Орден неудачников

Pingwina

Гости из ресторана никогда не приставали к ней: даже не потому, что она считалась чем-то вроде дальней родственницы дядюшки Се, но больше из-за шрама на шее. И ещё, наверно, взгляда — так говорила тётушка Пэй. И гости обычно не уходили так далеко, даже спьяну.

А рыбаки, конечно, не носили белых одежд.

— Много тысяч лет назад здесь шумело море, — негромко продолжил пришедший. — Вся долина, где протекает Ишуй, была покрыта водой, и этот малыш плавал в море. Но я не слышал, чтобы здесь часто находили таких. Вы его подобрали

прямо тут, на берегу?

— Да, — прошептала Ло Мэнсюэ.

— Смотрите, он так хорошо сохранился.

Она неловко пошевелилась, пытаясь отодвинуться. Несколько камней с бульканьем канули в воду.

Незнакомец тоже застенчиво отсел, пробормотав что-то смущённое. Доски не скрипели от его движений. Он был, правда, очень строен, но старые доски скрипели всегда.

— Вы ищете ресторан? — Ло Мэнсюэ мучительно пыталась вспомнить, что ей велели говорить при встрече с незнакомыми людьми, если они не были похожи на крестьян и рыбаков. — Он здесь рядом.

— Нет, не ищу. Просто хочу побыть у реки.

— У воды хорошо, — сказала она вежливо.

Он проговорил встревоженно:

— Воды Ишуй пока ещё холодны. Не соскользните случайно вниз.

Дорожные песни

Ветка Кизила больше не вздрагивала от каждого случайного шороха в листве, но шла еле-еле. Сун Юньхао, который вёл её под уздцы, тоже шагал с трудом. Пару раз он останавливался и растерянно потирал лоб, будто забывал, куда идёт и что вообще здесь делает, и лошадка тогда замирала тоже, тревожно вглядываясь в его лицо. Растерянный Сун Юньхао ей нравился намного больше, чем сердитый, который совал ей в нос морковку и возмущался, что она не ест.

Ло Мэнсюэ пожалела, что не занялась шитьём, с такой-то скоростью езды. Да и дорога вблизи города была широкая и ровная, без ухабов. Тянь Жэнь, сидевший рядом с ней на козлах, спокойно раскладывал на коленях травы и даже ни стебелька не обронил.

— Смотри, — Ло Мэнсюэ сунула руку в мешочек у пояса и вытащила закрученную спиралькой ракушку. Очищенная от ила и грязи, она сделалась ещё белоснежнее. — Я всегда думала, что ты хотел её забрать.

Тянь Жэнь любовно поглядел на ракушку.

— Я тогда ничего не смог бы забрать с собой, — сказал он полушёпотом.

— Ей правда много тысяч лет?

— Да. Я не врал в ту ночь — просто наговорил ерунды.

— Суп из силланских моллюсков тоже, значит, настоящий.

— Настоящий, только хозяин Цзинь так и не смог их купить, и я не проверил, насколько они помогают от лёгочных болезней.

— Мне интересно, насколько вкусен сам суп. Едят же его островитяне просто так… Видишь, какие у меня интересы.

— Наверняка вкусный. Но я несколько, — он смущённо помахал травинкой, — предвзят, когда меня спрашивают про такие блюда.

Ло Мэнсюэ переплела руки на коленях и вытянула ноги, насколько получилось.

— Как ты это сделал? — спросила она тоже шёпотом.

Она

не собиралась нарочно что-то скрывать от Сун Юньхао — да он и не слушал, — но отчего-то не могла говорить о случившемся громко.

— Ян-сюн нашёл книгу, — ответил Тянь Жэнь. — Давно. Он вечно находил всякое такое, чудное. Он ещё и про картины рассказывал, внутрь которых можно войти, чтобы путешествовать. Цзинь Ган не верил тогда в бестелесные странствия души и даже смотреть не стал, а у Ян-сюна, конечно, ничего не вышло. Он был начисто лишён духовных сил. Книга потом осталась у меня. Я не то чтобы не верил, но не думал пробовать. Просто пару лет назад стало совсем одиноко. У меня получилось сразу.

— С картиной?

— Нет, по технике из трактата. Нужных картин у меня не было, а техника простая.

— А почему Ишуй?

— Ткнул в реку на карте наугад. Я скитался по ночам, чтобы смотреть на разные реки. Но после того раза я это бросил. Выходить из тела оказалось… слишком просто.

— Значит, судьба нам обоим помогла.

— Я очень испугался, — сказал Тянь Жэнь. — Для меня легко вытащить человека из воды, но возле Ишуй у меня не было тела. Если бы ты, — он запнулся и выбрал всё-таки слово, которое его меньше страшило, — упала, я бы ничего не смог сделать. Только смотреть.

Ло Мэнсюэ погладила ракушку.

— Заберёшь её теперь?

— Пусть лучше остаётся у тебя. Сун-сюн!

Сун Юньхао обернулся только на третий раз.

— Сядь в повозку, — предложил Тянь Жэнь. — Отдохни.

Сун Юньхао неопределённо махнул рукой и зашагал дальше.

— Оставь его, — сказала Ло Мэнсюэ. — Пусть идёт пешком, если хочет.

— Мы успеем в Иньчжоу до закрытия ворот?

— Вряд ли. Да какая разница.

Тянь Жэнь кивнул и прибавил с безмятежной улыбкой:

— Какова вероятность, что, ночуя в лесу, мы наткнёмся на что-нибудь зубастое? Три к десяти? Четыре?

— Ты хочешь сказать, в городе вероятность спокойно провести ночь выше?

Тянь Жэнь так непривычно громко засмеялся, что чуть не рассыпал травы.

Сун Юньхао, обернувшись, поглядел на него с изумлением внезапно разбуженного человека и выпустил узду.

— Я сейчас вас догоню, — сказал он медленно, — только песок из сапога вытряхну, — и отошёл на край дороги.

Ло Мэнсюэ оглянулась на негромкий шум и возню за спиной: Чжан Вэйдэ, оказывается, выскочил из повозки прямо на ходу.

— Ты что творишь? — крикнула она через плечо.

— Сестра, да мы ползём хуже черепахи! Мы сейчас вернёмся, не беспокойся.

Ло Мэнсюэ вздохнула.

— Если вдруг будет нужно, — сказала она Тянь Жэню, — можешь хотя бы ты просто попросить меня остановить повозку, а не прыгать на ходу и не врать, что заметил, не знаю, двухсотлетний женьшень?

— А если я правда замечу женьшень? — уточнил он кротко.

— То мы разбогатеем, да?

— Знаешь, какая вероятность его тут найти? Один к…