Оракул с Уолл-стрит 5

Тыналин Алим

— Отложить? В момент такого триумфа? Стерлинг, вы что, заболели?

— Я серьезно обеспокоен экономической ситуацией, — я достал из портфеля папку с графиками. — Посмотрите на эти данные. Объем промышленного производства падает третий месяц подряд. Количество банкротств мелких предприятий растет. Выдача кредитов достигла рекордного уровня.

— Но посмотрите на наши продажи! — он указал в сторону торгового зала. — Люди покупают как никогда!

— Люди покупают в кредит как никогда, — поправил я. —

Это разные вещи. Что произойдет, когда им нечем будет платить?

Фуллертон налил себе виски из хрустального графина на столе:

— Вы становитесь пессимистом, Стерлинг. Америка переживает золотой век. Технологии развиваются, производительность растет, люди живут лучше, чем когда-либо в истории.

— Джеймс, послушайте меня внимательно, — я наклонился вперед. — Я не говорю о конце света. Я говорю об экономическом цикле. После каждого подъема следует спад. Чем выше подъем, тем глубже спад. Сейчас мы на пике, а это значит…

— Это значит, что нужно максимально использовать возможности, — перебил он. — Стерлинг, вы помогли мне создать формулу успеха. Почему теперь вы советуете остановиться?

Я откинулся в кресле, понимая бесполезность попыток убедить его:

— Потому что формула работает только в определенных экономических условиях. Когда условия изменятся, она может стать ловушкой.

— Какие условия? — Фуллертон допил виски. — Рынок растет, люди зарабатывают, спрос увеличивается. Что может измениться?

Я встал и подошел к окну, глядя на толпу покупателей внизу:

— Все. Рынок может рухнуть. Люди могут потерять работу. Спрос может исчезнуть за несколько дней.

— Стерлинг, — голос Фуллертона стал жестче, — если вы не хотите участвовать в расширении, это ваше право. Но я не позволю страхам помешать величайшей возможности в моей карьере.

Я повернулся к нему:

— Джеймс, вы не понимаете. Я не просто советую осторожность. Я предупреждаю о катастрофе.

— Катастрофе? — он рассмеялся. — Посмотрите за окно! Это выглядит как катастрофа?

— Нет, это выглядит как последняя вечеринка на тонущем корабле.

Повисла тяжелая тишина. Фуллертон налил себе еще виски, на этот раз побольше:

— Хорошо, Стерлинг. Вы высказали мнение. Я его выслушал. Теперь выскажу свое. Мы открываем еще десять магазинов до конца года. Это мое окончательное решение.

Ах ты, глупец. Посмотрим, как далеко ты уйдешь без меня.

— Конечно, это ваше право, — я подошел к столу и положил на него папку с документами. — Но только я в этом участвовать не буду. По уже открытым магазинам я сохраняю долю как инвестор, но от участия в новых проектах отказываюсь.

Фуллертон побледнел:

— Вы не можете этого сделать! У нас контракт!

— Контракт предусматривает возможность отказа при кардинальных разногласиях по стратегии развития, — я указал на

соответствующий пункт. — Уведомление за тридцать дней. Считайте это уведомлением.

— Стерлинг, подумайте! — он встал из-за стола. — Вы отказываетесь от миллионов!

— Я отказываюсь от участия в том, что может стать финансовой катастрофой для тысяч семей.

Фуллертон медленно опустился в кресло:ва

— Что, если вы ошибаетесь? Что, если экономика продолжит расти?

— Тогда вы разбогатеете без меня, а я буду выглядить глупцом, — я взял шляпу с вешалки. — Но если я прав, то через несколько месяцев вы поймете, что я оказал вам услугу.

— А если вы передумаете?

— Я не передумаю, — я направился к двери. — До свидания, Джеймс. Искренне желаю, чтобы я ошибался.

Выходя из магазина, я последний раз окинул взглядом торговый зал. Сотни людей продолжали делать покупки, подписывать кредитные договора, планировать светлое будущее. Звуки джаза и смех смешивались с звоном касс.

Через несколько недель большинство этих людей поймет, что светлое будущее оказалось миражом. А пока они танцевали на краю пропасти, не подозревая о приближающейся катастрофе.

В машине я закрыл глаза и откинулся на кожаное сиденье.

— Куда теперь, сэр? — почтительно спросил Мартинс.

Я помолчал, прежде чем ответить. Не очень хотелось ехать туда, куда я направлялся.

Глава 10

Танцы на краю пропасти

— Куда теперь, сэр? — почтительно спросил Мартинс.

Я взглянул на золотые часы Vacheron Constantin на запястье. Половина седьмого. Вечеринка в Нью-Йоркском яхт-клубе началась час назад, но среди брокеров Уолл-стрит появляться в самом начале считалось дурным тоном. Истинные джентльмены приходили к коктейльному часу.

— К яхт-клубу на Сорок четвертой, — ответил я с заметной неохотой. — Но сначала заедем за О’Мэлли.

Packard Twin Six мягко покачивался на рессорах, преодолевая неровности мостовой. За окнами проплывали витрины магазинов, освещенные яркими неоновыми вывесками. Прохожие спешили по вечерним делам, укутанные в пальто от осеннего холода.

Через двадцать минут мы подъехали к нашему особняку на Пятой авеню. Ирландец появился почти мгновенно, словно ждал у окна. В черном смокинге с белой бабочкой он выглядел джентльменом, хотя небольшая шишка под левой подмышкой выдавала плечевую кобуру.

— Добрый вечер, босс, — О’Мэлли устроился рядом со мной на заднем сиденье, поправляя белые манжеты. — Готовы к очередному спектаклю богачей?

— Вряд ли кто-то когда-либо готов к подобным зрелищам, — я достал серебряный портсигар с гравированными инициалами «У. С.» и предложил египетские сигареты. — Но мое положение обязывает присутствовать.