассуждениях есть. Кстати, кто твоя мать? Никогда о ней не слышала.
– Значит, ты не была в суде. Она блестящий адвокат. Мы с отцом гордимся ею. Она способна найти лазейку просто везде. И красивый я в нее.
– Скажи, а каким ты видишь мир после войны?
Задумывается.
– Зависит от того, кто выиграет. Но там и там я намерен получить лучшее место, и Гермиона обязательно оценит это. Даже если в том мире будет царствовать Тот-Кого-Нельзя-Называть… я уверен, можно будет вызволить ее и принять в семью. Она очень талантлива, таланты нужны везде.
А вот и он, тот, кого я уважаю и кому бесконечно сочувствую. Он переломил все, что было в его жизни до этого, изменился больше других. И меньше остальных поддался искушению пойти легким путем. Он выбрал самый трудный, и ему будет тяжело, и мне жаль его, но он сам выбирал. Когда-то он мог быть мелочным и завистливым, теперь осознание долга перед этим миром лежит на его плечах.