Опыты цивилистического исследования
Шрифт:
В соответствии с современным регулированием по умолчанию корпоративные права из доли в ООО осуществляет залогодержатель, а из акций – залогодатель. Стоит учитывать, что Закон об ООО разрешает залог части доли (п. 1 ст. 22).
Интересным является вопрос о том, что происходит с предметом такого залога при реорганизации указанных юридических лиц. Если происходит преобразование из ОАО в ООО, то согласно п. 5 ст. 358.17 ГК РФ «при конвертации заложенных ценных бумаг в иные ценные бумаги или иное имущество такие ценные бумаги или такое имущество считаются находящимися в залоге у залогодержателя». При обратной ситуации скорее всего применима будет норма подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ. В обоих случаях будет действовать так называемый принцип эластичности залога. При преобразовании ООО или ОАО в другое юридическое лицо залоговые отношения, конечно, прекращаются.
При «прирастании» предмета залога (например, при равномерном безвозмездном распределении акций пропорционально имеющимся у акционеров) в силу абз. 2 п. 5 ст. 358.17 ГК РФ должны применяться правила п. 3 ст. 336 ГК РФ о распространении залога на плоды, продукцию и доходы от заложенного имущества. По поводу залога долей такое регулирование отсутствует, поэтому предлагается применять это правило по аналогии.
Так как залог акций был частично рассмотрен ранее, то подробнее остановимся на залоге векселей, положения о котором в течение долгого времени нарабатывались судебной практикой 287 .
287
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 июля 1997 г. № 18 «Обзор практики разрешения споров, связанных с использованием
Залог документарных ценных бумаг по общему правилу действует с момента их передачи во владение залогодержателя. Вексель может передаваться в залог двумя разными способами, указанными в п. 32 постановления Пленума ВС РФ № 33, Пленума ВАС РФ № 14 от 4 декабря 2000 г. «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей». Можно заложить вексель с помощью залогового индоссамента 288 , а можно как простую вещь с бланковым или именным индоссаментом 289 . Во втором типе залога векселей для третьих лиц не было возможности узнать о заключенном договоре залога, поэтому практика признала такого залогодержателя собственником во внешних отношениях. При этом в случае исполнения основного обязательства в силу п. 2 ст. 352 ГК РФ залогодержатель должен вернуть вексель залогодателю.
288
Статья 19 постановления ЦИК СССР и СНК СССР от 7 августа 1937 г. № 104/1341 «О введении в действие Положения о переводном и простом векселе».
289
Аналогичная практика подтверждается в Информационном письме № 67.
На настоящий момент договором залога может быть предусмотрено осуществление залогодержателем всех прав из ценной бумаги или всех прав, за исключением права на получение дохода (п. 1 ст. 358.17 ГК РФ). Также решен вопрос о том, какой именно доход может получать залогодержатель. В него включены «денежные суммы, полученные от погашения заложенной ценной бумаги, денежные суммы, полученные от выпустившего ценную бумагу лица в связи с ее приобретением указанным лицом, или денежные суммы, полученные в связи с ее приобретением третьим лицом помимо воли владельца заложенной ценной бумаги» (п. 4 ст. 358.17 ГК РФ).
В итоге можно сказать, что в целом реформа залогового права в отношении урегулирования отдельных видов залога прошла успешно.
Она закрыла большое количество законодательных лакун, которыми пользовались недобросовестные участники оборота, а также дала новую почву для развития современных гражданско-правовых отношений.
Безусловно, такая урегулированность положительно скажется на отношениях между участниками гражданско-правового оборота и даст им большую определенность.
О.С. Киселева
Момент заключения консенсуального договора: российский подход в сравнительно-правовой перспективе
Сегодня консенсус (согласие) является важнейшим элементом формирования договора. В большинстве случаев договор возникает в момент достижения согласия без необходимости соблюдения каких-либо формальностей (консенсуальный договор). В рамках широко признанной модели заключения договора «оферта-акцепт» согласие считается достигнутым в момент вступления в силу акцепта оферты.
Отдельные правопорядки и международные акты предлагают свои решения по вопросу определения такого момента. Существует целый ряд теорий, каждая из которых фиксирует определенный момент в процессе движения акцепта от акцептанта до оферента и связывает с ним вступление акцепта в силу. Указанные выше решения основываются на применении одной из таких теорий или их комбинации в зависимости от формы акцепта, необходимости сообщения об акцепте оференту.
Исходя из анализа решений, предлагаемых иностранными актами и некоторыми развитыми правопорядками, и их сравнения с российским подходом, в статье демонстрируется, что к некоторым вопросам, касающимся момента вступления в силу акцепта, российский правопорядок подходит недостаточно дифференцированно. В частности, если международные акты ставят момент вступления в силу акцепта в зависимость от его формы, то российский подход распространяет на акцепт любой формы единое правило о вступлении его в силу.
