Оракул с Уолл-стрит 3
Шрифт:
Позвонив маклеру, я дал четкие инструкции. Через десять минут наши агенты начнут скупать Westinghouse небольшими партиями через разных брокеров. Не для того, чтобы остановить падение, а чтобы создать видимость поддержки со стороны влиятельных игроков.
Тем временем я уже передавал инструкции другому маклеру по второму телефону.
— Отдайте приказ на короткую продажу Continental Copper, — сказал я. — Пять тысяч акций, небольшими партиями. И еще три тысячи Federal Steel.
— Но ведь это ключевые активы «Харрисон
— Именно, — подтвердил я. — И мы нанесем удар в сердце их портфеля.
Вернувшись на галерею, я наблюдал за развитием ситуации. На доске с котировками постепенно обновлялись цифры. Westinghouse сначала продолжил падение, потом стабилизировался и даже немного отыграл потери. А вот Continental Copper начал медленно, но неуклонно снижаться.
— Интересный выбор, — заметил О’Мэлли, который хоть и не был биржевым специалистом, но быстро осваивал азы финансов. — Вы ударили по активам, связанным с личным состоянием Харрисона.
— Именно так, — кивнул я. — Сейчас он понял, что это не просто защитный маневр. Мы переходим в наступление.
В этот момент я заметил у центрального поста знакомую фигуру. Сам Паттерсон, хотя он редко появлялся на торговом полу, предпочитая управлять операциями из офиса. Его присутствие здесь сегодня означало, что Харрисон бросил в бой все резервы.
— Нам пора идти, — я повернулся к О’Мэлли. — Второй этап начнется без нас.
Выйдя из здания биржи, мы направились к неприметному автомобилю, ожидавшему нас на углу. За рулем сидел один из людей Мэддена.
— В офис «Стерлинг Инвестментс», — распорядился я, устраиваясь на заднем сиденье.
Пока машина пробиралась сквозь городской поток, я мысленно оценивал ситуацию. Харрисон начал атаку с давления на акции, но это лишь отвлечение внимания. Настоящее сражение разворачивалось в другой плоскости, в сфере борьбы за доверие клиентов.
Когда мы прибыли в офис, меня уже ждал Прескотт с пачкой телеграмм в руках.
— Новости, — он протянул мне первую депешу. — Вандербильт передумал отменять встречу. Говорит, что наша репутация достаточно прочна, чтобы выдержать мелкие атаки.
— Отлично, — я просмотрел остальные сообщения. — А что Паркеры?
— После нашего разговора они решили не только остаться, но и увеличить инвестиции, — улыбнулся Прескотт. — Похоже, ваша стратегия работает.
— Мы еще не выиграли, — предупредил я. — Харрисон использует все свое влияние. Готовьтесь к новым ударам.
Прескотт кивнул и вышел, а я прошел в свой кабинет, где меня уже ждал телефонный звонок от Элизабет.
— Донован на седьмом небе от счастья, — сообщила она. — Никогда не видела его таким воодушевленным. Статья готова и пойдет в завтрашний выпуск. А главное, редактор решил вынести ее на первую полосу!
— Превосходно, — я откинулся в кресле. — Как Харрисон отреагирует на публикацию?
—
— Пусть готовит, — усмехнулся я. — К завтрашнему вечеру его карьера может оказаться под вопросом.
Мы обсудили еще несколько деталей, и я положил трубку, чувствуя себя шахматистом, успешно просчитавшим партию на несколько ходов вперед.
К концу торгового дня биржевой тикер принес хорошие новости. Westinghouse практически вернулся к утреннему уровню, а вот акции, связанные с Харрисоном, потеряли в среднем три пункта. Небольшое поражение, но символическое.
Мы выиграли только первый раунд, но впереди еще много сражений.
Ночь опустилась на Нью-Йорк, когда я вышел из такси у старого склада на набережной в Бруклине. Ржавые фонари бросали тусклый свет на мокрую от недавнего дождя брусчатку. Вдалеке слышались гудки буксиров и скрежет портовых кранов.
Я поднял воротник пальто, защищаясь от пронизывающего ветра с Ист-Ривер, и быстро осмотрелся. Никого. Только стайка крыс шмыгнула в канализационный сток, когда я приблизился к неприметной двери в боковой стене склада.
Три коротких удара, пауза, еще два. Дверь открылась, и я проскользнул внутрь.
— Чистое небо, — произнес я пароль, оговоренный заранее.
— И ясные звезды, — ответил человек, впустивший меня.
Внутри склад был разделен на секции деревянными перегородками. Человек провел меня через лабиринт узких проходов в маленькую комнату, обставленную как офис. За столом с зеленой лампой сидел Джонсон, нервно вертя в руках карандаш.
— Добрый вечер, Стерлинг, — он поднялся, когда я вошел. — Все чисто. Меня не отслеживали.
— Рад слышать, — я скинул пальто и положил на стол небольшой сверток. — В такие времена осторожность первая добродетель.
Джонсон был одним из старших брокеров «Харрисон и Партнеры». Пятидесятилетний мужчина с редеющими волосами и тщательно подстриженными усами, он проработал в фирме почти двадцать лет. И хотя внешне он оставался лоялен Харрисону, внутри него давно копилось недовольство.
— Что происходит в офисе? — спросил я, садясь за стол.
— Харрисон в ярости, — Джонсон нервно потер руки. — После сегодняшних торгов он собрал всех старших партнеров и требовал объяснений, почему вы смогли так быстро нейтрализовать его атаку. Кто-то предположил, что у вас есть информатор.
— И кого подозревают? — я начал разворачивать сверток.
— Пока всех и никого, — он пожал плечами. — Но Паттерсон предложил усилить меры безопасности. Теперь все важные документы хранятся в специальном сейфе, а доступ к ним имеют только трое: сам Харрисон, Паттерсон и главный бухгалтер.