Опоздавшая
Шрифт:
Он положил руку на ее плечо, потом обнял, потом они оказались в постели.
После той ночи Карен уже не плакала. Она больше месяца искала работу. Это днем. Ночами она спала с Джефри. По странности судьбы потеря Лиз означала приобретение Джефри. Карен делилась с ним результатами дневных похождений в поисках работы, рассказывала ему о вопросах, которые ей задавали, и о своих ответах работодателям. А как она была горда, когда вдруг получила сразу два предложения! Она спросила его совета, какое из них выбрать, и была ошарашена, когда тот посоветовал ей отвергнуть оба.
— Послушай! — сказал он
И вот тогда она впервые получила предложение на создание собственной коллекции спортивной одежды от Блайта Спиритса. Цена линии — довольно умеренная, но качество несколько выше среднего. Это, конечно, не Седьмая авеню, но это именная одежда. «Карен Липская для Блайта Спиритса». Совет Джефри оказался правильным, и послушавшись его, она получила свой шанс. Для девушки, всего лишь два года назад окончившей школу, это была невероятная удача. Но, прежде чем ухватиться за нее, она получила еще один совет от того же Джефри.
— Откажи им! — настаивал он. — Скажи им, что ты получила предложение со вдвое более высокой оплатой твоей работы.
— Но я не получала такого предложения! — кричала Карен.
Джефри только смеялся.
— Ну и что из этого?
— Я должна лгать!
Ни Белл, ни Арнольд никогда не учили ее прибегать ко лжи для достижения цели. Но Джефри утвердительно кивал головой.
— А если они скажут мне, что я вру? Если скажут, ну и иди туда, где предложили?
— Они не скажут, — смеясь, возражал Джефри. Он взлохматил ей волосы, словно она была куклой. — Попробуй завтра так сказать — и ты увидишь, что я прав.
Он был прав. Она дрожала с перепугу не меньше, чем сейчас перед интервью с Эл Халл. Она блефовала. От волнения потели руки. И в результате она получила работу, оплачиваемую в четыре раза дороже, чем платила ей Лиз. В первый раз в жизни у нее оказалось больше денег, чем времени их потратить. Не то чтобы деньги были такими большими — просто она была загружена до предела — требовалось очень напряженно работать, чтобы одной, самостоятельно, создать коллекцию для производственной линии.
Когда коллекция была почти готова, она позвонила Джефри. Их встречи стали намного реже: все время отнимала работа.
— Можно я зайду к тебе? — спросила она как всегда. — Я боюсь, что у меня ничего не получилось! Можно я останусь на ночь?
Молчание на другом конце провода казалось ей чудовищным. Что-то не так? Что с ним случилось? Она была так занята работой, что ничего не заметила.
— Карен, — голос Джефри был мягким. — Карен, ты знаешь, как ты мне нравишься, но ты должна понять — я собираюсь жениться.
В полном отчаянии она пошла к Карлу.
— Мне надо было сказать ему, что я его люблю! — всхлипывала Карен. — Мне надо было чаще звонить ему.
— Нет, как раз этого и не надо было делать. Веди ты себя так — он бы давно бросил тебя. Сейчас ты хотя бы сохранила свою гордость.
— Плевать я хотела на свою гордость, я хочу Джефри! — всхлипывала она, как ребенок.
И
— Ты ему нравишься, Карен. Конечно, ты ему нравишься. Ты мила, обаятельна и интересна. Ты привлекательна в сексуальном смысле. Я это знаю, именно потому что голубой. Но так уж устроены все джефри этого мира: подобрать красотку, выдержать класс, выжать все самое лучшее. Это деньги, очень большие деньги. Да, ты лучше других, но Джуна Джэррик — племянница сенатора. Нечестно, конечно, но таков этот мир.
Она прочитала объявление о помолвке в «Таймс». Даже теперь, на ступеньках лестницы дома 550, у подъезда которого ее ждет лимузин, чтобы отвезти на интервью в студию Эл Халл, Карен вновь переживала острую боль того момента и последовавшие за ней пустоту и отчаяние.
Созданная ею коллекция имела громадный успех. Одежда пошла в оптовую торговлю. Портреты Карен появились в прессе и модных журналах. Но она была несчастна. Одной работы ей было недостаточно. По сравнению с Джефри, другие мужчины казались какими-то нереальными — призраками, лишенными плоти и крови. Она обзавелась календарем и угрюмо вычеркивала из него черные цифры, отмечая, сколько еще осталось до самой черной — дня свадьбы Джефри. И вдруг, как с того света, — звонок от Лиз Рубен.
— Я бы хотела встретиться с тобой, Карен, — сказала Лиз. — Ты смогла бы зайти ко мне прямо сейчас?
Как всегда, Карен сказала ей:
— Да.
Придя к ней, Карен была потрясена видом Лиз. И всегда-то худая, та превратилась теперь в настоящий скелет. Глаза Карен расширились, но вслух она ничего не сказала. Лиз тоже ничего не объясняла. Этого и не требовалось.
— Я видела твою коллекцию для Блайта Спиритса. Очень хороша.
Это была первая и последняя похвала, которую она услышала от Лиз.
— Возвращайся. Будешь работать здесь. Мне надо кому-то передать компанию. Врачи обещают мне еще шесть месяцев жизни. Я хочу, чтобы за это время ты сделала весеннюю коллекцию.
Кто-то другой, может быть, счел бы разумным отказать Лиз, но Карен вернулась к работе с ней. Лиз умерла в том же году осенью. Вот так и получилось, что в двадцать пять лет от роду Карен унаследовала трон. Всегда падкая до сенсаций пресса наделала много шума как по поводу весенней коллекции Лиз Рубен, так и на тему «из грязи — в князи» — о золушке Карен. Ее называли «коронованной принцессой моды». Карри Доннован поместил ее портрет в профиль в журнале «Таймс», ей было посвящено телеобозрение программы «W».
Карен не задевало, что ее имя не стояло на торговой марке созданной коллекции: это была дань уважения Лиз. В ее память.
Да, работа спасла ее от переживаний по поводу Джефри. У нее была даже парочка коротких романов. Но, при всем том, она упорно высчитывала месяцы, недели и дни, оставшиеся до намеченной свадьбы. Карен хранила вырезку с объявлением о свадьбе и часто рассматривала фотографию Джуны. В простом льняном платье, с двойной ниткой настоящих бриллиантов на шее, соперница казалась ей совершенной красавицей. Время от времени Карен не могла удержаться и «чтобы развлечься», встречалась в баре с Перри Сильверманом; на самом деле она, конечно, пыталась выведать новости о Джефри.