O. Kiseleva
The Time of Conclusion of the Consensual Contract under Russian Law in Comparative Perspective
Consensus is an essential element of contract formation. As a rule, a contract is made at the moment when consensus is reached, and there are no formalities to be complied with (consensual contract). Within the widely applicable “offer-acceptance” model, consensus is considered to be reached when acceptance becomes effective. Certain jurisdictions and international instruments propose their own decisions on the determination of this moment. There is a variety of theories, and each of them choses a certain moment in the process of communication of acceptance from an offeree to an offeror as the moment when acceptance becomes effective. Each of the above mentioned decisions is based on one of these theories, or on a combination thereof, depending on form of acceptance and on whether notification of the offeror is considered to be necessary.
Upon the analysis of the decisions proposed by international instruments and some leading national jurisdictions, as well as their juxtaposition with the Russian approach, this article demonstrates that in Russia the rules, which determine the moment when acceptance becomes effective are not always as differentiated as necessary. In particular, unlike the international instruments under consideration the Russian approach does not differentiate this moment depending on form of acceptance.
Статья посвящена анализу особенностей подхода отечественного правопорядка к определению момента заключения консенсуального договора через призму регулирования, предлагаемого развитыми иностранными правопорядками и международными актами 290 .
Прежде чем перейти к рассмотрению указанной темы, стоит рассмотреть несколько моментов, важных для понимания подходов к определению момента заключения договора в целом.
По моменту заключения договоры традиционно делят на консенсуальные и реальные 291 . Консенсуальным является договор, который признается заключенным с момента достижения сторонами соглашения (консенсуса). Сегодня модель консенсуального договора является наиболее востребованной в имущественном обороте, во многих правопорядках признается как единственная 292 . Реальными признаются договоры, которые считаются заключенными с момента передачи имущества 293 .
290
Под международными актами в рамках настоящей статьи понимаются следующие акты: Конвенция Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (далее – Венская конвенция) (United Nations Convention on Contracts for the International Sale of Goods, Vienna, 1980) //org/uncitral/en/uncitral_texts/sale_goods/1980CISG.html (дата обращения: 30.03.2015); Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА (далее – Принципы УНИДРУА) (Principles of International Commercial Contracts (UNIDROIT Principles)) //(дата обращения: 30.03.2015); Принципы европейского договорного права (Principles of European Contract Law) (далее – (PECL). Parts I and II Combined and Revised / Ed. by O. Lando, H. Beale // The Hague; L.; Boston. 2000; Модельные правила европейского частного права (Draft Common Frame of Reference) (далее – DCFR). Full Edition: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law / Prepared by Study Group on a European Civil Code and Research Group on EC Private Law (Acquis Group); Edited by Ch. von Bar and E. Clive. Munich: Sellier. European Law Publishers, 2009.
291
Тузов
292
Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа: юридический аспект. М., 2005. С. 180; Пункт 39 Примечаний IV к ст. II-4:101 DCFR (P. 297).
293
Передача вещи в реальном договоре всегда производит обязательственно-правовой эффект. (См.: Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Указ. соч. С. 96–98). В случаях, когда передача вещи опосредует переход права собственности, она может производить вещный эффект, что является предметом рассмотрения многих представителей иностранной доктрины, оставляющих в стороне вопрос о возникновении обязательственного эффекта. (См.: Ваке А. Приобретение права собственности покупателем в силу простого соглашения или лишь вследствие передачи вещи? О расхождении путей рецепции и его возможном преодолении / Пер. с итал. Д.О. Тузова // Цивилистические исследования. Вып. 1. М., 2004. С. 133–140; Van Vilet L. The Transfer of Moveables in Scotland and England // Edinburgh Law Review. Vol. 12. Iss. 2. P. 173–199; Sagaert V. Consensual versus delivery systems in European Private Law – Consensus about Tradition? // Rules for the Transfer of Movables: A Candidate for European Harmonisation of National Reforms. European Legal Studies. Vol. 6 / Ed. by W. Faber, B. Lurger. Munich: Sellier. European Law Publishers, 2008. P. 9–10, 29).
