Оракул с Уолл-стрит 3
Шрифт:
— Почему вы так думаете?
— Скандалы редко привлекают солидных инвесторов, — ответил я прямо.
Вандербильт внезапно рассмеялся — коротко и сухо.
— Стерлинг, вы многого не знаете о настоящих битвах на Уолл-стрит. Мой дед, Коммодор, мог бы рассказать вам истории, от которых ваша нынешняя перепалка с Харрисоном показалась бы невинной шалостью школьников.
Официант принес завтрак, яйца Бенедикт для Вандербильта и омлет для меня. Мы приступили к еде, и некоторое время говорили о нейтральных темах: последней опере
— Дочь Джеймс Хэллоуэя, Констанс, спрашивала о вас, — неожиданно произнес Вандербильт, промокнув губы салфеткой.
Я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло при упоминании ее имени.
— Надеюсь, у мисс Хэллоуэй все хорошо?
— О, более чем. Она выиграла какое-то авиационное соревнование в Коннектикуте. — Вандербильт аккуратно поставил чашку на блюдце. — Кстати, она упоминала, что обещала показать вам свой биплан. И, зная ее упрямый характер, не сомневаюсь, что она найдет способ напомнить вам об этом обещании.
Я старался сохранить невозмутимое выражение лица, хотя мысль о новой встрече с Констанс была неожиданно приятной.
— Это была бы честь для меня, — сдержанно ответил я. — Но боюсь, в ближайшее время мой график будет крайне напряженным.
— Разумеется, — Вандербильт кивнул. — Кстати, о делах. — Он достал из внутреннего кармана пиджака тонкий конверт. — Здесь подписанные документы о нашем сотрудничестве. Джонатан уже просмотрел их со своей стороны.
Я принял конверт, стараясь не выдать своего облегчения. Значит, Вандербильт не передумал.
— Также я направил в ваш офис документы по портфелю, который буду передавать под ваше управление, — продолжил он. — Восемнадцать миллионов. Для начала.
Я едва не подавился кофе. «Для начала» сказал он? Восемнадцать миллионов, это намного больше, чем я рассчитывал.
— Вы уверены, мистер Вандербильт? В свете недавних событий…
— Именно поэтому, Стерлинг, — он подался вперед. — То, как вы справились с атакой Харрисона, только укрепило мое мнение о вас. Вы действовали быстро, решительно и эффективно. Именно такие качества я ценю в управляющем капиталом.
Он отложил приборы и сложил руки на столе.
— Кроме того, — продолжил он тише, — эта история с «Chronicle» дает нам возможность проверить еще одну гипотезу.
— Какую именно? — я подался вперед.
— О связи Харрисона с неким финансовым конгломератом. — Вандербильт внимательно следил за моей реакцией. — То, с какой скоростью он мобилизовал ресурсы против вас, говорит о поддержке извне. И, как мы обсуждали в Саутгемптоне, меня особенно интересует ваша стратегия защиты от возможных перебоев на рынке.
Я понял, к чему он клонит. После того меморандума Continental Trust он начал подозревать неладное.
— Что касается защитной стратегии, мистер Вандербильт, — я понизил голос, — я уже начал работу в этом направлении. Часть портфеля будет переведена
Вандербильт удовлетворенно кивнул.
— Именно об этом я и говорил. И заметьте, Стерлинг, я не просил конкретных рекомендаций. Вы сами предложили именно те активы, которые я считаю безопасными. — Он улыбнулся уголками губ. — Это подтверждает, что Джонатан Прескотт не ошибся в вас.
Разговор перешел к более конкретным вопросам реструктуризации портфеля. Мы обсуждали процентные соотношения между различными классами активов, временные рамки для перегруппировки и методы оценки результатов.
Когда с завтраком было покончено, а детали согласованы, Вандербильт откинулся в кресле, изучая меня.
— Есть еще кое-что, Стерлинг, — сказал он, постукивая пальцами по столу. — Я слышал, что у вас появились определенные недоброжелатели помимо Харрисона.
Я замер на миг. Неужели он знает о Сальтисе? Или о звонке Форбса?
— Что вы имеете в виду, сэр? — спросил я максимально нейтральным тоном.
— В нашем кругу новости распространяются быстро, — уклончиво ответил он. — Скажем так, некоторые люди, связанные с неким финансовым конгломератом, весьма настойчиво интересовались вами в последнее время.
Мне стоило больших усилий сохранить невозмутимое выражение лица.
— Мне делали определенное деловое предложение, — осторожно признал я. — И я отказался.
— И правильно сделали, — Вандербильт кивнул. — Это непростая организация, очень непростая. Я сам постепенно вывожу свои активы из-под их управления.
Он помолчал, затем продолжил:
— Будьте осторожны, Стерлинг. В свое время я узнал, что они не принимают отказов. И что они могут использовать методы, далекие от джентльменских.
— Я учту ваше предупреждение, сэр.
Вандербильт посмотрел на часы.
— Мне пора. Совет директоров железной дороги ждет, а эти господа не любят задержек.
Мы поднялись. Вандербильт протянул руку, которую я с благодарностью пожал.
— Не беспокойтесь о счете, Стерлинг. Я уже распорядился.
Когда мы шли к выходу, он небрежно добавил:
— У меня есть определенные связи, которые могут обеспечить вашу безопасность, если потребуется. Просто дайте знать.
Мы вышли из клуба, и у входа нас уже ждал роскошный черный «Паккард» с шофером.
— До следующей встречи, Стерлинг, — Вандербильт коротко кивнул.
— Благодарю вас за доверие, мистер Вандербильт, — искренне ответил я.
Он сел в машину, и водитель плавно тронулся с места.
Я остался стоять на ступенях клуба, чувствуя себя словно после партии в шахматы с мастером. Вандербильт не просто подтвердил наше сотрудничество, он дал понять, что готов предоставить дополнительную защиту против Continental Trust.