Орден Небесного клинка
Шрифт:
Хотя бы на обучение Перри скопили денег.
— Здравствуй, папа. Я пришла поговорить о бабушке, — Мари встала в проходе. — Ей могут сделать операцию, но она будет стоить немалых…
— Расскажи о Свивере, — перебил отец, не отрываясь от газеты. — На место прежнего прибыл новый?
— Да, но он вообще не в курсе всего. Это не так важно…
— Вот и славно, не вечно же Свиверам держать пальму первенства.
— Да послушай же ты! — воскликнула Мари. — Бабушке нужны деньги.
— А семье Бардо нужно восстановить своё положение, — отец отложил газету. — Она тоже её часть, если ты не забыла. Есть какие-нибудь
— Я наблюдаю за Свивером, но пока не поняла, что нашёл Райан. Всё хочу обшарить его кабинет, но пока не выходит. Свивер либо внутри, либо дверь у него на виду, — опустила глаза Мари. — На операцию бабушки нужно восемьсот тысяч. Где мы возьмём эти деньги?
— На острове, дочь моя. На острове.
— Ну как ты можешь? — Мари вздохнула, закатив глаза. — Она ведь твоя мать!
— Взгляни на это с другой стороны, — мама положила руку на плечо дочери. — Если мы вернём своё, то у нас средств хватит и на бабушку.
— Когда мы найдём этот остров? Мы ведь даже точно не знаем, что там! — воскликнула Мари. — Может, лучше продать эту квартиру и купить подешевле?
— Это квартира семьи! Это место должно напоминать тебе, кто мы есть! — повысил голос отец. — Ступай и обыщи кабинет Свивера.
— Хорошо, папа, — стиснула зубы Мари.
Она развернулась, погладила Перри по голове и, мягко улыбнувшись ему, вышла из родительского дома.
Дождь так и не перестал. Глядя на падающие капли, Мари видела деньги. Деньги, лежавшие в её футляре из-под виолончели. Работа горничной не принесёт ей восемьсот тысяч ют, как и продажа имеющегося антиквариата.
Дождь барабанил о зонт, машины шумели колёсами о брусчатку и звучно разбрызгивали воду из луж, где-то позади раздался звон колокольчика. Мужчина, шаркая подошвами, вышел из ликёро-водочного магазина. Мари отвернулась. Ей там делать было нечего.
Её мысли вернулись к деньгам. Долго работать у Свивера не стоило. Если она не найдёт чего-то стоящего в ближайшие пару недель, нужно будет уходить. Пусть отец и наседал с поисками, деньги теперь стали важнее. Мари могла нанять бабушке сиделку и поехать в Ваюту, чтобы присоединиться к какой-нибудь экспедиции. Если повезёт, ей удастся найти что-нибудь стоящее.
Мари вновь услышала колокольчик.
«Нет. Мне там делать нечего. И вот-вот приедет автобус».
Бардо мотнула головой, возвращая свои мысли к более важным вещам.
Её ноги уже поднимались по ступенькам магазина.
_________________________________________________
— Да, я понимаю, — прижав телефон плечом, ответил Руп. — Попросите его перезвонить мне, как освободится. Да, Руперт Свивер.
Руп со звоном повесил трубку и, потянувшись к дисковому номернабирателю, вновь заглянул в телефонную книгу — номеров не осталось. Целый час звонков оказался бессмысленным. По каким-то номерам отвечали секретари и спешно придумывали оправдания, директора других фирм ссылались на собственные проблемы: один соврал о том, что сам оказался на грани банкротства; министр образования сказал, что поставщик бумаги для университетов давно найден; владелец сети канцелярских магазинов, поняв, о ком идёт речь, молча повесил трубку.
И лишь один прямо заявил о неверии в рентабельность таких вложений.
Одно стало очевидно: изначальный план Рупа — сперва найти финансирование — провалился.
Руперт положил книгу на телефонный столик
Руперт спустился и встал у окна. Он даже не заметил, что в тени сидела Фелиция, что, выпрямившись, смотрела то ли на капли дождя, то ли на пританцовывающую женщину. Кошка повернулась к Рупу, кротко мяукнула и вновь уставилась в окно.
— Вот и я о том же, — не зная на что, ответил Руп.
К концу недели у младшего Свивера сложилось чёткое понимание, какой была его новая работница. Мари оказалась женщиной простой, работу делала на совесть, но без фанатизма, помощи никогда не просила, а если и предлагали, то тут же отказывалась. Манер ей недоставало. Руперта это не беспокоило, однако Герман регулярно отчитывал свою подчинённую за грубоватые, по его мнению, ответы. Зато старик мог спать утром подольше. Но о возможных проблемах с алкоголем Руп и не задумался.
— Как недостойно! — раздался позади голос Германа.
— Действительно.
— Господин Руперт… — дворецкий вышел со стороны большой гостиной. — Она отпросилась в город, но я думал это что-то важное. Я сейчас же с этим разберусь.
— Нет, отчитаете её позже, — задумался Руп. — Она ведь не просто так там плачет.
— Плачет? — вгляделся Герман. — Думаете?
— Знаю.
Руперт надел пальто, взял зонт и вышел на улицу. Пока он шагал по дорожке под шум барабанящих капель дождя, Мари подошла к клумбе с увядающими флоксами и присела, обхватив колени правой рукой, которой так же держала бутылку. Бардо протянула свободную руку и принялась гладить умирающие цветы.
— Моя бабушка посадила их, — заметил Руп, укрыв Мари от дождя своим зонтом. — Я тогда ещё читать не научился, а они до сих пор живы.
— Просто их омолаживали, — пробормотала Бардо. — Флоксы обычно не живут больше десяти лет.
— Я не знал. Честно говоря, я вообще мало знаю об этом саде. Даже не представляю, как называется половина посаженных здесь цветов. Почему вы плакали?
— Не твоё дело, — сдавленно ответила Мари.
— Знаете, для горничной вы чересчур грубы.
— Плевать, у меня выходной! Хочу — грублю, хочу — напиваюсь. Свой долг на сегодня я уже выполнила.
— А Герман сказал, что вы просто отпросились в город.
— Проклятье… — вздохнула Мари. — Тогда в другой день отработаю.
— Так, что же заставило вас плакать? — спросил Руп.
— А чего мне… не плакать? А? — заплетающимся языком произнесла Мари. — Знаешь, кто я по образованию? Я, археолог. И я работала археологом… это была моя страсть, моё призвание. Ездила с разными экспедициями… Раскапывала храмы и гробницы. Столько древностей повидала!..
«И что же ты забыла здесь?».