Российскому праву известно деление договоров на консенсуальные и реальные, но легальная презумпция установлена в пользу кон-сенсуальных договоров: любой договор, если иное не предусмотрено законом, будет считаться консенсуальным 294 . Сегодня в отечественном праве кризис реальной модели договора, активна критика деления договоров на консенсуальные и реальные 295 . Тем не менее указанное деление до сих пор сохраняет свое значение, хотя бы потому, что, во-первых, содержательно указанное деление закреплено в гражданском законодательстве (см. п. 1 и п. 2 ст. 433 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) 296 ); во-вторых, законодатель использует данное деление для конструирования отдельных видов договоров в целях достижения социальнозначимых целей; в-третьих, суды активно оперируют данными категориями в целях разрешения споров, связанных с заключением договора 297 . Может быть, с теоретических позиций оснований для сохранения указанного деления нет, но для законодателя и правоприменителя сохранение такого деления на данный момент как минимум удобно.
294
Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 2-е изд., испр. М., 1999 // СПС «КонсультантПлюс»; Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Указ. соч. С. 17.
295
Тузов Д.О. Указ. соч. С. 107–108.
296
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (с изм. и доп. от 31.12.2014 г. № 499-ФЗ) // Российская газета. 08.12.1994. № 238–239 // СПС «КонсультантПлюс».
297
Определение Верховного Суда РФ от 22 августа 2003 г. № 4-В03-24; Определение ВАС РФ от 23 августа 2011 г. № ВАС-10865/11 по делу № А42-8504/2010; Определение Верховного Суда РФ от 22 ноября 2011 г. № 5-В11-106; решения Арбитражного суда Челябинской области от 27 января 2015 г. по делу № А76-3688/2014; от 4 февраля 2015 г. по делу № А76-3689/2014; решение Ленинского районного суда г. Владивостока от 26 августа 2010 г. по делу № 2-4949/10.
Современные юристы в зарубежных правопорядках также выдвигают возражения против конструкции реального договора, а в иностранных законодательствах прослеживается отказ от нее 298 . Международные акты конструкцию реального договора не предусматривают, считая ее противоречащей современному имущественному обороту 299 . Однако в некоторых иностранных правопорядках конструкция реального договора продолжает признаваться в отношении ряда договоров (например, в Австрии, Испании, Италии, Франции, Бельгии, Словении) 300 .
298
Морандьер Л.Ж. Гражданское право Франции / Пер. и вступ. ст. Е. А. Флейшиц. М., 1960. С. 211; Годэмэ Е. Общая теория обязательств // Ученые труды Всероссийского института юридических наук Министерства юстиции СССР. Вып. 13. М., 1948. С. 37; См. также: Комментарий к ст. 3.1.2 Принципов УНИДРУА (С. 95); п. 30–40 Примечаний IV к ст. II.-4:101 DCFR (С. 296–297).
299
Комментарий к ст. 3.1.2 Принципов УНИДРУА (С. 95); Комментарии и Примечания к ст. II.-1:101 DCFR (С. 170–174).
300
Годэмэ Е. Указ. соч.; Морандьер Л.Ж. Указ. соч. С. 210; Примечание I к ст. II.-1:101 DCFR (С. 172), Примечание к ст. II.-4:101 DCFR (С. 291), п. 30–40 Примечания IV к ст. II.–4101 DCFR (С. 296–297).
В иностранных правопорядках (например, во французском, бельгийском, итальянском праве) наряду с консенсуальными и реальными договорами в доктрине отмечается существование третьей группы договоров – формальные договоры 301 . Формальными признаются договоры, момент заключения которых связывается с моментом совершения определенных формальностей (в основном, приведение соглашения сторон в нотариальную форму). Наличие формальных договоров в целом продиктовано следующими обстоятельствами: а) необходимостью подтверждения серьезности намерения сторон; б) целью защиты прав и интересов государства или третьих лиц; в) значимостью для государства поддержания контроля за оборотом некоторых товаров 302 .
301
Бабаев А.Б., Бевзенко Р.С. О реальных и консенсуальных договорах // Вестник ВАС РФ. 2006. № 1 // СПС «КонсультантПлюс»; Морандьер Л.Ж. Указ. соч. С. 226; Пляниоль М. Курс французского гражданского права. Часть первая. Вып. 1: Теория об обязательствах. Петроков, 1911. С. 347; Примечание I к ст. II.-1:101 DCFR (С. 171). В англосаксонской системе формальные договоры часто называют by deed (документ-деяние). Такой документ должен быть составлен в письменной форме, содержать явное указание на то, что заключается именно deed, а также должен быть подписан при свидетелях. Sparks P. Real Property Law Project. Great Britain. P. 39–40 // http:// www.eui.eu/Documents/DepartmentsCentres/Law/ResearchTeaching/ResearchThemes/ EuropeanPrivateLaw/RealPropertyProject/England%20and%20Wales.РDF (дата обращения: 30.03.2015).
302
Годэмэ Е. Указ. соч. С. 36–37; Цвайгерт К., Кётц Х. Сравнительное частное право. М., 2010. C. 364–365.