Ормхеймский Бастард
Шрифт:
— Почему ты…- вырвалось у Ирии.
Тереза могла любить семью, Констанса, но с Ирэн они подругами не были. Стоит ли так рисковать ради жизни более защищенной фаворитки? Гораздо меньше рискующей?
Последняя из Гамэлей вдруг прильнула губами к ее уху. Лихорадочный шепот обжигает лицо:
— Мне уже нечего терять. Я уже сказала: я мечтаю лишь дожить до его смерти. Это хоть как-то оправдает, что я еще жива. Что я каждый час, каждый миг, каждый удар сердца предаю своих родных, Констанса, маленькую Алму. Тебя учил сам Ральф Тенмар. Он считал тебя кем-то
2
Не прошло и трех часов, а Ирию уже вызвал новое Его Величество Эрик, очередной безумный. Еще раз. Причем, во дворец. Бывший Ормхеймский Бастард теперь живет на два дома?
А спать фавориткам вообще положено? Похоже, нет. Безумные короли как младенцы — им нужна игрушка каждые два часа.
Принарядиться, надушиться? Звучит похоже на «душить».
И так наряжена. Тенмарская Роза не уронит чести дядюшки Дракона.
Роскошная карета, приветственные крики радостной толпы. Это они по устоявшейся привычке? Впрочем, Эрик даже рядом с Гуго вполне устроит многих горожан. Поить допьяна готов почти так же. И смазливых горожанок пока не ворует. Обходится пойманными аристократками. И наготово притащенными жадной родней. Не только Гамэли до последнего надеются чего-нибудь урвать.
Стража во дворце если и сменилась, то не Ирии это понять. Была здесь всего раз. Тоже пленницей.
Ничего нового. Если опять ждет та же спальня… то хоть можно воспользоваться подземным ходом.
Вдруг Эрика устроят прежние комнаты Карла?
Тот коридор или не тот? Кажется, даже он… Вон до боли знакомый гобелен с утиной охотой. Надо же, не только не порван, но даже и засалить не успели. Редко здесь шатались? Предпочитали гулять, где попросторнее?
Вот только на спальню это похоже мало. И есть ли тут потайная дверь — так просто не узнаешь. Не при свидетеле же. Не при этом.
Эрик приволок будущую фаворитку в просторный кабинет. С книгами. Аж три пузатых шкафа золоченых корешков и плотных кожаных фолиантов!
С другим собеседником здесь было бы даже уютно. Ральф Тенмар бы точно оценил. Впрочем, его личная библиотека — куда богаче.
Кабинет явно не свой — Бастарду тут таковой прежде не полагался. И явно даже не используемый. Разве что по назначению, далекому от прямого. И кем? Карлом, Гуго или обоими? По очереди или вместе?
Читать-то было не в ходу ни у кого из последних королей. Включая Фредерика Юбочника.
И, похоже, новый король и впрямь решил оставить себе оба дворца. Для постоянного использования. В том жить, в этом — работать.
А это еще…
Если Эрик и решил устроить в книжном кабинете веселую оргию с пленными одалисками, то вот к этому участнику Ирия не готова. Совсем. Несмотря на весь лихорадочный шепот Терезы.
Черная сутана, бледное лицо из-под черного капюшона, знак ползущей змеи на груди, такой же — на длинных рукавах. И холодные глаза — змеиные. С вертикальными зрачками.
И озноб по всему телу. У
От желания сбежать спасает лишь здоровенная стража за отборным красным деревом двери. Вооруженная и в кирасах. Живенько заворотит. И назад пихнет. Не слишком вежливо.
А еще спасает наряд Тенмарской Розы. Память о железном дяде.
И… о добром, мягком отце. Папа тоже предпочел бы видеть дочь смелой.
А еще — живой. Но уж тут дрожи, не дрожи — не поможет.
Из этого витражного окна — чудесный вид на мрачный Ауэнт. Третий этаж, как-никак. Возвышается над всеми особняками. Они вокруг не слишком высоки. Стесняются дворца?
А из новых покоев Ирии всё видать еще лучше. Хоть там и ниже. Зато ближе.
Куда ни кинь — везде глухая тюрьма и будущая плаха. А внизу — еще и пыточные застенки.
Кому когда-то пришло в голову выстроить резиденции короля и принцев вокруг Багряной Площади? Еще в древности. Впрочем, вплотную примыкает только северный особняк Эрика. И раньше там не казнили, а короновали. Очень удобно. Принцам не надо далеко ездить.
А если не удалось короноваться — умирать тоже близко.
Когда-то из покоев в особняке Алиса наблюдала за несостоявшейся казнью Ирии. Они все шли умирать, а Алису Эрик силой держал у другого витражного окна. Положив ей руки на плечи. После того, как насиловал всю ночь.
Не в той ли самой бежевой комнате? Или с тех пор Алиса там всё переделала? Чтобы забыть.
С чего Ирия взяла, что Эрик изменился так уж сильно? Никакой обряд (хоть сколько он черный) не меняет настолько. Утрата души лишает нас добра. Но не наполняет злом, которого изначально не было. И у каждого — свои склонности. Эрик завел пышный гарем из одалисток. Из бесправных, запуганных пленниц. Но трудно представить себе в этой роли, к примеру, Бертольда Ревинтера. Утрата любви и милосердия кого-то отправит насиловать, а кого-то — резать, травить… или просто грабить. Набивать кованые сундуки чужим добром.
Но вряд ли всё это сразу.
Вот только смысл различать разные виды грязи?
Ирия без приглашения опустилась в черное кожаное кресло. Широкое, как в замке Тенмар. Незачем зря показывать дрожь в ногах, если можно скрыть.
— Моя новая фаворитка — баронесса Ирэн Вегрэ. Она же — графиня Ирия Таррент. Под любым из этих имен она является близкой родственницей покойного герцога Ральфа Тенмара. Очень близкой, — ухмыльнулся Эрик. — Лучше под первым. Тогда она — его племянница. И возможная наследница.
— Можете называть меня «Ваше Высокопреосвященство», — разрешил Ирии черный сектант со змеей.
И протягивает руку. Выпрастывает из длинного рукава (еще одной змеи) сухую желтую кисть. Для поцелуя?
«Можете» — это ведь необязательно, верно? Можете и не называть…
И черный змеиный перстень лучше не заметить. Раз уж в наглую морду врезать нельзя. Или острый кинжал в сердце всадить.
Интересно, этот с ножом в сердце умрет, или как нынешний Эрик? Пока точно не узнаем — зря не рискуем. Второй попытки точно не представится.