Опороченная
Шрифт:
Я могу только кивнуть, мой язык высовывается, чтобы смочить губы. Сжимаю бедра, пытаясь унять ноющее чувство внутри меня, но чем больше он говорит, тем больше я чувствую, как из моей киски вытекает еще больше влаги.
— Черт, Джианна, ты промочила свои трусики насквозь, — тянет он, закрыв глаза, — это мой язык ты представляла в своей маленькой тугой киске, когда обливала эти гребаные трусики?
Я задыхаюсь, и этот вдох предупреждает его о моем повышенном возбуждении.
Я чувствую, как мои соки скапливаются между губами моей киски и стекают
— Иди сюда и сядь мне на лицо, солнышко, — рычит он, прежде чем подхватить меня на руки, обхватывая мою талию и усаживая меня на себя.
— Оседлай мое лицо и дай мне попробовать этот гребаный крем, — продолжает он, и его слова заставили бы меня покраснеть, если бы я уже не была так возбуждена.
Не думая ни о нашем положении, ни о том, что он все еще полураздет, в то время как я полностью обнажена. Поднимаясь вверх по его телу, его руки ложатся на мою задницу, и он подносит мою киску прямо к своему рту.
— Черт, ты убиваешь меня, Джианна, — говорит Басс, его голос посылает вибрацию моему клитору и заставляет мои мышцы дергаться от этого ощущения. — Ты такая чертовски мокрая, солнышко, — стонет он, прижимая меня к своему открытому рту.
Его язык проникает прямо между моими складочками, он медленно облизывает меня, и стон срывается м моих губ, когда копье удовольствия проносится прямо через меня.
Обхватив губами мой клитор, он засасывает его в рот, кончиком языка играет с маленьким узелочком, пока я не начинаю извиваться на нем.
На мгновение мне кажется, что я не могу продолжать это. Только не тогда, когда все мое тело близко к конвульсиям.
Держа руки на моей попке, он крепко удерживает меня на месте, пока проводит языком по моей щели, посасывая, покусывая и целуя мою киску, что можно описать только как пытку для чувств.
Опустившись ниже, он просовывает свой язык в мое отверстие, массируя им мои стенки. Это щекочущее ощущение, окутанное самым ослепительным наслаждением, которое я когда-либо знала. И пока он продолжает дразнить мой вход, входить и выходить из меня, целуя мою киску, я обнаруживаю, что не могу остановить себя, чтобы не кончить ему на лицо.
— Хорошая девочка, — говорит он, выходя на воздух, — тебе ведь нравится, когда я трахаю тебя языком, правда?
Я настолько ушла в себя, что даже не могу ответить. Но он не успокаивается. Нет, он требует, чтобы я ответила, обещая мне еще больше удовольствия, если я отвечу.
— Да, — хнычу я.
— Скажи это. Я хочу услышать это из твоих уст.
— Мне нравится, когда ты трахаешь меня своим языком, — отвечаю ему я, чувствуя, как он улыбается напротив моей киски.
— Хорошо, потому что я чертовски люблю, когда ты кончаешь мне на лицо, солнышко, — говорит он, еще раз томно облизывая меня. — Я хочу, чтобы твои сливки покрывали мой язык. Черт, я хочу, чтобы ты облила меня своими соками, — он нежно дует на мою чувствительную плоть, — чтобы все знали, что место у тебя между ног — мое, — ворчит он и снова погружается в меня, доводя
Я чувствую себя вялой, и едва удерживаюсь в вертикальном положении.
— Басс, — стону я, когда он засасывает мой клитор в рот, выдавливая из меня очередной оргазм.
И только когда я почти теряю сознание, он, наконец, избавляет меня от страданий, и опускает вниз по своему телу для жаркого поцелуя.
Я чувствую свой вкус на его губах, но это не мешает мне. Это только усиливает эротичность момента и тот факт, что всего несколько минут назад его язык был зарыт в моей киске, когда он доставлял мне такое удовольствие, какого я не знала за всю свою жизнь.
И, к моему вечному шоку, он снова ничего не просит взамен. Кажется, ему просто приятно держать меня в своих объятиях.
— Басс, — шепчу я его имя, опускаюсь ниже и осыпаю поцелуями его шею.
— Ты не обязана, — он останавливает мою руку, когда я провожу по его штанам.
— Я хочу, — поднимаю голову и смотрю на него.
У него все еще остекленевший взгляд, и я хочу доставить ему такое же удовольствие, какое он доставил мне.
— Я хочу, чтобы ты тоже кончил мне в рот, — говорю я ему, медленно двигаясь вниз по его телу, сохраняя зрительный контакт.
Он не протестует, лишь отрывисто кивает в знак согласия, и это все, что мне нужно для дальнейших действий.
Добираюсь до пояса его брюк и тяну их вниз. Он помогает мне, быстро освобождаясь и от треников, и от боксеров, его член вырывается наружу и шлепается о твердую поверхность живота. Он такой твердый и, кажется, становится еще тверже под моим пристальным взглядом.
Я осторожно обхватываю его рукой, в очередной раз вспоминая его устрашающие размеры.
Он шипит от моего прикосновения, но я сразу же понимаю, что это хорошее шипение.
— Вот так, красотка, — гудит он, полузакрыв глаза, пока я медленно глажу его вверх-вниз.
Его кожа мягкая и теплая под моей ладонью, и когда я ложусь между его раздвинутых ног, я опускаю свой рот, чтобы облизать головку.
— Боже, — громко стонет он. — Дай мне этот рот, солнышко. Возьми меня в свой красивый ротик, — продолжает он говорить, пока я открываю рот, чтобы взять его внутрь, осторожно, чтобы не касаться его зубами, как в прошлый раз.
Вначале я немного неуклюжа, пока не понимаю, что работает и что вызывает у него наибольшую реакцию.
Он продолжает хвалить меня за каждую мелочь, отводя мои волосы в сторону, пока я целую и облизываю его, уделяя особое внимание месту под головкой, которое, кажется, заставляет его сходить с ума.
— Да, соси этот член, как хорошая девочка, — говорит он с придушенным стоном.
Его слова ободрения только подстегают меня стараться сильнее, чтобы доставить ему такое же удовольствие, какое он доставил мне.
И когда я еще больше наклоняюсь, пытаясь взять его в рот целиком, я слышу, как он ругается, его пальцы обвивают мои волосы, и он стонет от удовольствия.